Янтарные глаза котенка, сидящего на подлокотнике кресла,настороженно следили за бумажным комочком, которым дразнила его Элен Кендал.Из-за ярко-желтых глаз котенка и назвали Янтариком.

Элен любила наблюдать за глазами Янтарика. Они постоянноменялись, то угрожающе сужаясь до крохотных щелочек, то превращаясь внепроницаемые озерца из оникса. Эти загадочные глаза буквально гипнотизировалиЭлен. Глядя в них, она переставала замечать, и эту комнату, и котенка, и всевокруг. Она могла забыть даже о Джерри Темплере и эксцентричных требованияхМатильды, целиком отдаваясь воспоминаниям.

Вот и сегодня, играя с котенком, она невольно задумалась отом, что случилось много-много лет назад. Тогда Элен было десять лет, и у неебыл другой котенок, серый с белыми пятнами. Однажды он забрался на крышу, таквысоко, что не решался спрыгнуть вниз. Тогда высокий мужчина с добрыми серымиглазами принес длинную лестницу, взобрался на самую верхнюю ступеньку и, рискуяв любую минуту рухнуть с шаткого сооружения, терпеливо приманил испуганногозверька.

Дядя Фрэнклин.

В глазах Элен он остался таким же, каким она знала его вдетстве. Все, что случилось потом, не изменило ее мнения о нем. Она никогда недумала о нем как о сбежавшем муже тети Матильды, или о Фрэнклине Шоре, или обисчезнувшем банкире, как именовали его в заголовках газет, или как о человеке,который неожиданно отказался от власти и богатства, бросил процветающее дело,семью и старых друзей и затерялся где-то среди чужих людей, без пенни вкармане. Нет, для Элен он всегда оставался дядей Фрэнклином, который, рискуяжизнью, спас перепуганного котенка маленькой грустной девочки. Он был для нееотцом, нежным, ласковым, все понимающим. И несмотря ни на что, Элен все этигоды вспоминала его с любовью и была уверена: и он любил ее.

Эта уверенность в любви дяди Фрэнклина и заставляла Элендумать, что он мертв. Да, он наверняка давно умер, вскоре после того, каксбежал. И конечно, он ее сильно любил, иначе не рискнул бы отправить из Флоридыту цветную открытку. Она получила ее почти сразу после его исчезновения, какраз в то время, когда тетя Матильда предпринимала невероятные усилия, чтобыотыскать его, а он, наверное, прилагал еще больше усилий, чтобы не допуститьэтого. Если бы он был жив, Элен получила бы от него еще хотя бы одну весточку.Ему ли не знать, как она ее ждала. Он не стал бы ее разочаровывать. Нет,конечно, дядя Фрэнклин умер почти десять лет назад.

Следовательно, Элен имела право на те двадцать тысячдолларов, которые он ей оставил по завещанию. Иметь такую кучу денег сейчас,когда Джерри Темплер приехал на неделю в отпуск…

Мысли Элен потекли по другому руслу. Армия сильно изменилаДжерри. Его голубые глаза стали более суровыми, рот упрямее. Но эти переменылишь укрепляли уверенность Элен в собственных чувствах и в том, что он любитсильнее, чем когда бы то ни было, хотя и молчит. Однако же он не собирался наней жениться, по крайней мере сейчас, потому что в этом случае тетя Матильданемедленно выставила бы Элен из своего дома, и им пришлось бы жить на егоскудное армейское жалованье.

Вот если бы у нее были собственные деньги — достаточные,чтобы убедить Джерри, что даже в случае его гибели она не останется нищей…

Впрочем, что думать об этом? Тетушка Матильда не собираласьменять свое решение. Она не из тех, кто может передумать. Когда-то раз инавсегда она решила, что мистер Фрэнклин Шор жив и что она не станетпредпринимать никаких шагов, чтобы он был по закону признан мертвым, а егозавещание вступило в силу. Тетушка Матильда не нуждалась в своей доленаследства. В качестве жены Фрэнклина Шора она контролировала все оставленноеим состояние почти так же полновластно, как если бы она была признана еговдовой и душеприказчицей. И она могла распоряжаться жизнью Элен, у которой небыло ни пенни и которая полностью зависела от тетушки, пока не получит своидвадцать тысяч по завещанию.

А тетя Матильда обожала властвовать над людьми. Она никогдабы добровольно не отказалась от своей власти над Элен, особенно сейчас, когдаснова появился Джерри. Он решительно не нравился тете Матильде, и она неодобряла привязанности Элен к этому молодому человеку. Перемены, которыепроизвела в нем армия, казалось, лишь усилили ее антипатию. И нет ни малейшейнадежды, что она выпустит из рук эти двадцать тысяч раньше, чем кончится отпускДжерри. Разве что дядя Джеральд…

Мысли Элен снова перескочили на другое. Три дня назад дядяДжеральд сказал, что собирается нажать на тетю Матильду. По завещанию своегобрата он должен был получить столько же, сколько и его племянница Элен. Емушестьдесят два года, а выглядит он куда старше, потому что до сих пор вынуждензаниматься адвокатской практикой, чтобы заработать себе на жизнь. Ему этиденьги очень бы пригодились, и, по его мнению» он ждал уже достаточно долго.

«Я могу заставить Матильду действовать, и я намерен этосделать, — так он заявил. — Мы все прекрасно знаем, что Фрэнклин умер.Юридически он мертв уже три года. Я хочу получить то, что причитается мне позакону. И хочу, чтобы и ты получила свое».

— Ты с каждым годом все больше походишь на свою мать, Элен.В детстве у тебя были ее глаза, напоминающие фиалки, и золотистые волосы срыжими искорками. Ну, а теперь ты выросла и стала такой же высокой и статной, утебя ее тонкие красивые пальцы и даже такой же, как у нее, тихий, певучийголос. Мне нравился твой отец, но я так и не смог простить ему того, что онотнял ее у нас.

Он помолчал, а когда заговорил снова, в его голосе зазвучалииные нотки:

— В скором времени тебе понадобятся твои двадцать тысяч,Элен.

— Они мне нужны уже сейчас.

— Джерри Темплер?

Ответ явно читался у нее на Лице, поэтому он не сталдожидаться, пока она его произнесет, и медленно кивнул.

— Ладно. Я попробую раздобыть для тебя эти деньги. Порешительному тону дяди Элен поняла — это отнюдь не пустые слова. Разговорсостоялся три дня назад. Возможно…

По-видимому, терпению Янтарика пришел конец. Раскачивающийсяу него над головой бумажный шарик довел его до исступления. Он подпрыгнул,пытаясь вцепиться в него когтями и зубами, но не удержался и, падая,инстинктивно вцепился в руку Элен, царапая ее острыми коготками.

Элен вскрикнула от неожиданности и боли.

— Что случилось, Элен? — резко спросила из своей комнатытетя Матильда.

— Ничего, — ответила Элен, нервно смеясь и свободной рукойотцепляя от себя котенка. — Янтарик оцарапал мне руку, вот и все.

— Что с ним такое?

— Ничего. Мы просто играли.