«Подбриться бы, оно, конечно, не помешало, – подумал он, глядя на опухшее и ощетинившееся лицо. – Как я упустил? Ни бритвы, ни щётки. Домой ехать… Не успею. А, ладно, не всегда же быть прилизанным. Тем более, что последняя встреча, больше не увидимся…». Вспомнив, что произошло ночью и что сегодня день расставания, Егор ощутил вдруг какое-то безразличие. Что-либо изменить уже было нельзя, поздно, а потому – хватит и горевать. Время ушло.

Он сполоснул лицо, вытерся носовым платком, пахнувшим курицей гриль, и принялся за уборку. Через час комната обрела прежний вид, даже стала чище, чем до их прихода. Егор тоже пришёл в себя: морщины несколько разгладились, голова стала чуть соображать. И вдруг, собравшись уходить, он обнаружил, что пропали ключи от комнаты. Егор стал лихорадочно соображать – где они могли быть? Снова и снова обшарил все углы и закоулки, но тщетно: ключей не было. «Так-так-так, вчера девчонки ходили в магазин, – стал он размышлять. – Одни они пойти не могли, либо Эдик, либо Серёга ходили с ними. Значит, ключи, вероятнее всего, у кого-то из них, потому что ни того, ни другого вечером уже не было». Он прикрыл как можно плотнее дверь и пошёл на улицу.

В последний день их группа расположилась не в аудитории, а в большой комнате психологической разгрузки. Егор вошёл, как ни в чём не бывало, в комнату, в которой на диванах, стоящих вдоль стен, сидели его коллеги – поздоровался.

– Георгий! – позвал его староста. – Иди сюда! Это не твои ключи? – спросил он, показывая на ключи, лежавшие на столике.

– Ну конечно, – с облегчением выдохнул Егор. – Как они у тебя-то оказались?

– А кто знает? – сказал Эдуард. – Я утром залез в карман, а там ключи.

– Ну ладно, хорошо, что нашлись, а то я комнату оставил открытой, – сказал Егор, боковым зрением пытаясь найти Любу.

Вошла Инна, тоже поздоровалась со всеми и прошла, села рядом с Эдуардом. На ней был пиджак белого цвета. Егор не стал расспрашивать её ни о чём, вокруг были люди. Да и она будто не замечала его. Наконец он увидел, что Люба сидит одна в углу, на пустом ряду. Он прошёл через всю комнату, сел рядом с ней.

– Привет, – сказал он тихо.

– Привет, – таким же тоном ответила она. – Как самочувствие… после вчерашнего?

– Никакого, – ответил Егор.

– Да-а? А, судя по Инне Валерьевне – вы очень неплохо провели ночь.

Егор посмотрел на неё и не смог удержать своих эмоций: взял её за руку и, не обращая внимания на окружение, негромко спросил:

– Любаш, скажи, ну зачем ты ушла? Знаешь, я так хотел побыть с тобой наедине… Ты мне…, я думал, что мы…

– Тихо, тихо…, – прошептала она, взволновавшись. – Люди кругом, Егор, ты чего?

Он достал фотоаппарат, не зная, что делать, нажал кнопку. Люба посмотрела на него, тихо спросила:

– Ты чего, снимаешь, что ли?

– Люба, я немного, пожалуйста.

Она снова по-мальчишечьи поджала губы, глянув на него озорными глазами. Георгий смотрел на неё и не мог оторваться – так она была прекрасна. Люба едва заметно облизнула губы и у него едва не закружилась голова.

– Ты говори, говори, – прошептал он.

– Не буду, – нежно прошептала она. – Вблизи я буду как…баба-яга… Видишь, у меня сломался.

– Что, фотоаппарат? – спросил Егор.

– Ну да, – ответила Люба, так тепло посмотрев на Егора, что он совсем потерялся в своих чувствах и переживаниях.

– Уважаемые коллеги! – послышался голос Ларисы Ивановны. – Позвольте поздравить вас с успешным окончанием курсов и вручить вам свидетельства. Хочу сказать, что такой группы, как ваша, у меня никогда не было. Спасибо вам за работу, за действительно творческий подход к делу, и желаю вам всем больших успехов в вашем нелёгком труде! – Все захлопали, и Егору пришлось выпустить руку Любы. – А теперь – вручение свидетельств!

Лариса Ивановна называла фамилии, воспитатели подходили к ней, что-то говорили.

– Субботин Георгий Петрович, – назвала Лариса Ивановна.

Егор встал, одёрнул пиджак и подошёл к ней.

– Поздравляю вас, оставайтесь таким же, какой вы есть, – сказала Лариса Ивановна, пожимая ему руку.

– Небритым? – пошутил он.

– Мужественным, – поправила, улыбнувшись, Лариса Ивановна.

Субботин присел к столу, стал расписываться.

– Каширина Любовь Николаевна.

«Господи, ну неужели это всё просто совпадения? – подумал он, услышав имя своей нереализовавшейся мечты. – Даже наши свидетельства, и те лежали рядом, а мы…».

Когда были вручены документы и подарок Ларисе Ивановне, снова послышался голос старосты:

– Так, ребята, есть повод поздравить друг друга шампанским!

– Здорово!

– Оно как раз к месту! – раздались женские голоса одобрения.

Все стали собираться вокруг журнального столика, появились конфеты, бутылки шампанского. Субботин несколько минут постоял в стороне, посмотрел на сокурсников и, понимая, что это – финал, не прощаясь ни с кем, вышел в коридор. Остановился в нерешительности, понимая, что ещё шаг, два, три… и всё… – всё исчезнет. Сон, явь ли, – но это состояние, ощущение, окружение – всё исчезнет!

Люба, неприметно, но внимательно наблюдавшая за Егором в этот день, давно заметила его состояние потерянности, какой-то раздавленности. Она и сама переживала подобные ощущения. Чувство незаконченности их отношений, недосказанности, несвоевременности, а может и ненужности этого внезапного разрыва беспокоили её.

– А что Субботин ушёл? – спросила вдруг у неё Инна. – Ни с кем не попрощался даже.

– Ты у меня спрашиваешь? – удивилась Люба. – По-моему – кому, как ни тебе знать о его состоянии. А, подруга?

Инна глотнула шампанского, не смогла удержаться, созналась:

– А ведь он ночью не мной, а тобой грезил, – Люба вспыхнула, – меня твоим именем называл. Так что, тебе надо было остаться, а не мне. Меня даже проводить до такси не захотел…

Люба не дослушала, поставила стакан на столик и стремительно вышла из комнаты. В коридоре она увидела одиноко стоявшего Субботина, сердце её радостно вздрогнуло, и она пошла в его сторону.

– Ну что, всё? – сказала Люба, остановившись рядом и пытаясь понять, что же у него творится в голове.

– Всё, Любаша, кажется… всё. – Он говорил, не поднимая на неё глаз, будто боясь, что не сдержит себя, обнимет её при всех, здесь, в институтском коридоре, и не выпустит уже никогда… – До свидания…, приятно было познакомиться…, – с горечью сказал он, пытаясь улыбнуться. Затем взял её руку и поднёс к губам. Ответила Люба, нет ли, он не услышал, так как, поцеловав руку, Егор развернулся и решительным шагом направился к лестнице…

Люба, не успев открыть рта, так и осталась стоять в коридоре, не понимая, что же произошло,