она переоделась и, пока ванна наполнялась горяченькой водой, протёрла в квартире полы…

Люба засыпала, когда вновь щёлкнул её телефон, лежавший на тумбочке возле дивана. Она едва открыла глаза, прочитала сообщение от Субботина, написала пару слов: «Да…,сплю…»

Глава 6

Всё оказалось просто и достаточно запутанно, как в жизни и бывает. Субботин и Каширина были во многом схожи, но во взглядах на отношения были полностью противоположны. Субботин хотел найти в женщине не только и не столько наслаждения – жизнь прожита длинная и познано достаточно, – сколько понимающую, родственную душу. Любовь Николаевна же, давно определив свой образ жизни, ни перед кем душу не раскрывала и мужчина ей нужен был только для коротких, ей запланированных встреч. Ни на что большее она не расчитывала, и не хотела никаких близких отношений. Но, пообщавшись с Субботиным, она вдруг стала открывать в себе ранее неведомые или забытые ей чувства, какие-то неизведанные ранее ощущения. Она сравнивала его со своими прошлыми мужчинами и понимала, что что-то пошло не по её сценарию, как-то иначе она смотрит на общение с ним, нежели с другими.

Со дня расставания они заново открывали друг друга, будто и не было трёх недель, что они были рядом. С каждым их разговором, продолжавшимся по нескольку часов, с каждым их сообщением, коих отправлялось по нескольку десятков в день – они чувствовали, что им безумно интересно это общение. Субботин с радостью отмечал, что Люба понимает каждое его слово, намёк, даже – паузу. Впрочем, паузу – нет: Люба могла говорить без умолку и без остановок; Субботину нужны были паузы, чтобы осмыслить услышанное, подобрать лучшие слова.

Никогда раньше ему не удавалось встретить такую собеседницу, которой не надо было ничего комментировать, разъяснять, подсказывать: Люба всегда знала, о чём идёт разговор, на какую бы тему они ни говорили. И если до встречи с Любой Егор снисходительно относился к мнению, что отношения лучше всего складываются у людей одного, схожего интеллекта, кругозора и интересов, – то теперь он ясно понимал, насколько это важно, насколько это нужно, насколько это интересно и комфортно.

Однако, если б всё было так идеально, то и повесть можно было уже закончить словами: в потолок полетели пробки от шампанского; гости крикнули: «Горько!»; молодожёны были счастливы… Всё. Хэппи энд… Но этого пока не произошло… А может, и вовсе не произойдёт… Наверняка – не знаю. Идём дальше, следом за ними…

Любовь Николаевна, как говорит прозорливый всёвидящий народ, расцвела. Весна ещё сдерживалась, апрель пока не одаривал не то, что подснежниками – даже и черемши ещё не было на лесных проталинах, – весна в душе Кашириной буйствовала во всех красках на удивление своих коллег. Она с удовольствием замечала, что и на улице люди стали чаще оглядываться на её улыбающееся лицо, завораживающие ямочки на щеках и стремительную, и, вместе с тем – лёгкую женственную походку.

– Любовь Николаевна, вы хорошо отдохнули на курсах, пора браться за работу, – с чувствовавшейся в голосе завистью и плохо скрываемым неудовольствием, говорила ей директриса.

– Вера Семёновна, какой там – отдохнула? – притворно жаловалась Любовь Николаевна. – За три недели столько надо было успеть, что…

– Да знаю я, сама, что ли, не бывала на курсах? – прервала её директор. – Вы просто другим человеком приехали оттуда, прямо светитесь вся. Ну да это всё лирика. Хочу вас вернуть на грешную землю…, – говорила она, слегка задумавшись, будто размышляя: с чего начать «возвращение» своего, не в меру привлекательного заместителя. – А реальность такова: у вас готов сценарий последнего звонка?

– С чего он готов-то, Вера Семёновна? Несколько дней, как приехала… У меня одна голова и рук всего две, – ответила Любовь Николаевна в тон директору.

– А жаль… Так…, субботники пора начинать, снег раскидывать. Составьте схему и план работ для классов. – Директор сидела за столом, копалась в бумагах и на Каширину не смотрела. – Скоро майские праздники – тоже надо потихоньку готовиться: цветы, флажки, шары закупать.

– Сколько выделите средств? – спросила Любовь Николаевна, перестав цвести.

Вера Семёновна будто не услышала вопрос, продолжала:

– Акция в городе проводится, по высадке деревьев – вот, возьмите, ознакомьтесь, – протянула она лист бумаги. Любовь Николаевна взяла, в уголке прочитала: «Кашириной. К исполнению». – А со сценарием поторопитесь, пора репетиции начинать. Всё, идите, работайте. Любовь Николаевна, мне нужны результаты!

Едва Любовь Николаевна закрыла дверь кабинета директора, щёлкнул телефон. «Люба, знаешь, как моя душа радуется тебе! Таким счастливым я давно себя не ощущал…» – писал Субботин. Люба иронично улыбнулась: «Эх, Георгий Петрович, мне бы твои проблемы… Но, ничего – прорвёмся! Ведь у меня есть такой классный мужчина!»

Она едва дошла до своего кабинета, как у неё зазвонил телефон. Звонил Стас, мужчина, с которым она встречалась до последнего времени, но эти встречи давно уже тяготили её. Она много раз пыталась, но никак не могла ему этого сказать, боясь его обидеть, а он продолжал ей звонить и приезжать, будто не замечая давно произошедших перемен в их отношениях.

– Любань, привет! Ты приехала уже?

– Привет, Стас, – негромко ответила Люба. – Несколько дней уже.

– Я тогда сегодня же приеду, хорошо? Хочу тебя увидеть, соскучился!

– Подожди, Стас, – ответила Люба. – Я сейчас перезвоню.

Она поднялась на четвёртый этаж: там был единственный закуток, где можно было уединиться, – набрала номер Стаса.

– Алло, Стас, – глубоко вздохнула Люба. – Слушай…, не надо приезжать…, хорошо?

– Не понял! – удивился голос. – Любань, ты что, не хочешь меня видеть?

– Да, не хочу, – прямо ответила она. – Понимаешь…, мы не должны с тобой встречаться, хватит.

– Подожди-подожи, – остановил её Стас. – Что-то случилось?

– Стас, у меня появился другой мужчина, – открыто сказала Люба, – и он мне нравится.

Трубка помолчала, потом послышался голос:

– Очередная блажь…

– Думай, как хочешь, – ответила Люба нетерпеливо, – но, прошу тебя – не надо приезжать. Я давно должна была тебе сказать, что у нас с тобой ничего хорошего не будет. Надеялась, что ты поймёшь сам, но…

– Что, решение окончательное? – перебил он. – Ты хорошо всё взвесила?

– Стас, ну, как ты не поймёшь?.. Мне очень интересно с этим человеком, понимаешь… Не обижайся, и не сердись: ты сам знаешь, в жизни всё бывает, и всему приходит конец. Наши отношения давно уже в тупике, так что, давай расстанемся по-хорошему, без всяких концертов, ладно? Ты найдёшь себе женщину, если тебе жены мало, одиноких у нас хватает…

– Я понял тебя, Люба, можешь не стараться, – ответил посерьёзневший голос. – А с твоей блажью я ещё пообщаюсь, может, мне тоже с ним интересно станет…– ухмыльнулся он и отключил телефон.

Люба