Сергей вышел на улицу с намерением прогуляться. И тут его поймала Мелинда.

— Пойдем-ка в таверну, — сказала она, — я хочу кое-что у тебя спросить. Пиво с меня.

Когда они употребляли чуть горьковатый напиток из деревянных кружек, который пивом можно было назвать с очень большой натяжкой, девушка задала свой вопросы:

— Слушай… вот ты строишь цех. Там какие-то трубы, какие-то агрегаты непонятные. А ты можешь мне рассказать, как это все работает? И почему твое зелье так хорошо горит?

— Ты хочешь использовать эти знания, для того, чтобы улучшить свою магию? — спросил Звягинцев, внимательно посмотрев на нее.

— Да.

— Зная, как работает магия, я мог бы тебе дать более действенный совет. Но, если ты так настаиваешь, могу рассказать. Только, боюсь, ты не поймешь.

— А я постараюсь. Я все-таки не дура, не какая-нибудь темная крестьянка.

— Ладно. Попробую. Не знаю, известно ли вам, что всё состоит из таким мелких частиц, которые называются…

— Корпускулы!

— Пусть будут корпускулы. Но мы их называем молекулы.

— На самом деле, это только миф, — сказала девушка, — но многие в него верят. Потому что этот миф придумал очень умный философ. Его звали Айюрдава.

— Не миф. В нашем мире это уже точно известно, — сообщил Звягинцев.

— Ладно. И что дальше? Почему твое зелье-то так хорошо горит?

— Для того, чтобы это понять, необходимо усвоить, что такое химическая реакция. А для этого нужно усвоить понятие атом. Так вот, эти самые молекулы, которые вы называете корпускулы, состоят из атомов. Атомов, на самом деле, чуть более ста видов. И есть куча правил, как эти атомы могут друг с другом соединяться.

— И кто же написал эти правила?

— Не знаю. Никто не знает. Можешь просто думать, что эти правила написал Двуединый Бог, или в кого тут у вас верят…

— Некоторые до сих пор верят в Иштар. Хотя она уже давно стал частью Двуединого Бога.

— Да и не важно, — махнул рукой Сергей, — главное, что эти правила постоянные, и их можно изучать. Об этом у нас есть целая наука, которую мы называем «химия». Так вот. В воздухе есть такой газ, который мы называем кислород. Он тоже состоит из молекулы, которые состоят из атомов. Молекула кислорода состоит из двух атомов. Тип этих атомов, или, если говорить как говорят химики, химический элемент, тоже так и называется: кислород. Когда этот кислород соединяется с некоторыми атомами. Например, углеродом, выделяется энергия…

— Стой-стой-стой, — запричитала Мелинда, — столько непонятных слов. Ты по-клезонски можешь объяснить?

— Тогда даже не знаю, как объяснить. Если только начинать с самого начала. Прочитать тебе школьный учебник химии. Но это долго.

— Ладно. Давай тогда так. Я попробую угадать. В этих бутылях… где ты хранишь зелье…. Там запас флогистона?

— Нет. Флогистона вообще не существует. Хотя… В вашем мире… нет, в вашем тоже не должен существовать… Если я переместился в ваш мир и при этом я жив здоров, значит, здесь у вас такие же законы физики, как и в нашем мире.

Девушка при этом смотрела на него широко отрытыми глазами.

— Подожди… — сказала она, — как это флогистона нет? А чем я тогда поджигаю…

— Возможно, в вашем мире и есть флогистон. Только это не тот флогистон, о котором мы думали… о котором думали ученые нашего мира, когда исследовали процесс горения… Кстати, что в твоем понимании флогистон? Это то же самое, что мана?

— Он образуется из маны. Я могу чувствовать его и направлять в нужное место. Если я направлю туда много флогистона, то там загорается.

— Так… — сказал Звегинцев, — значит, ты чувствуешь флогистон. А ты хоть раз чувствовала флогистон в моей горючей смеси?

— Только когда она горит.

— Так. А когда не горит?

— Нет. Просто при появлении огня появляется и флогистон.

— Откуда? Из маны?

— Нет. Из ниоткуда.

— Так. Значит, флогистон может появляется или из маны, или из ниоткуда? И там, куда ты его направляешь, загорается?

— Ну да. Загорается, если это горит. Если нет то просто нагревается.

— Отлично. У меня появился план следующего эксперимента. Пойдем.

— Подожди. А разве ты не собираешься рассказать, как это твое… эта твоя горючая смесь работает.

— Расскажу. Но не за один раз. Будешь ходить ко мне на уроки химии и все узнаешь.

— Ладно. Только давай завтра твой эксперимент проведем. Сегодня будем просто пить пиво.

Интерлюдия 3

Магические способности постепенно вернулись к Годфрею. Но он скрывал их, продолжая жить жизнь придворного шута. Правда, теперь маг мог изучать эмоции и мысли окружающих его людей и строить планы побега. А еще вместе с эмоциями вернулись воспоминания, и знания, почерпнутые из головы иномирянина.

Сначала содержимое мозгов окружающих людей нисколько не радовало Годфрея. Практически все испытывали к нему лишь презрение и пренебрежение, и упивались собственным превосходством от того, что издевались над шутом. Магу очень хотелось нанести ментальный удар, чтобы убить их всех. Но он помнил, что далеко не уйдет, его поймают и сожгут на костре. Поэтому приходилось сдерживать свою ненависть и притворяться сломленным и покорным придворным весельчаком.

Однажды к княгине Элизарре приехала племянница Мариинна. Обе потешались над Годфреем, когда тот скакал вокруг них, звеня бубенчиком на голове. Элизарра взяла в руки кнут и ударила им в пол возле трона.

— Что ты делаешь? — удивленно спросила Мариинна.

Девушка была одета в пышное бело платье, ее рыжие волосы были распущены и красиво ниспадали на плечи. Она стояла возле трона, во все глаза наблюдая за своей тетей, которая была в синем платье, а ее черные волосы были заплетены во множество косичек, которые образовывали