Маша насилу вытащила Малышева из под штурвала. Он двумя руками держался за голову. Сквозь пальцы проступала кровь. Взгляд Малышева выражал полную бессмысленность. Маша помогла ему выбраться из катера, а затем, подхватив за руку, быстро повела к ближайшему дому.

– Эй…как тебя там… ты меня слышишь?

Малышев поморщился, когда женский голос проник в его сознание. А потом застонал и схватился за голову. Пелена с глаз начала спадать. Перед ним замаячило лицо в веснушках и… шапка. Странная шапка…такая, как у…Монгольских ханов. Сбоку торчит то ли палочка, то ли железка с куском материи. Прямо как флажок…

– Я на футбольном поле?

– Ты в гараже!

Малышев огляделся. Огляделся с откровенным удивлением. Он действительно сидел в каком-то гараже. На полках полно старых запчастей, а впереди, у открытых ворот стоит старенький «москвич». Рядом с машиной стоит дед с бородой. В руках у него тряпка и какая-то железка. Он её тщательно протирает. А кто эта девушка, которая стоит перед ним и отжимает мокрое платье? Платье странное. Но…она так плотно облегает её стройную фигуру. Мокрые ножки…всю жизнь бы смотрел на них. Да и грудь такая…когда же я с ней познакомиться успел? Лакомый кусочек. Надеюсь у меня с ней… Чёрт, – его словно током пронзило. На лице Малышева стало появляться растерянность. Неужели…Маша Панкратова? Точно она. Он окончательно пришёл в себя.

– Как я попал сюда? – выдавил он из себя хриплым голосом. Его взгляд остановился на Маше. Мысли в голове стали быстро восстанавливаться.

– Как тебя зовут? – слова словно издали донеслись от него.

– Андрей!

– И этот Андрей. Подставь-как голову. Она у тебя вся в крови. Видно поэтому и соображать перестал.

Маша взяла свисавшие с платья кружева, и прихватив голову Малышева начала осторожно вытирать с неё кровь.

– Жить будешь, но только недолго.

Когда она отстранилась, Малышев против своей воли снова устремил взгляд на мокрое платье плотно облегавшее стройное тело. И тут до него дошла совершенная очевидная вещь.

– У тебя что, нет оружия? – растерянно спросил он.

Маша проследила за его взглядом и почти сразу же нахмурилась, поскольку точно поняла, на что он смотрит.

– Ничего глупее в жизни не слышала. И вообще, кто ты такой?

– Кто? – растерялся, было, Малышев, но тут же собрался и вполне внятным голосом ответил. – У меня тоже проблемы с полицией. Тоже в бегах. Думал, может у тебя есть чем защищаться от них. Эти ребята меня так достали, что живым я им в руки не дамся.

Маша нахмурилась, услышав эти слова.

– Уголовник? Грабишь и убиваешь?

Малышев совершил оплошность. Осознание это факта принудило его искать спасительный ответ.

– Да, нет же, – изобразив обиженное лицо ответил он, – меня вообще без причины задержали. Потом долго избивали. А под конец заставили подписать признание в преступлении, которое я не совершал. Сказали, если не подпишу, меня убьют. Вот и сбежал. Теперь за мной гонятся.

– Правильно сделал. Нельзя склонять голову перед жестокостью и насилием.

Кто бы говорил, – подумал Малышев, наблюдая за гневным лицом Маши. – А эта девица не промах. Интересно, убедил я её или не убедил?

– Давай со мной. Я помогу тебе. Ты спас мне жизнь. Я у тебя в долгу.

Маша протянула ему руку. Малышев пожал её с наигранной радостью. Маша развернулась и направилась в сторону того самого дедушки, который чистил железку. В это мгновение, Малышев вспомнил о медальоне. Он быстро посмотрел на грудь. К его облегчению медальон оставался на месте.

– Шеф! – не упуская из виду Машу, тихо произнёс Малышев. В ушах сразу же раздался радостный голос.

– Молодец, Андрей. Считай, повышение у тебя уже есть. Бери её пока она без оружия.

– Рано! Уверен, мы можем взять всю группу.

– А если упустишь Панкратову?

– Головой отвечаю за результат операции. Она профессионал, и не стала бы предлагать мне помощь без причины. Она идёт. Всё.

– Мы будем рядом, если что!

Маша что-то взяла у деда и направилась в сторону Малышева.

Поблизости стал раздаваться вой полицейских сирен, но она никак на это не отреагировала.

– Умеешь водить? – Маша поставила банку на полку и помахала перед его носом ключами.

Малышев перевёл взгляд на «Москвич».

– Ты шутишь? На этой таратайке от лошади не сбежишь.

– Выбора нет! Если хочешь, можешь оставаться, я сама поведу.

Не дожидаясь ответа, Маша неспешно направилась к машине.

– Чёрт! – выругался Малышев и побежал к дверце водителя. Там уже успела устроиться Маша. По его знаку она отодвинулась на соседнее сиденье. Малышев сел за руль и повернул ключ. Из глушителя начали раздаваться хлопки, по звуку напоминающие паровозные гудки.

– На этой машине и в девятнадцатом веке западло было ездить! – Малышев несколько раз ударил двумя руками по рулю. Удивительно, но машина среагировала на это действием самым положительным образом. Хлопки прекратились.

Малышев тронул «Москвич» с места». Машина несколько раз дёрнулась, но как ни удивительно, всё же поехала. Огромный квадратный двор был практически пуст. Малышев обрадовался. Всё идёт как надо. Главное, добраться до группы Панкратовой. А там он разберётся. Но как назло, в том момент, когда они выезжали из гаража, справа показалась полицейская машина.

Чёрт! Придётся выпутываться!

– Они едут сюда. Может, ты поедешь, наконец? – спокойно спросила у него Маша. Она ни на миг не выпускала из виду полицейскую машину. Полицейские направлялись прямиком к ним и видимо, собиралась отрезать дорогу. Малышев резко нажал на газ, направляя машину в сторону спортивной площадки. Его целью была арка метрах в двухстах позади площадки. Но полицейские разгадали манёвр и резко повернули вправо, отрезая им путь к отступлению. Две машины мчались к арке так быстро, как только могли. Малышев понял, что не успеет проехать, и резко вывернув влево, поехал вдоль дома. Полицейская машина помчалась за ними следом. Как только Малышев повернул к гаражам, полицейские начали их обгонять справа. Улучив минутку, Малышев резко повернул руль. Удар «Москвича» откинул полицейскую машину к воротам гаражам. Вторым ударом «Москвич» намертво прижал полицейских к воротам гаража. Они оказались в положение, когда видели нарушителей, но не имели возможности даже дверь открыть, чтобы призвать их к ответу.

Лицо Маши оказалось напротив лица упитанного полицейского, что сидел за рулём полицейский машины.

– Сдавайтесь! – закричал полицейский.

– Может, выйдешь и арестуешь меня…толстый? – с откровенным злорадством поинтересовалась у него Маша.