Не дожидаясь конца этой милой беседы, Малышев рванул машину вперёд, со всей скоростью направляя её в сторону арки. Позади них завыла сирена. Но отрезать им путь они не успеют. До арки оставалось совсем немного, когда Маша заметила, что её спутник выглядит совершенно растерянно.

– Что? – спросила Маша, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Тормоза не работают!

Старенький синий «Москвич», на глазах у прохожих, полицейских и водителей, вылетел из арки, свободно пересёк дорогу, взломал ограждения и взмыл над Невой. Несколько сотен пар глаз прослеживали за полётом. И столько же изумлённых вздохов раздалось когда «Москвич» приземлился на крышу прогулочного теплохода, и с грохотом провалился куда-то вниз.

Компания из двадцати человек праздновала в кают-компании серебряный юбилей своих близких друзей, когда раздался страшный грохот, потолок провалился, и деревянные обломки посыпались на стол. Следом за этим действием в дыре наверху появились…четыре автомобильных колёса. Все двадцать вскочили из-за стола, прижались к стенам, потом подняли головы, и остолбенело уставились на колёса. До них не сразу дошло, что это такое. Уж если они и поняли, что это машина, так объяснить как она здесь оказалась, никто даже и пытаться не стал. И тут откуда-то сверху до них донёсся раздражённый мужской голос:

– Да ты просто опасна для окружающих. К тебе неприятности так и липнут. Ведь это как должно не повезти? Тормоза не работают, на дороге полсотни машин стоят, полиция, катер валяется…но для нас свободное место находится…и пароход ждёт. Ты наверняка его заранее заказывала. Иначе как вообще такое могло случиться?

– Чего? Да кто за рулём сидел? Водить не умеешь, нечего садиться за руль, – раздался сверху ещё один гневный голос, уже женский.

– Я не умею? – люди не опускали головы пытаясь уяснить для себя суть этой беседы. – Да ты знаешь, что я на уровне профессионального лётчика управляю вертолётами и самолётами. Я умею управлять кораблём. Да я даже подводной лодкой управлял.

– А вот машиной не научился. И нечего на других спихивать свои недостатки. Все вы такие. На словах, чуть ли не Африку готовы завоевать, а как до дела доходит…бежите поджав хвосты.

– Я тебя не бросал, а помог. Так что не смей меня сравнивать с другими.

– Да, и на грудь, и на ноги мои ты не смотрел? Оружия у тебя нет? Ты что и правда думаешь, что я не поняла настоящий смысл этого идиотского вопроса?

– Что…о? Ты думаешь, я спас тебя, потому что ты мне понравилась?

– А ради чего ещё? Почему ты мне помог?

– Я…добрый…

– Ты врун!

– Можно подумать ты говоришь правду?

– Я всегда говорю правду. Всегда. И если мне человек нравится, я прямо об этом и говорю, а не начинаю разглядывать части его тела.

– Ты мне не нравишься! Я тебе просто помог. Понятно? Мне вообще не нравятся такие как ты. И никогда не нравились.

– Неужели? А почему ты всё время смотришь на мои ноги? В глаза стыдишься посмотреть? Или оттого, что я тебе так не нравлюсь?

– Это из жалости!

– Из жалости?

– Да. У тебя ноги кривые…вот я и сочувствую…

– Да пошёл ты…

Послышался скрип отворяемой двери, а вслед за ним раздался отчётливый треск. Обвалился ещё одна часть потолка вместе с…женщиной и свалилась на пол. Никто из тех что стоял у стен не сдвинулся с места. Они только и могли, не мигая смотреть на то, как женщина поднимается и отряхивается. Сверху раздался злорадный хохот.

– Так тебе и надо…

Последнее слово совпало с ещё одним треском. «Москвич провалился в дыру, ударился об стол и исчез вместе с ним. Теперь на месте стола зияла дыра, и торчали сломанные доски.

Маша осторожно подошла к краю дыры и заглянула вниз. «Москвич» лежал на боку, в полутёмном помещении. Из окна торчала голова Малышева. Он только собирался вылезти из машины, как сверху раздался злорадный голос:

– Тебе удобно?

События развиваются

Маша вышла из капитанской каюты и направилась к трапу. Она только мельком бросила взгляд в сторону Малышева. Тот стоял, облокотившись локтями на поручни, и хмуро наблюдал за ней.

– Скоро мост. Капитан говорит, что от верхней части судна до основания моста меньше метра. Придётся перебираться. Здесь оставаться нельзя – бросила она Малышеву и стал подниматься по лестнице.

– Ты куда? Разобьёшься! – закричал ей вслед Малышев.

– Обойдусь без сочувствия!

– Ну и иди…одна.

Маша поднялась наверх и вскоре исчезла из виду. Малышев сделал вид, будто его вообще не волнует судьба Маши. И тут в ушах раздался жёсткий голос Исчуна.

– Андрей, ты что, совсем из ума выжил? Она тебе не подруга, на которую можно злиться. Она враг. И ты должен следовать за этим врагом. И не только. Ещё и прощения попросишь. Если надо и в любви признаешься. Нам тут все понятно, что девчонка к тебе неравнодушна. Так используй преимущество которое она сама даёт тебе в руки. Всё уяснил?

– Иду, иду. Сделаю всё как надо, шеф, – проворчал Малышев. Он поднялся наверх и тут же замер, наблюдая за тем, как Маша подпрыгнула, схватилась за железные решётки, а потом, почти без особых усилий перебралась через перилла. Половина теплохода уже прошла под мостом. Времени на раздумья не оставалось. Малышев застыл на краю в ожидании, когда поравняется с мостом. Краем глаза он наблюдал за Машей. Мост приближался. Он подпрыгнул, ухватился за решётки и перекинув тело через перилла, побежал вслед за ней. Она успела пройти мост и теперь неторопливо шла вдоль набережной. Уже через минуту, Малышев поравнялся с ней и покаянным голосом попросил прощения.

– На самом деле, я ничего такого не хотел сказать, – сказал он, – правда, не хотел. Скажи куда тебе нужно и положись на меня. Я не подведу.

– Тогда беги!

– Чего? – Малышев открыл рот собираясь узнать причину, но не успел. В воздухе замелькали голые пятки и развевающиеся кружева. Не понимая этого странного бегства, он оглянулся по сторонам и тут же сам, издав досадное восклицание, сам побежал вслед за Машей. Причина состояла в двух десятках полицейских, которые бежали в их сторону.

Маша почти не оглядывалась. Она чувствовала, что её собрат по несчастью бежит за ней следом. Она бежала, не разбирая дороги и пугая прохожих, которые шарахались от неё в разные стороны. Внезапно, впереди показались несколько полицейских машин. Их окружали. Маша повернула и на полном ходу устремилась к отрытым дверям, через которые проходила большая масса людей. Сбив с ног какого-то мужчину с пакетом, она влетела внутрь здания, которое оказалось продовольственным рынком, и здесь остановилась.

– Куда бежим? – рядом с ней остановился запыхающийся от бега Малышев.