– Чего ты там бормочешь? – Маша бросила в его сторону хмурый взгляд. – Если тебе не нравится как я езжу, можешь поехать на троллейбусе.

– А почему на троллейбусе? – съязвил в ответ Малышев. – Может, я хочу на метро или на такси?

– С таким… – Маша очертила правой рукой своё лицо.

– С таким? С таким, что? Что ты хотела сказать? – Малышев чувствовал, что понемногу теряет самообладание. – С таким физиономией? С таким мордой? Тебе моё лицо не нравится?

– А почему оно должно мне нравиться? – в голосе Маши послышалось откровенное удивление.

– Да ты, – начал было Малышев, но тут же подпрыгнул на сиденье и закричал указывая рукой вперёд. – Поворачивай, поворачивай…

– Не успею…

Мерседес ударился об тротуар, взмыл в воздух и влетел в огромную витрину, заставленную птичьими клетками. Затем начал сносить все прилавки и полки расположенные в правой части магазина. Наконец, машина ударилась об стену и застыла. Сверху на неё посыпались клетки, корма, аквариум с рыбками и даже зверьки. Капот, крыша и лобовое стекло Мерседеса превратились в импровизированный зверинец. Беспокойные птичьи голоса сливались с гортанным хрюканьем и шипящим свистом.

Напуганные продавцы бросились в рассыпную как только машина врезалась в витрину. Все как один посчитали, что к ним залезли грабители. Под потолком магазина металась с криками стайка пернатых. Они перелетали из одного конца в другой, видимо и не подозревая, что могут с лёгкостью покинуть это место.

Спокойнее, спокойнее, – внушал себе Малышев, расстёгивая ремни безопасности, – у тебя ещё будет время её убить.

Он бросил угрюмый взгляд в сторону Маши и… замер. С ней определённо происходило нечто необычное. Они прижалась спиной к сиденью и держала руки перед собой так, словно собиралась от кого-то отбиваться. А её глаза…они были полны неописуемого ужаса и смотрели только в одну точку. Малышев проследил за её взглядом. На капоте валялись клетка. В клетке крутился барабан. Рядом с клеткой ползала…Игуана. Точно Игуана. Он отчётливо увидел, как она махнула хвостом. С Игуаны Малышев перевёл взгляд на деревянный желобок. От удара в лобовом стекле, со стороны Маши, образовалась небольшая дырка. И край этого желобка торчал почти у самой дырки. Но Маша явно смотрела не на желобок. Её взгляд был устремлён в сторону…белой мышки, которая затаилась на самом краю желобка и смотрела прямо на неё. Ещё мгновение, и мышка, прыгнув, зацепилась за дырку, а потом, не удержав равновесия, свалилась на приборную панель.

– Мама!

Крик был такой силы, что Малышев зажал уши руками. Он только и успел заметить, как Маша выскочила из машины и куда-то побежала. В этот миг справа от него раздался отчётливый голос:

– Гад!

Он повернул голову и чуть не закричал. На окне сидел большой зелёный попугай и смотрел прямо на него. Затем внимание к своей особе, попугай начал переминать ногами и крутить головой.

– Только тебя не хватало!

Малышев стряхнул его с окна и стал выбираться из машины. Ему пришлось несколько раз ударить дверью об стол, который оказался с противоположный стороны, прежде чем она открылась настолько, чтобы он смог пройти. Не обращая внимания на живность, которая летала и ползала вокруг него, и стараясь как можно осторожнее ступать среди всего этого хаоса, Малышев стал искать взглядом Машу. И почти сразу же увидел её. Она в это мгновение вбегала в здание на противоположной улице. Малышев не поверил глазам, когда увидел вывеску возле двери этого здания. Там было написано два слова «Отделение полиции».

– Вот так дела, – Малышев расхохотался, – оказывается, всего-то надо было пару мышек ей подкинуть, а мы всё управление на ноги подняли. Это же надо настолько забыться…

– Что у вас там творится? – раздался в ушах раздражённый голос.

– Пока не знаю. Возможно, придётся снова выручать Панкратову!

Он вышел через разбитую витрину и уже собирался перейти через улицу, как дверь милиции распахнулась и оттуда вылетела Маша. Она сразу побежала в сторону станции метро, над которой возвышалась буква «М». Вслед за ней, один за другим стали выскакивать полицейские с автоматами и в бронежилетах.

Малышев не нашёл ничего лучше, как побежать за Машей. Он стартовал с такой скоростью, что сумел обогнать полицейских и первым подлететь к дверям, за которыми уже успела исчезнуть Маша. Малышеву повезло. Ему удалось проскочить через дверь почти никого не задев. Первое, что он увидел, вбегая на станцию метро – был мужчина с разбитым носом. Он лежал на полу и проклинал всех девушек на свете. Пока он осматривался в толпе, в поисках Маши, мимо него пробежали несколько полицейских с автоматами. И тут он заметил Машу рядом с высоким мужчиной. Мужчина вложил карточку и собирался пройти через турникет, но она его опередила. Маша проскользнула в турникет перед самым его носом и побежала к эскалатору. Там уже успела скопиться порядочная очередь. Толпа двигалась медленно. Маша усиленно протискивалась между людей, но недостаточно быстро, чтобы уйти от полицейских. Несколько полицейских прошли турникеты и готовы были её схватить.

Расталкивая прохожих, Малышев перемахнул через турникет, и со всего размаху ударившись в задние ряды людского потока начал быстро работать руками, освобождая себе путь. Вокруг него постоянно раздавались возмущённые возгласы, но он не обращал на них никакого внимания. Его взгляд был устремлён в сторону копны волос, над которой реял флажок с белым полотном.

– Да ловите же её! – раздался гневный крик. – Ловите невесту!

Малышев не поверил своим глазам. Маша, она внезапно взмыла над толпой, а потом так же внезапно исчезла.

– Что за чёрт? – изумлённо пробормотал Малышев.

Ему наконец удалось втиснуться на эскалатор. Он тут же вытянул голову, стараясь рассмотреть внизу знакомую фигуру и…не поверил своим глазам. Маша возвышалась над всеми. Она держалась за светильник, который медленно плыл между двумя эскалаторами. Затем отпустила его и заскользила вниз, к следующему светильнику. Малышев недолго думая, решил последовать её примеру. Он дождался приближения первого светильника, и схватившись за него запрыгнул на поручни, но…не удержал равновесия и свалился на людей стоявших на эскалаторе. Перебирая руками по их головам, он попытался закинуть тело на пространство между двумя эскалаторами. Поскольку его всего отталкивали, сделать это удалось гораздо легче, чем ему казалось. Он схватился за следующий светильник, а потом отпустил его, взмахнул руками и заскользил вдоль поручней.

– Отдай парик, гад! – раздался позади него гневный крик.

Малышев только сейчас заметил, что у него в правой руке зажаты чьи-то волосы. Следующий светильник. Он повернулся и боком проехал мимо него. При этом он несколько раз взмахнул руками и едва сумел удержать равновесие.

Несколькими светильниками ниже скользила Маша. Она вела себя как «лыжник». Пригибаясь, скользила, при приближении светильника быстро разворачивала тело на девяносто градусов, а потом скользила дальше. У неё так ловко это получалось, что Малышев невольно позавидовал её проворству. Сам он несколько раз больно ударился об светильники.