— Что за Агносис?

— Магический круг, — еще больше раздражаясь сказала женщина. — Проверяет наличие магии в организме, оценивает здоровье и что, где поправить.

— А разве… — начала я, но она прервала меня.

— Послушайте, милочка, мне некогда. У меня тридцать реагентов в очереди, в палатах требуют пыльцу горных сильф, а вы вопросы задаете. Задавать будете на занятиях, а сейчас встаньте, наконец, в круг.

Пристыженная и обиженная, я прошлепала в этот Агносис, прикрывая интимные места. Только шагнула на мерцающую поверхность, по телу прокатились волны тепла, стало щекотно в районе солнечного сплетения. Я хихикнула, но женщина цапнула какую-то сферу и направила на меня, сказала резко:

— Не разговаривать.

— Я и не разговаривала, — отозвалась я, и получила такой гневный взгляд, что поджала губы.

К облегчению все прошло быстро: чем-то напомнило флюорографию — дышите, не дышите.

— Всё в порядке, — констатировала женщина и куда-то убежала вместе со сферой.

Пару секунд я ждала, но она не возвращалась, и я решила, что можно одеваться. Тем более, что начала замерзать. Видимо, ее «всё в порядке» означает, что дар у меня все-таки есть.

Выйдя из круга, буквально ринулась к своим вещам на стуле и поспешно натянула трусики. Послышался стук двери. Неужели эта лекарша сейчас опять заставить делать что-нибудь стыдное? Надо обернуться и отказаться, вот прямо…

Я взвизгнула, прикрывая грудь и разворачиваясь спиной.

В кабинете оказался тот самый беловолосый парень, от которого меня пробрал озноб. Александр Васервальд! Какого черта он тут делает?! Блин, он же смотрит на мой зад!

Вывернув шею, я перепугано таращилась на него, а он на меня, и от его взгляда хотелось провалиться в самый подвал Ардэна. Через секунду меня накрыл такой жгучий стыд, что я прокричала:

— Отвернись! Быстро!

Он тут же отшагнул за внешнюю сторону ширмы, а я услышала голос, который может принадлежать только ледяной глыбе.

— Извиняюсь. Не знал, что здесь прием. Я пришел за порошками.

— Выйди отсюда! — снова закричала я со всхлипом, трясясь от нервов, стыда и обиды.

Стукнула дверь, через секунду поняла, что осталась одна.

От этой встречи меня трясло. А после слов Николы об Александре Васервальде почему-то хотелось закрыться в самой дальней комнате и не показываться, пока этот Васервальд не забудет о моем существовании.

Он видел меня. Видел всю, с головы до ног, в одних трусах. Позорище…

Из медицинского крыла шла молча, погруженная в стыдные мысли, а в памяти все еще его глаза — голубые, холодные, совершенно равнодушные. Разве у человека могут быть такие глаза? Хотя, возможно, если он из рода бессмертных магов, то и не совсем человек.

Только от этого не легче. Очевидно же, этот Васервальд в Ардэне — кто-то вроде капитана футбольной команды, популярный и классный. А я перед ним опозорилась.

К счастью, хотя бы дворецкая не достает вопросами, пока предаюсь самобичеванию. Теперь даже коридоры с настенными росписями и летающие граммофоны, из которых льется тихая музыка не радуют.

Голая перед Александром Васервальдом…

Кошмар.

— Вот ваша комната, — сообщила Банши, и я вздрогнула выпадая из тяжких мыслей. Оказалось, мы уже в жилом пансионе. — Сменные вещи на кровати. Ужин в восемнадцать ноль-ноль.

С этими словами она крутанулась на пятках и солдатскими шагами ушла.

Все еще погруженная в липкие мысли о своем позоре, я вошла в комнату.

Большая, светлая, с очень пушистым ковром в середине. На стене широкое окно, по краям две кровати, на одной стопка вещей, на другой — черноволосая девушка азиатской внешности в позе полулотоса что-то читает.

Она быстро подняла на меня взгляд, губы растянулись в улыбке.

— Коннитива. Я Наоки Хаяси, — сказала она щебечущим голосом.

— Эээ… — протянула я растеряно. — Вивиана Хор.

— Вивиана, — прощебетала она радостно. — Никола рассказывал. Я тебя сразу узнала. Я твоя соседка по комнате. Я из Противовесной Японии. Мой дар — общение с животными. Хочу обучать управлению ими. А какой твой дар?

Её тирада привела в еще больший ступор, как и то, что соседка из Японии говорит на понятном языке. Вообще удивительно, что ни с кем не возникло языкового барьера.

— Гм, — протянула я, — про свой дар еще не поняла. А когда Никола успел обо мне разболтать?

— Виделись на собрании адептов-абитуриентов. Проверяли наличие дара, — сказала Наоки. — Сказал, тебя собеседовал сам верховный маг.

— Собеседовал, — со вздохом отозвалась я и, пройдя через комнату, рухнула на кровать.

— Говорят, он красавчик?

Что ответить на такой вопрос? Правду — решит, втюрилась, соврать — так сама поймет потом, что наврала.

— Еще не видела? — ускользнула я.

— Неа. Но слышала. Все абитуриентки мечтают о нем.

Я хмыкнула.

— Без вариантов.

— Да знаю. Он же Мариус Люкс! Говорят, был женат, но жена исчезла при битве с Варлоаром, это где-то очень далеко. Искали много лет, но так и не нашли. И он отдал себя Ардэну и студентам.

История ректора впечатлила. Он так сильно любил жену, что после ее пропажи, получается, принял обет безбрачия. А ведь он действительно очень красивый. Любая валялась бы у него в ногах. Только одних адепток половина Ардэна. Про такие чувства я только в книгах читала.

— А Александр? — неожиданно для себя спросила я и ощутила, как запылали щеки.

Вот же, зачем я про него спросила!

На соседку не смотрю, но чувствую ее оторопелый взгляд, аж воздух дрожит.

— Васервальд?

— Угу.

— Слушай, от него держись подальше, — сказала Наоки. — Он из бессмертных. Высшая каста, они на остальных смотрят как на мусор.

— И на ректора?

— С ума сошла? — воскликнула соседка. — Ректоры академий — это другое. Они не входят в общие категории.

— Понятно.

На самом деле, мне не то, чтобы понятно. Но очевидно, что от Васервальда действительно надо быть подальше. Только как забыть сегодняшнюю встречу в лекарском кабинете?

День казался бесконечным: утро, дом остались где-то в другой жизни. Я закрыла глаза, Наоки о чем-то щебетала, не требуя ответов. Под этот щебет я выключилась.

Во сне, как назло снова медкабинет, Александр Васервальд, дрожь… От него шли искажающие воздух потоки, все казалось холодным. Хотелось бежать, но во сне ноги приросли к полу, и я продолжала смотреть в пронзительные ледяные глаза Васервальда. А потом он протянул ко мне руку, меня охватил страх, внезапно появились силы. Я отшагнула. Александр сделал шаг, что-то прошептал одними губами, но я ничего не поняла и продолжала отступать. А он все тянулся ко мне…