Андрею вдруг в голову пришла мысль, что он умер и попал в загробный мир. А Странница и Блох – это какие-то жнецы, забравшие его жизнь. И сейчас он лежит бездыханный на кровати в своей пропахшей лекарствами комнате. Утром отец и мать обнаружат его остывший труп и скажут печально: «Отмучился. Теперь он на небесах». И расплачутся.

Абсурд!

Он жив!

Ещё жив!

Он ощущает запахи, боль, холод. Мочевой пузырь требует опорожнения. Сердце колотится, голова кружится. Он ещё не умер! Его ждёт добрый доктор Бу-Ка, чтобы излечить!

Андрей воспрянул духом. Даже дышать стало как-то легче.

Монстр обогнул трансформаторную будку, пересек пустынную парковку, подошёл к заданию поликлиники и засунул Андрея в оконный проём пятого этажа. Длинные пальцы разомкнулись, лапа втянулась наружу. Андрей пошатнулся, с трудом держась на ногах. В дрожащем тёплом воздухе стоял густой приторный запах гниющих фруктов. Как и на улице, внутри всё было покрыто излучающими слабое свечение пятнами. Впрочем, они достаточно рассеивали мрак, чтобы Андрей смог рассмотреть Бу-Ка.

Его начало трясти, мочевой пузырь не выдержал, по ногам расползлась тёплая влага. Андрей сначала заскулил, а потом закричал от ужаса – в вылезающих из орбит глазах лопнули сосуды, сердце билось в груди как обезумевший зверёк в клетке. Андрей кричал и кричал, не в силах сдвинуться с места, эхо разлеталось по кабинетам и коридорам поликлиники. Мысли в голове комкались, рвались в клочья, но одна мысль была ясной и чёткой: «Лучше бы я умер!»

Пробудившись в восемь утра, Макар тут же вспомнил, что случилось ночью. Он поднялся с дивана, посмотрел на отмеченную красноватым пятном руку и попытался убелить себя, что всё происшедшее было сном. Попытка не увенчалась успехом. Макар выругался, осознав, что старается спрятаться от правды. Какой, к чертям собачьим, сон? Всё это было, и точка! И может случиться снова! Он с ненавистью глядел на пятно на запястье, отметив, что оно не увеличилось в размерах, но и меньше не стало. Кожу слегка покалывало.

– Вадик! – Макар произнёс это имя с тем же выражением на лице, с каким, обычно, впечатывал кулаки в боксёрскую грушу.

Как правило, он не мыслил своё утро без кружки крепкого чая, но сейчас даже не подумал о том, чтобы пойти на кухню и поставить чайник на плиту. И умываться не стал. Не теряя времени, он рассеяно оделся, обулся, посмотрел в зеркало в коридоре, отметив, что выглядит хреново: глаза лихорадочно блестели, лицо помято – ночные тревоги оставили свой отпечаток. Да и плевать! Макара сейчас меньше всего волновал собственный внешний вид. Голова была забита предстоящими поисками Вадика. Время – начало девятого, а значит, тот уже обходит дворы, высматривает, где валяется мусор и какая машина припаркована неправильно. Макар полагал, что найти его не составит труда. А когда найдёт…

«Спокойно! – мысленно приказал он себе. – Спокойно, не психуй!»

Вдох, выдох, вдох, выдох…

Успокоился? Пожалуй. Всё ещё гладя на своё отражение в зеркале, Макар расправил плечи, провёл ладонью по коротко стриженым волосам, постарался придать лицу умиротворённое выражение.

– Всё, всё, я в норме. Я буду держать себя в руках.

По крайней мере, он надеялся, что не прибьёт Вадика в первую же минуту общения. Хотя, всё будет зависеть от того, как тот станет отвечать на вопросы.

Резко застегнув молнию на куртке, Макар двинулся к входной двери, но вдруг застыл, его остановило ощущение, что он забыл что-то важное. Постояв несколько секунд с задумчивым видом, он развернулся, проследовал в гостиную, взял со столика эспандер, после чего покинул квартиру.

Утро было пасмурное, прохладное. Скудная на яркие сюрпризы осень не собиралась менять серые тона. Свинцовая небесная хмарь копила влагу, чтобы позже выплюнуть на землю очередную порцию дождя, в стылом воздухе витал флёр увядания, на ветвях облезлых берёз лениво каркали вороны, дворник с обречённостью Сизифа вяло шуршал метлой по асфальту, сметая мёртвую листву к бордюру.

Выйдя из подъезда, Макар с недовольством поглядел на небо. Дождик сейчас мог всё испортить, ведь Вадик вряд ли станет шляться по дворам в ненастье. В таком случае придётся ждать или топать к нему домой, а дома тётушки-опекунши, которых вряд ли обрадует визит незваного гостя.

Нервно сплюнув, Макар сунул руки в карманы куртки, нахохлился и двинулся в сторону соседнего двора, но не успел и десятка шагов сделать, как услышал звонкий женский голос:

– Макар!

Он остановился, повернул голову и увидел возле детской площадки во дворе девушку в коричневой кожаной куртке и… Вадика! Тот стоял как долговязый истукан и глядел на ворону на ветке берёзы.

Гнев всколыхнулся в сознании. Макар едва не рванул через стену кустарника у тротуара, чтобы схватить Вадика за грудки, встряхнуть, как следует, и выдохнуть в лицо: «Какого чёрта ты сделал, недоумок?!» Понадобилось собрать всю силу воли в кулак, дабы не поддаться порыву ярости.

– Макар! – снова позвала девушка, приподняв руку в приветственном жесте и слегка помахав ладошкой.

А это кто ещё такая? Неважно! Для Макара в данный момент существовал лишь один человек – тот, кто оставил отметину на запястье. Резко выдохнув, поджав губы и глядя на Вадика исподлобья, он устремился к мощёной дорожке, ведущей к детской площадке.

«Спокойно, держи себя в руках! Сорвёшься, сделаешь этому дурачку больно, и проблем не оберёшься!»

Он обогнул кусты, двинулся по дорожке прямиком к Вадику, однако девушка преградила ему путь, выставив перед собой ладони.

– Успокойся, Макар! Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, знаю, что у тебя куча вопросов, но поверь, Вадик тебе на них не ответит. Зато могу ответить я!

Макар застыл на месте, с подозрительным прищуром вгляделся в лицо девушки: ямочки на щеках, острый подбородок, густые брови, большие выразительные глаза, в которых явственно читалась мольба: «Выслушай меня! Успокойся и выслушай!» Каштановые волосы незнакомки были собраны в «конский хвост», на плече висела хозяйственная сумка, из которой торчала ручка зонта. Макар прикинул, что девушке лет двадцать пять и почему-то подумал, что в спектакле «Сказки волшебного леса» она могла бы сыграть белку. Что-то было в ней беличье. Он осёкся: что за чушь в голову лезет? Совсем помешался на спектакле, в котором как искорка блеснула Катя, хотя и не видел его ни разу, но много раз представлял задействованных в нём персонажей, словно это было важно.

– Я отвечу на все твои вопросы, – повторила девушка тоном, с каким обращаются к тем, кто туго соображает.

Макар поборол желание взять её за талию, поднять и переместить в другое место, как табуретку, преграждающую путь к цели.

– Мне нужно поговорить с Вадиком! – процедил он, действительно сейчас туго соображая.

Девушка пожала плечами, в её карих глазах блеснули озорные огоньки. Она запустила руку в сумку и вынула зажигалку. Вспыхнул огонёк.