Девушка вообразила в этот миг, что Пенелопа как в сказке встретит богатого покровителя для Саймона, который сделает из него важного человека, и тогда лорд Валмер примет его в качестве зятя.

Хотя она понимала, что опять фантазирует, тем не менее чувствовала удовлетворение от своих уроков.

Теперь Пенелопа, станет более приветливой и дружелюбной с людьми, которые встретятся на ее пути.

«Ах, если б я могла пойти хотя бы на один бал», — думала она, глядя, как Пенелопа сбегает вниз по лестнице в одном из своих новых платьев цвета спелой клубники.

Это платье очень шло к ее темно-каштановым волосам и чистой гладкой коже.

В нем Пенелопа была не просто хорошенькой, но и весьма элегантной, такой она никогда прежде не выглядела.

С легким вздохом сожаления Одетта вернулась в свою спальню, где ее ожидал ужин, сервированный на подносе.

На кровати она увидела еще три платья, которые Эмелин в ее отсутствие принесла для переделки.

Одетта посмотрела в зеркало и вскрикнула от восхищения.

— У меня получилось! На самом деле получилось!

Она повернулась вначале одним боком, потом другим, разглядывая на себе бледно-голубое платье, которое Эмелин дала ей первым.

Переделанное платье действительно выглядело так, будто только что было привезено прямо от Ворта.

Одетта опустила пониже линию талии.

Жесткие складки кринолина были сведены назад и заканчивались коротким треном.

Затем она расположила тюль поверх платья таким образом, чтобы придать ему слегка воздушный вид.

Голубые ленты, украшавшие кринолин, тоже были убраны назад.

Ей с трудом удалось пропустить лиф через плечи, но она все же его надела.

Никогда еще ее талия не выглядела столь миниатюрной.

Ей и в голову не могло прийти, что у нее такая прекрасная фигура.

«Эмелин будет в восторге!» — подумала она и закружилась перед зеркалом.

В этот момент до нее донеслись звуки музыки.

Музыка лилась из дома, расположенного рядом с посольским особняком.

Там был в разгаре бал-маскарад, где сейчас веселились лорд и леди Валмер с Пенелопой.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты пошла со мной, — сказала Пенелопа, надевая новое платье.

Одетта повязала ей поверх глаз маленькую черную маску, отделанную кружевом.

— Мне бы тоже хотелось пойти с тобой, — не кривя душой, промолвила она. — Но не беспокойся за меня, я придумаю историю о том, как ты танцевала с прекрасным принцем и стала королевой бала.

— Я хочу танцевать с Саймоном, — принялась за свое Пенелопа. — Если б он мог быть со мной сегодня вечером! Я уверена, что очень понравилась бы ему в новом платье.

— Ну конечно, понравилась! — подтвердила Одетта. — На балу будет много других людей, которым ты тоже понравишься, так что наслаждайся, наблюдай, восхищайся окружающим, чтобы потом рассказать об этом Саймону.

Пенелопа отказалась проявлять энтузиазм.

— Я просто хочу ему сказать, что люблю его, — с несчастным видом произнесла она.

Когда Пенелопа была готова к выходу, Одетта стала смотреть с верхней площадки лестницы, как подруга присоединилась к лорду и леди Валмер в холле.

На леди Валмер было маскарадное платье, хотя она решительно воспротивилась приобретению маскарадного наряда для Пенелопы, заявив, что на это нет времени.

Ворт сделал для нее костюм пастушки, взяв за образец фигурку пастушки из севрского фарфора.

Одетте показалось, что ничего прелестней она никогда не видывала.

Платье было сшито из бледно-розовой ткани и украшено гирляндами роз, которые были прихвачены серебряными кистями.

Девушка заметила, что маска состоит только из кусочка ленты, отделанной кружевом, с довольно большими прорезями для голубых глаз леди Валмер.

На лорде Валмере был обычный вечерний костюм.

Как только Пенелопа подошла к отцу, он спросил:

— Почему не в маскарадном наряде?

— Она и в этом платье выглядит прекрасно, — опередила ее с ответом леди Валмер. — К тому же многие на балу будут без маскарадных костюмов.

— Я, например, — подхватил лорд Валмер. — Как и император, я считаю, что облачаться в маскарадный костюм ниже моего достоинства!

— В этом я полностью с вами согласен, — раздался голос посла, который как раз в этот момент появился в холле. — Мы внесем свой вклад в общее веселье, если добавим к нашим вечерним костюмам венецианские плащи. Кстати, у меня есть для вас один, милорд.

— Весьма любезно с вашей стороны, — ответил лорд Валмер.

— Главное преимущество этого бала состоит в том, что мы сможем попасть домой в любую минуту, как только нам станет скучно.

— Каким образом?

— Дело в том, что сад графа примыкает к нашему, — объяснил посол. — Между двумя садами существует калитка, которую обычно держат на запоре. Однако сегодня вечером она будет открыта, и, позвольте вас уверить, я здесь допоздна не засижусь.

Лорд Валмер улыбнулся.

— И я тоже.

— Я вижу, вам обоим нравится портить людям настроение! — Леди Валмер недовольно надула губки. — Лично я собираюсь наслаждаться каждым мгновением бала и танцевать до рассвета.

— Миледи, не сомневаюсь, что у вас не будет недостатка в партнерах, — с неуклюжей галантностью произнес лорд Лайонз. — Господа, если мы не хотим опоздать к обеду, предлагаю проехать небольшое расстояние до парадной двери графского дома. Необходимо соблюсти приличия.

Они рассмеялись, и леди Валмер возглавила шествие к экипажам.

Одетта вздохнула и вернулась в свою комнату.

Пока она наблюдала за отъезжающими, ей принесли поднос с едой, который ожидал ее на столе у окна.

И все-таки ей очень повезло.

Шеф-повар всегда снабжал ее двумя изысканными блюдами и маленькой бутылкой вина в придачу.

Ей доводилось наблюдать, как готовили еду на кухне в усадьбе лорда Валмера для гувернантки Пенелопы.

Она убедилась, как мало заботятся о тех, кто не имеет права есть в столовой, вместе с хозяевами.

Покончив с едой и принявшись за переделку платья, она пыталась представить, как выглядит бал-маскарад в доме по соседству, какие костюмы на самых именитых гостях.

Она слышала, что на одном из балов принцесса фон Меттерних, которой приписывали, будто она возродила моду на балы-маскарады в 1860-е годы, предстала в одежде молочницы с серебряными ведрами в руках.

На первом балу, устроенном ею в честь императрицы, все должны были явиться в маскарадных костюмах и масках, включая императора, на котором был венецианский плащ; супруга же его изображала Юнону.