И леди Валмер не была исключением.

Девушка ловко подкрасила губы и слегка припудрила нежную кожу.

На самом деле она не нуждалась в косметике, однако подозревала, что будет выглядеть несколько странно без нее.

Сердце ее колотилось от собственной смелости.

Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Единственная реальная опасность заключалась в том, что кто-нибудь из слуг мог ее увидеть.

Но теперь она могла не опасаться; как только посол уехал, все слуги наверняка находятся у себя под лестницей.

Даже ливрейные лакеи и те появятся на своих местах только в определенный момент — когда, по их соображению, должен будет приехать хозяин.

Она оказалась права.

Никто не увидел, как она спустилась по изогнутой лестнице, держась за поручни из кованого железа, и проскользнула в сад через дверь в задней части здания.

Подошвы ее атласных туфелек утопали в бархатистой зелени газона.

Она старалась двигаться в тени деревьев, пока за широкими цветочными клумбами не заметила калитку в соседний сад.

Музыка становилась все громче и громче и вела за собой.

Сквозь листву деревьев просвечивали огни.

Позднее она узнала, что это были китайские фонарики.

Она вошла в соседний сад и направилась по дорожке к густым зарослям кустарника.

В дальнем конце сада была сооружена танцевальная площадка.

Она располагалась ниже ступеней каменной лестницы, ведущей из дома.

В огромном бальном зале на первом этаже особняка танцы были в самом разгаре.

Одетта затаила дыхание от восторга.

Казалось, ее фантазии ожили.

По залу с лебединой грацией двигались в танце прелестные женщины в ярких маскарадных платьях, похожие на экзотических птиц в переполненном вольере.

Она решила побыть в тени и понаблюдать за происходящим.

Зрелище, развернувшееся перед ней, завораживало.

Она подошла поближе, чтобы лучше все разглядеть.

Здесь были самые невероятные маскарадные костюмы — от венецианских черных юбок, поддернутых вверх и прихваченных бриллиантами, дабы лучше были видны нижние юбки из пурпурного атласа, до костюма всадника времен Людовика XV.

Некоторые дамы не преминули побыть Марией-Антуанеттой.

То там, то сям сновали дюжины две Пьеро.

В наряде из белого тюля, усыпанного серебряными блестками, Одетта безошибочно узнала творение Ворта.

На голове у обладательницы костюма сияла диадема в форме огромной бриллиантовой звезды.

Женщина казалась созданием небесной красоты, кружащимся под звуки вальса.

Танцевальная площадка в саду постепенно наполнялась людьми; в поисках прохлады они покидали бальный зал и спускались по ступенькам в сад.

Как зачарованная Одетта смотрела на даму, прическу которой украшал маленький павлин, а шлейф платья был отделан павлиньими перьями, когда чей-то голос совсем рядом произнес:

— Вы ждете запоздавшего партнера или спустились прямо с небес, чтобы смутить нас, бедных смертных?

Фраза была произнесена по-английски, насмешливым голосом, в котором слышались нотки цинизма и одновременно пресыщенности.

Она поспешно обернулась и увидела высокого джентльмена, в этот миг показавшегося ей нереальным.

Он был в маске и накинутом на плечи венецианском плаще.

Она сразу решила, что он британец.

Не только потому, что говорил по-английски — об этом свидетельствовала и его внешность.

Первым побуждением девушки было убежать.

Но внезапно она будто перестала существовать в реальном мире и воплотилась в героиню своих недавних грез — принцессу. Подумав немного, она ответила по-французски, как в подобной ситуации ответила бы ее героиня:

— Jе suis seule, monsieur[1].

— Я почему-то уверен, что вы хорошо говорите по-английски, — сказал джентльмен, — поэтому давайте говорить на моем родном языке. Мне так легче!

Одетта не могла не улыбнуться.

Она подумала, что для большинства англичан крайне трудно добиться правильного французского произношения.

— Вы потанцуете со мной? — спросил джентльмен.

Одетта тут же решила, что должна отказаться.

Но затем, будто принцесса в ней вновь одержала верх над нервной «мисс Никто из Ниоткуда», она ответила:

— Merci, monsieur. Я не прочь потанцевать в таком красивом саду.

Она направилась к танцевальной площадке, чувствуя всей кожей, что шлейф ее платья грациозно движется в такт ее шагам, а маска на лице делает ее неузнаваемой для леди Валмер или даже самой Пенелопы.

Джентльмен обнял ее за талию.

После первых па Одетта сообразила, что оркестр играет вальс Штрауса, и все вокруг стало еще более романтичным, чем прежде.

Звезды, светившие с небес, китайские фонарики, свисавшие с веток деревьев, блеск свечей в бальном зале, изобилие диковинных, красивых нарядов — все говорило о том, что она попала в какую-то из своих грез.

Они танцевали молча.

Партнер был весьма искусен, и девушке совсем не трудно было следовать за его движениями.

В усадебный дом к Пенелопе дважды в неделю приходил учитель танцев.

Одетта занималась танцами вместе с ней.

Она радовала учителя своими успехами.

А бедняжка Пенелопа была слишком неуклюжа, причем постоянно забывала танцевальные па.

Теперь же Одетта получала истинное наслаждение, танцуя с высоким незнакомцем.

— Вы так легки, — заметил он, когда они прошли в туре вальса почти половину танцевальной площадки. — Наверное, я был прав: вы действительно слетели с небес, чтобы присоединиться к нашему веселью.

— Конечно, и должна улететь обратно, как только часы пробьют полночь! — рассмеялась Одетта.

— Надеюсь, вы не сделаете ничего подобного.

Ее партнер говорил в своей прежней манере — сухо и цинично, как в начале встречи, потому она вовсе не могла понять, комплимент это или нет.

Когда танец закончился, они покинули площадку и почти неосознанно прошли в тень от высокого дерева.

Они присели на ближайшую скамью.

Тотчас же к ним подошел официант с бокалами шампанского.

Одетта пила шампанское всего один или два раза в жизни, но взяла бокал с чувством, что шампанское такая же непременная часть этого волшебного вечера, как и танцы.