Обо всем этом я вспоминала уже третий день, стоя у, ставшей привычной, мойки на своем рабочем месте… у него в клубе.

Изменения были.

Официально взяли в штат. Уже на следующий день мне в пару приняли на работу женщину-посудомойку с которой мы и трудились, теперь вдвоем, слаженно помогая друг другу, поэтому работа больше не казалось мне каторжной. Да, сразу же выдали перчатки для рук, ткнув меня носом в правила техники безопасности, которые были незаметно для меня кем-то распечатаны и демонстративно вывешены, здесь же, на стену.

За эти дни произошли и другие новшества: администратора-Марину, неожиданно для всех, сменила новая «очередная» блондинка — Светлана, которая, словно две капли воды была похожа на предыдущую и, как тихо шутили в коллективе, на будущую…

Коллекционер — так Сергея Викторовича, за глаза, называл практически весь персонал клуба. Оказывается, предпочитая только блондинок, он называл каждую свою новую пассию просто и незатейливо — «очередной»…

Знание этого помогло мне побороть маленький росток симпатии и чувства легкого влечения к нему, выдернув его с корнем, не оставив даже мизерного шанса на дальнейшее их прорастание. Быть «очередной» не хотела, как и не могла ей стать, предпочитая свой естественный медовый цвет волос, поэтому, спустя два дня после произошедшего неприятного для «Ареса» инцидента, я перестала от него прятаться, стараясь просто не попадаться ему на глаза. Сам к себе не вызывал, а случайных встреч я избегала.

Взглянув на часы, поняла, что стрелка близится к пику рабочего времени суток, вздохнула, ожидая новую гору тарелок из зала от Нади, которая работала там официанткой, но была удивлена появлением вместо нее «очередного» администратора.

— Слава, — неожиданно обратилась она ко мне, — Надя ногу подвернула, а заменить ее сегодня не кем. Пока вызову кого-нибудь из вчерашней смены — пройдет много времени. Переоденься, выйди за нее.

— Не могу, — упрямо замотав головой, категорично отказала я.

— Почему? Ты очень подойдешь! Да и Надю выручишь …

Последний аргумент был для меня крайне весомым, потому, что я вспомнила тот, свой первый рабочий день здесь в клубе, когда только Надя помогла мне справиться с огромной горой навалившейся на меня посуды. Быстро сняв перчатки и развязав передник, перекинув их улыбающейся Надежде, подмигнув ей, проследовала в помещение для персонала, где, не задерживаясь, переоделась в чистый комплект униформы официанта с логотипом клуба. Глядя на себя в зеркало, покрутившись, оставшись в своих балетках, за неимением туфель на каблуках, в которых здесь ходили все девочки-работницы зала, я одернула коротенькую юбочку, еле прикрывавшую бедра.

— Слава! Поторопись!

Услышала я недовольный голос блондинки-Светланы, нетерпеливо подгоняющий меня.

Схватив напитки, получив четкие указания и подсказки от Нади, вышла в зал, толкнув двойные двери плечом, аккуратно придерживая непривычный для рук поднос…

* * *

Надуманное мною же глупое желание, больно ударило по моему самолюбию, задев самые звонкие струны моего эгоизма, которые звучали всеми оттенками эмоций, выпадая осадком бешенства, в коем состоянии я и находился последние три дня.

Ничего не помогало!

Ни «очередные», которых я менял с настойчивой регулярностью, надеясь вытравить мед волос из своего воспаленного амбициями сознания, ни силовая тренировка, на которой я изводил себя вплоть до мышечного отказа, ни бассейн, который посетил сегодня с утра, наматывая километры, в желании усталостью выбить гнев, потому, что находиться в таком состоянии я не мог, это не мой конёк. Всегда рационален, сейчас я не мог сосредоточиться, давясь от переполняющих меня эмоций, нечаянно разбуженных Хамелеончиком.

Сидя вечером в зале клуба, по обыкновению, с новой блондинкой, пытался отвлечься от изводящих меня мыслей. Наверняка, ее образ ржавчиной желания въелся в мой мозг только по причине вымышленной недоступности. Переспи я с ней и она выскочит из мыслей, будто пробка из бутылки с шампанским.

Может быть… Но сейчас, вспоминая блеск ее глаз, там, в интимной темноте салона своего автомобиля я сходил с ума!

— Сережа, может уединимся?

Шепчет мне «очередная», зазывно обводя ушную раковину языком, прикусывая мочку, вызывая этим лишь сильнейший поток раздражения. Такой мощный, что меня передергивает от внутреннего взрыва недовольства, но она, по глупости, принимает мою дрожь за возбуждение, вдвойне усилив напор. Отодвинувшись, кивнул ей в сторону, без слов прося покинуть нашу компанию, что она и сделала под оглушающий хохот моих товарищей, вальяжно расположившихся здесь же, на диванах Vip зоны.

— Сокол, ты сам не свой, — начинает кто-то…

Но я уже не слышу, а выхватываю зорким взглядом мазнувший по сознанию прилипчивый мед знакомых волос. Прикрываю глаза от новой волны бешенства, потому, что четко вижу не только знакомую, безумно притягательную фигурку, облаченную в форму официанта, но и горящую похоть в глазах мужчин, которых она обслуживает, периодически пытаясь держать дистанцию, стряхивая назойливые руки со своей сексуальной попки…

Почему только на ней юбка кажется короче, чем у всех официантов в зале, а блузка на груди распахнута сильнее, привлекая внимание к округлой, идеальной форме груди?!

Пытаясь успокоиться, переключился на обращающихся ко мне мужчин, сидевших рядом, зло улыбнувшись, соглашаясь на новую девку, которая сразу же, бесцеремонно залезла ко мне на колени. Чувствую, что и эта раздражает, поэтому решительно ссаживаю ее на диван рядом, отмахиваясь рукой, чем вызываю новый, дружный хохот всей мужской компании. Для меня совсем нехарактерно находиться в таком состоянии, поэтому понимаю их подтрунивание, принимаю, но воспринимаю его сегодня как издевательство, поэтому взглядом, пресекаю смех сразу. Панибратства у нас никогда не было.

Только я и Зверь… Только вдвоем.

Все остальные — просто случайные в жизни попутчики, которые бесславно уходили или приходили в нашу жизнь, задерживаясь в ней ненадолго. Поэтому спускать развязность не стал и сейчас. Мгновенно замолчав, те попрятали глаза, каждый занявшись кто своей девушкой, приглашенной скрасить вечер, кто лежащим рядом телефоном…

Я же снова, как магнитом, был прикован взглядом к манившей меня фигурке, уязвившей мое самолюбие. Она же, словно назло мне, улыбалась мужчинам за обслуживаемыми ей столиками, легко маневрируя между ними, щедро раздаривая свое внимание всем, кроме меня.

Совсем новое для меня чувство ревности, буквально въелось в мои глаза, сделав их свинцово-серыми, холодными, будто дуло пистолета ТТ, направленного на каждого из сидевших там…

И я не мог просто встать и уйти, как заворожённый, следя за каждым ее движением, тем самым только сильнее себя накручивая, до тех пор, пока не взорвался, буквально сатанея, видя, в очередной раз, схватившую ее мужскую руку, которую она уже не смогла скинуть…

Секунда, и я уже был там, у столика.