В день, когда Дрейк прибыл в Гуатулько, алькальд-мэр города отправил депеши в Мехико и Акапулько, и вскоре все вице-королевство было охвачено суетным беспокойством. Войска наводнили Акапулько, Гуатулько, Гватемалу и даже Вера-Круз на Атлантике. Один из выживших заключенных экспедиции Хокинса, Майлс Филипс, сопровождал две сотни солдат, направленных в Акапулько, где они были погружены на 60-тонное судно и два пинаса и направлены вдоль побережья к югу до самой Гватемалы. В пути большинство солдат сильно страдало от морской болезни, поэтому было принято решение высадить их в порту Гуатулько, с тем чтобы они вернулись по суше в Акапулько. Президент аудиенции Гватемалы Вельверде также оборудовал и укомплектовал флот, который он послал на север преследовать пиратов. А ежегодный манильский галеон вот уже несколько месяцев как находился в плавании и не смог бы возвратиться в Акапулько до ноября. Это было хорошо известно Дрейку, а так как порт Акапулько в то время не имел никаких фортификационных сооружений, слухи о близком нахождении и намерениях пиратов вызвали настоящую панику в Новой Испании. Все были уверены, что целая эскадра вражеских кораблей курсирует в опасной близости.

Тем временем Дрейк спрятал пушки в трюм и направил «Золотую лань» далеко в простор Тихого океана. Удалившись от Гуатулько приблизительно на 500 лиг в юго-западном направлении, он поймал северный ветер и продолжил путь к Верхней Калифорнии. Его желанием было как можно скорее пересечь Тихий океан, направляя при этом свое судно к Молуккским островам, но сезон благоприятных западных ветров для совершения такого круиза к тому времени уже прошел. Кроме того, «Золотая лань» была далеко не в лучшем состоянии и снова нуждалась в кренговании.

3 июня 1579 года погода внезапно испортилась, резко похолодало, и оснастка судна замерзла под моросящим дождем. Со слов Вагнера, самым северным пунктом, до которого доплыл Дрейк, была 40-я параллель северной широты приблизительно в двухстах милях к западу от мыса Мендосино. Тогда два судна направились в сторону берега и бросили якорь в незащищенном заливе, в котором шквалистые ветры и туман чередовались друг с другом. Вершины гор, видневшиеся вдали, были покрыты снегом. Наконец, 17 июня они нашли пристанище то ли в заливе, который на сегодняшний день носит имя Дрейка, то ли, согласно более правдоподобной версии, внутри самого залива Сан-Франциско. Информация об активности Дрейка в Калифорнии слишком объемна, чтобы быть полностью приведенной на страницах этой книги. Дрейк со своей командой провели там более месяца, в течение которого они капитально отремонтировали «Золотую лань» и установили дружественные отношения с местными жителями. Индейцы, короновав Дрейка, предложили ему верховную власть. Воспользовавшись удобным случаем, Дрейк присоединил всю эту территорию к английским владениям королевы Елизаветы и назвал ее Новым Альбионом.

23 июля 1579 года «Золотая лань» покинула калифорнийское пристанище и вскоре пристала к скалистым островам (возможно, это были Фаралонские острова), где команда, чтобы пополнить продовольственные запасы, устроила охоту на тюленей и птиц. Наконец, 25 июля «Золотая лань», оставив позади трофейный баркас, продолжила свой путь по Тихому океану в юго-западном направлении. Удача сопутствовала Дрейку. Ловко используя попутные ветры, он достиг Каролинских островов уже 13 октября. В Ост-Индии он установил хорошие торговые отношения, и 26 сентября 1580 года «Золотая лань», трюмы которой были доверху забиты испанским серебром и золотом, вошла в плимутскую гавань.

Впоследствии Дрейк, который сыграл важнейшую роль в разгроме испанской Непобедимой армады, своей королевой был посвящен в рыцари. Неутомимый мореход скончался от лихорадки во время очередного плавания к берегам Нового Света на борту своего корабля в Карибском море в 1596 году.

Набеги Дрейка заставили испанцев предпринять определенные шаги для защиты своих портов и судоходства на Тихом океане, которые до его появления считались излишними. В то время как «Золотая лань» шла на всех парусах домой через Восток, возможность такой траектории никоим образом не рассматривалась всерьез правителями испанской Америки. Вице-король Перу направил Педро Сармьенто де Гамбоа на юг, к Магелланову проливу, чтобы тот перехватил неуловимого корсара на его обратном пути, а также выстроил фортификационные сооружения, дабы лишить других пиратов возможности входить в Тихий океан этим путем. К тому времени испанцы еще не знали о существовании альтернативного прохода вокруг мыса Горн несколькими милями южнее, и Сармьенто действительно в 1584 году укрепил пролив, хотя небольшая колония, основанная им, была почти уничтожена голодом и покинута всеми оставшимися жителями четыре года спустя. Другой головной болью испанских властей была защита судов, которые везли огромные количества серебряных слитков из Перу в Панаму для дальнейшей транспортировки в Испанию. Было решено конвоировать такие суда одним или двумя хорошо вооруженными кораблями эскорта. Когда эта система конвоя прижилась и укрепилась, она очень эффективно предотвращала повторение инцидентов, подобных тому, что произошел с «Cacafuego». В дополнение к этому для защиты транспортировки серебра в городе Панама было установлено много пушек, направленных в сторону моря.

Однако к северу от Панамы для укрепления портов и защиты ценных грузов и серебра, которые перевозились морским путем из Перу в Мексику, не было сделано ничего. Еще более удивительно то, что манильские галеоны оставались полностью без защиты.

Начавшись в 1573 году, торговля, которую вела Новая Испания с азиатскими странами через воды Тихого океана, активно развивалась. К 1586 году общая стоимость серебра, вывозимого из Акапулько на судах, направляющихся в Китай, составляла более 1 миллиона песо, а десять лет спустя стоимость ежегодного количества вывозимого серебра достигла 12 миллионов песо. Большая часть этого серебра шла из Перу, несмотря на неоднократные указы короля Испании, запрещающие продажу китайских товаров в этом королевстве. Можно понять, почему вице-короли не решались открыто обеспечивать королевской защитой суда с контрабандным товаром, курсирующие между Перу и Мексикой, но удивительно то, что спустя восемь лет после налетов Дрейка не было предпринято никаких шагов для защиты королевских галеонов, а также на протяжении всего западного побережья Мексики не было установлено ни одного орудия. Велось много разговоров о возведении фортификационных сооружений в Акапулько, но реально не было сделано ничего. В начале 1587 года в письме к королю вице-король Новой Испании благодарит его за известие о приближении английских военных судов к акватории Тихого океана и заверяет, что обороноспособность его королевства находится в хорошем состоянии. Более того, он отмечает, что на западном побережье Новой Испании нет ничего, что могло бы привлечь пиратов, так как он запретил кому бы то ни было селиться там! Подобная недальновидность привела к тому, что манильские галеоны оставались уязвимыми. На этих судах, идущих в западном направлении, обычно было несколько солдат, следующих на Филиппины, а иногда даже несколько орудий. Но на обратном пути в Акапулько каждый дюйм палубы огромного судна был забит связками и тюками ценного груза, и для артиллерийских орудий просто не оставалось места. Учитывая тот факт, что галеоны всегда следовали одним и тем же маршрутом, пролегающим вдоль калифорнийского побережья, без сопровождения и без оружия на борту, трудно оправдать ту беспечность и спокойствие, которую демонстрировал вице-король. Тем более, что англичане знали об этом и даже имели карты и лоции китайского маршрута (факт, который был хорошо известен испанцам).