Влада

Быть помощницей короля оказалось очень интересно, хоть и энергозатратно. Чего только стоят проверки, вмешательство в жизнь других людей, мои решения, касаемые переустройства власти. Казалось, что король был согласен со всеми моими словами, не препятствовал, но пристально наблюдал. Почему? Зачем он так сильно расширил мои полномочия?

Вопросов было много, а ответов на них – ни одного. Одни догадки, основанные на наблюдениях и сопоставлениях. То, что Инварда предали – он и сам говорил, после этого, по всей видимости, у мужчины пропало какое-либо доверие к людям. Тогда и мне бы он не доверял. Или это проверка на верность? Вполне возможно, но я ее с достоинством пройду, потому что возвращаться не хочу.

Там мне, в мире людей, жизни нет. А тут, где магия граничит с повседневностью, понравилось. Правда, если раньше я чувствовала себя вполне всесильной, то теперь была уязвима. Я не маг – это большой минус, который ничем не исправишь. А если так, то против противника с силой мои способности совсем ничего не значат. Поэтому, мне нужно найти другой способ себя обезопасить. Что могу противопоставить? Амулеты! Ими и стану себя защищать, даже если буду обвешена с ног до головы.

Мы разошлись после важного совета только под утро. Увы, до дома добраться я не смогла – не отпустили. Кларисса, она же теперь министр здравоохранения, принесла мне отвар. Душистый, вкусно пахнущий и еще горячий.

– Пей, – сказала она, – не выспишься, но хоть разбитой завтра не будешь.

Послушно приняла чашку и пошла вслед за женщиной по коридору. От кабинета отошли всего лишь на шагов двадцать, остановились у высоких дверей, которые раскрылись. Впереди был снова коридор, но со всех сторон от него имелись двери. Как номера в гостинице, не иначе.

Мои ассоциации оказались верными: за каждой дверью была комната. Одну из которых выдали мне.

– В такие дни, когда домой идти нет уже смысла – будешь отдыхать здесь. Это твоя комната, – дверь по правую сторону от меня толкнули.

Зашла внутрь, осмотрелась и, как ни странно, осталась довольна. Минимум мебели, спокойные оттенки.

– Спасибо! – поблагодарила женщину, которая махнула мне на прощание рукой и закрыла за собой дверь. Я же закрылась на замок, хоть и понимала умом, что от него пользы никакой. Так, чисто для душевного спокойствия, не иначе.

Сев на кровать, я обратила внимание на большую коробку, внутри которой оказались письмо и сменная одежда. Ого, какое красивое белье. Надеюсь, король его не сам выбирал?

«Прошу простить меня за вольность. Король Инвард»

Вот и весь ответ, где совершенно не ясно, принимал участие мужчина в выборе одежды для моего сна или перепоручил это важное дело кому-то еще. С другой стороны, а имеет ли это значение? Но раз эти мысли засели в моей многострадальной голове, значит, имели. А это странно. Еще никто и никогда не мог меня чем-то заинтересовать.

Только я отпила из чашки, как в окно кто-то стал чуть слышно стучать. Недоуменно посмотрела в нужном направлении и увидела летучую мышку. Мою, между прочим. С очень печальными бездонными глазами. Проняло.

Поставила чашку на прикроватную тумбу и подошла к окошку, чтобы открыть раму.

– Хозяюшка, – тихо прошептала хранительница домашнего очага и уюта, говорящая, между прочим, – спрячь меня.

– От кого? – но мышка как-то быстро юркнула мне в широкий рукав платья, обвила мою руку лапками и затихла.

И почти сразу же на подоконник моего окна влетел черный ворон, который тут же превратился в кота.

– Вечер добрый, – потом он же оглянулся и исправился, – доброго раннего утра. Мышку не видели?

– Не видела, точно так же, как и десятый сон.

– Понял, – кивнул кот, – ухожу.

Правда, потом все равно обернулся, принюхался и уточнил.

– Точно не видели?

– Точно, – врать я умела профессионально.

– Жаль, – тяжело вздохнул Гриша, кажется, – но если увидите, гоните ко мне.

– Зачем? – вот в самом деле, чего он к моей хранительнице привязался… И моя мысль споткнулась об другую, – понравилась, что ли?

Если коты умели бы краснеть, то Гриша бы сейчас покрылся красным цветом, а так только ушами дернул, вытаращился на меня своими огромными глазами и гордо заявил.

– Вот еще! Она молодая и не знает ничего!

И, превратившись в ворона, улетел. Гордо так, пару раз обернувшись при этом.

Как только ворон скрылся, мышка лапки расцепила и съехала вниз по моей руке. Только тогда я смогла плотно закрыть окно и зашторить окна.

– Ничего не хочешь мне сказать? – уточнила, пытаясь спрятать улыбку за серьезным выражением на лице.

Глаша осмотрелась, вздохнула и перелетела на кровать.

– Он считает, что я ничего не умею! – и столько возмущения.

– А ты умеешь? – все же улыбнулась, собираясь, наконец, отдохнуть.

– Поболе его! – пискнула хранительница, и по комнате закружились миллионы мелких снежинок, которые опустились на разные поверхности и исчезли. – У меня особая магия! Вот сейчас в эту комнату никто проникнуть не сможет, да и подслушать ничего.

– Тогда я могу смело переодеться, – широко зевнула.

– Да! Я помогу! – не успела я ничего сделать, как мое платье, в котором сегодня целый день ходила, на мне растворилось. Потом появилось рядом со шкафом уже висящим на вешалке. Оно так быстро сжалось, что даже поморщилось, потом расправилось, завертелось волчком и…

– Оно, что? Теперь совершенно чистое? – пока я стояла посреди комнаты, на мне уже была надета сорочка.

– Ну да, – пожала маленькими плечиками мышка и вздохнула. – Я же очень умная.

Пока она летала надо мной, я успела приглушить свет и залезть под одеяло. Спать хотелось невыносимо, но узнать историю Мышки все же было интересно.

– Мы же женщины – очень мудрые существа, – я на эти слова только хмыкнула. Спорить совсем не хотелось, мы действительно мудрые и умные! – Когда хранитель теряет хозяина, то может погибнуть. Так, вообще-то, делают многие. Но не хранительницы! Мы засыпаем, сохраняя все свои знания. Правда, уменьшаемся в размере, но это не так важно. Со временем вырастем!

– А почему сразу не сказала об этом Гришке? – приоткрыла один глаз и посмотрела на висящую надо мной Глашу.

– Так он и слушать не желал! Стал меня учить, ну и радоваться, что схватываю на лету, – мышка показала клыки, выказывая свое недовольство. – А потом мне надоело! Ну, в самом деле, поиграли и хватит! Мне еще столько делать, столько делать.

Я хмыкнула, соглашаясь, что дел действительно много.

– И ты не выпила отвар.

– Ой! – приподнялась, беря стакан с тумбочки, – точно.