– Бабка Октябрина! – обрадовался громила у входа. – Ты всё лютуешь?! Как поживают твои безбашенные подружки?

Рыжая официантка двинулась к стойке бара и заказала себе стакан минеральной воды. Её престарелая спутница в толстых очках попросила у бармена кружку мятного чая. Затем все плюхнулись за соседний столик.

– Бармалей! – рявкнула Октябрина Эдуардовна.

Громила подскочил на стуле.

– Я не крал тот кофейный автомат, а если и сделал это, то не один! – испуганно выдохнул он.

Все удивлённо на него уставились.

– Сделаю-ка я вид, что не слышала этого! Ты снова пропадаешь в этой забегаловке? – грозно осведомилась Октябрина Эдуардовна. – Заняться больше нечем?

– Отстань от меня, мамаша! – огрызнулся Бармалей. – Не видишь, я тут пытаюсь ухлёстывать за этой красоткой?!

Он кивнул в сторону «Гарпины Дормидонтовны». Илона и Егор едва сдержались, чтобы не рассмеяться.

– Мамаша? – переспросил Кефир. – Вот тебе раз!

– Это моя мамка, – ткнул пальцем в старушку Бармалей. – Всё ещё пытается меня контролировать, будто мне десять лет!

– Боря! – строго сказала Октябрина Эдуардовна. – Твоя голова полна всякой чепухи! И вообще, как тебе не стыдно так разговаривать со своей мамой, дубина ты этакая?!

Егор и Илона тут же прекратили улыбаться. Зато «Гарпина Дормидонтовна» вся затряслась от хохота.

– Оставь меня в покое! – возмутился Бармалей. – И вообще, тебе не пора смотреть свой вечерний сериал?!

– Не пора! До него ещё целый час! Связался тут с какой-то страхолюдиной! Не видишь, что Елена давно по тебе сохнет? – она ткнула пальцем в толстушку с рыжими волосами.

Рыжая тут же заулыбалась и начала быстро хлопать ресницами.

– И то верно! – прошамкала старушка с синими волосами. – Такая хорошая девушка, гроза ночных дорог, а ему всё нипочём! Гуляет тут со всякими чувырлами!

– А тебя, бабушка, вообще никто не спрашивает! – отмахнулся Бармалей.

Илона и Егор переглянулись. Мама? Бабушка? Бармалей?! Вот так семейка!

– Минуточку! – возмутился Гаврош. – Страхолюдиной и чувырлой меня ещё никто не называл!

– Надо было чаще общаться с людьми, – сказала Октябрина Эдуардовна. – И что ты в ней нашёл, Боря? Вы только гляньте, какая фифа! Явно ни готовить, ни по дому работать не умеет!

– Зато я умею сражаться! – грозно заявил Гаврош.

«Гарпина Дормидонтовна» схватила со стола бутылку и разбила её о свою пластиковую голову.

– О, я тоже так могу, – тут же воскликнула толстушка Елена.

Схватив вторую бутылку, она треснула себя по лбу и рухнула под стол. Больше она не шевелилась.

Октябрина Эдуардовна и её мамаша не обратили на неё никакого внимания.

– Домой, кому сказала! – грозно воскликнула мамаша Бармалея.

– Мне там скучно! А тут такое веселье!

– Сейчас я тебе покажу веселье! – и Октябрина Эдуардовна размахнулась, намереваясь дать своему великовозрастному сыночку в ухо.

Только вот Бармалей успел пригнуться, и удар достался «Гарпине Дормидонтовне». От этого её пластиковая голова отлетела и упала прямо в руки бармена. Тот издал громкий визг и, потеряв сознание, свалился на пол рядом с Еленой.

А из плеч «Гарпины Дормидонтовны» теперь торчала пушистая голова Гавроша.

– Полундра! – завопил Рикошет. – Нас разоблачили!

Байкеры закричали от страха, а муляж женщины рухнул на пол, и еноты выкатились из него на всеобщее обозрение.

– Кто это? – завопила синеволосая бабушка Бармалея.

– Что это?! – послышались испуганные крики.

– Я их знаю! Это инопланетные захватчики! – крикнула Октябрина Эдуардовна. – Уже не первый раз они встают у меня на пути! А ну держи их!

– Бежим! – в ужасе крикнул Рикошет.

– Хорошо, что мамаша от меня отстала, – пробормотал Бармалей.

– Рано радуешься! – сказала ему Октябрина Эдуардовна. – Я с тобой ещё поговорю, но сначала…

И она бросилась за енотами. Илона и Егор вскочили из-за стола. Два огромных типа преградили им путь. Ребята проскочили у них между ног и кинулись к выходу.

Наперерез Рикошету и Кефиру бросилось сразу несколько человек. Октябрина Эдуардовна и её матушка понеслись за улепётывающим во все лопатки Гаврошем.

– Держите мелкого! – кричала Октябрина Эдуардовна. – Он у них самый главный!

– Как это лестно, – выдохнул Гаврош. – Слыхали? Я главный!

– Не слишком радуйся, – возразил ему Кефир.

Над макушкой маленького енота просвистел метко кем-то запущенный стул. Гаврош откатился в сторону и забился под стол.

Илона и Егор распахнули входную дверь.

– Скорее сюда! – крикнул Егор.

Рикошет ударил по кнопке своего реактивного ранца и взмыл в воздух. Мощный поток из турбин разнёс бар за спиной енота. Бутылки с газировкой и стаканы полетели в разные стороны.

Кефир прицелился в толпу из красного зонтика.

– Ещё немного, и я за себя не ручаюсь! – заявил он.

– Они что, говорят?! – перепугался громила у входа.

– Пора нам завязывать с выпивкой! – сказал Бармалей.

Толпа бросилась к Кефиру, и он выстрелил из своего зонта. Все тут же кинулись врассыпную. Лазерный луч ударился в стену бара рядом с дверью и с грохотом пробил в ней огромную дыру. Куски кирпича и штукатурки взлетели к потолку.

Гаврош вылетел из-под стола на своём ранце и понёсся к дыре. Рикошет от него не отставал.

Перепуганные байкеры попрятались кто куда, проход к выходу тут же расчистился. Кефир прошёл по нему степенно, словно король на коронации, опираясь на свой зонтик.

– То-то же! – строго сказал он им. – А с тобой, бабуся, мы ещё встретимся!

Это относилось к Октябрине Эдуардовне, которая тоже лежала на полу, прикрыв голову железным ведёрком, в котором бармен когда-то хранил колотый лёд. Старушка лишь смерила его злобным взглядом.

А её мамаша с синими волосами вдруг вытащила из кармана куртки бутылку с зажигательной смесью. Из горлышка торчала промасленная тряпка. Кефир вытаращил глаза. Старушка щёлкнула зажигалкой и подожгла тряпку, а затем швырнула бутылку прямо ему вслед.