– А как она поступила?

– Плохо. Очень плохо. – Прокоповна подняла глаза к небу. – Ты знаешь, кто такой Господь Бог?

– Нет, – растерянно прошептала я в ответ.

– Ничего удивительного, твоим родителям по должностям не положено даже думать о нем, не то что говорить. Твой возраст не совсем удачен для подобных бесед, но я все же попытаюсь объяснить тебе кое-что в нескольких словах, а остальное узнаешь в свое время. Бог – это наш создатель и хранитель. Ты, я, твои родители и все остальные люди, звери, птицы, рыбы, природа, погода – все в нашем мире – когда-то очень давно создал Господь и на протяжении многих лет хранит и оберегает собственное творение.

У меня непроизвольно раскрылся рот:

– Это что, получается, я тоже Бог?

Прокоповна удивленно улыбнулась:

– Это почему же?

– Я ведь тоже много чего создаю. Я из песка целые города строю и куклы мои в них живут, а в замках принцессы.

Няня рассмеялась:

– Давай договоримся так – Бог у нас один, а ты… – Старушка задумалась. – Ты когда-то станешь прекрасным архитектором, строителем, а быть может, археологом, раз так копаться в песке любишь. Ты безумно талантливый ребенок, который проявляет себя в разных занятиях. Это нормально, ведь все мы начинаем искать себя в раннем детстве, чтоб, повзрослев, связать свою судьбу с тем занятием, которое поглощало нас с головой. Вот и весь секрет твоей любви к созданию.

Я не совсем поняла, но мысленно расфасовала полученную информацию у себя в голове.

– Так вот о Боге, – продолжила няня. – Он хороший, добрый, щедрый, великодушный и всепрощающий, но живет в своем мире, не в нашем, который сам создал. За нами он присматривает, наблюдает, иногда проверяет на прочность, выдержку, посылает различные испытания, чтоб понять, кто чего стоит. Наш мир не идеален, а его – да, и все хотят попасть туда, в мир, где правят добро и благодать, но это не так просто. Чтобы попасть в Рай, – место, где живет Бог, называется так, – нужно прожить полную жизнь здесь. Он всем отводит определенное время для этой жизни и каждому посылает разные испытания, чтоб проверить, достойны ли мы жизни в Раю, в благодати и бесконечной любви. Уж точно не скажу, по каким причинам он одному выделяет сто лет, а другому двадцать; и не могу знать, почему у одних вся жизнь – сплошное испытание, а другие не живут, а порхают, так легко и просто все в их судьбе складывается. Никто не знает, каким образом и по каким меркам Господь распределяет меж нами судьбы и определяет пути. Но дело в том, что какую бы судьбу для тебя ни уготовил Господь, ты должен пройти этот путь от начала до конца, пока он не заберет тебя к себе. Ни в коем случае нельзя самостоятельно обрывать себе жизнь. Если ты это сделаешь, то никогда не попадаешь в Рай, где нет печалей и забот, слез и боли, а повсюду витает счастье и любовь.

– А почему это я должна ждать, пока Бог меня к себе позовет, если здесь надоело? И почему, если он такой добрый, он и наш мир не создал идеальным?

– Когда закончится мой путь в этом мире и Господь позовет меня к себе, я обязательно поинтересуюсь у него – почему наш мир не идеален, а сейчас я не стану врать и выдумывать тебе ничего, я не знаю ответа на этот вопрос. Может быть, он нарочно создал этот мир с изъянами, чтоб дать нам возможность самостоятельно создать Рай и здесь. Но не тут-то было. – Прокоповна иронично улыбнулась и тяжело выдохнула. – Пока ни у него, ни у нас с этим делом ничего не вышло. Но кто знает, может, спустя столетия люди не будут мечтать о загробном Рае, а научатся создавать земной. А по поводу ждать. Вот представь, что ты отправилась к кому-то в гости, потому что тебе так захотелось, постучала в дверь, а тебе либо не открыли, либо никого не оказалось дома, что тогда делать?

Я довольно улыбнулась, радуясь моменту блеснуть умом и сообразительностью:

– Как что? Вернусь домой.

Прокоповна тоже ухмыльнулась:

– Верно. Но в случае с походом в Рай обратной дороги нет.

– Почему это нет?

– Потому, что путь этот неблизкий, и к тому времени, как ты пройдешь туда и обратно, тебя уже здесь похоронят и возвращаться будет некуда.

Внутри меня все сжалось. Я не поняла, что к чему, суть всего сказанного, но мне стало страшно.

– Меня уже съедят черви?

– И откуда только ты это берешь? – Мой вопрос поверг милую старушку в шок. – Не тем тебе забивать рыжую головушку нужно. Не по годам этот разговор пришелся, и тебе хоть и нужно знать ответы на все вопросы, но некоторые вопросы должны звучать многими годами позже. Я одно тебе скажу: как бы жизнь тебя ни испытывала, не стоит поступать так, как Ильинична. Это большой грех, который нельзя искупить.

– А как это искупить? И что такое грех?

Прокоповна засмеялась:

– Дитя мое дорогое, и в кого ты такая почемучка? Грех, это когда поступаешь очень, очень плохо. Ты ведь знаешь, что нельзя воровать, нельзя обижать никого, нельзя завидовать, а тем более убивать кого-то.

– Даже маленькую букашку?

– Даже ее.

– А я вчера гусеницу случайно задавила, теперь мне никогда не попасть в Рай? – со страхом и разочарованием спрашиваю я.

– Господь все видит и все знает, от него ничего не скроешь, и все твои случайные проступки он великодушно прощает. А если ты умышленно над животными издеваешься или над сверстниками, над кем или чем угодно, вот это грех.

– А откуда мне знать, что Бог простит?

– Потому что он всегда и всех прощает.

– А разве так можно?

– Можно, когда сердце у тебя огромное и любящее всех и каждого.

– А у меня оно огромное? Я ведь тебя люблю, и маму с папой, и даже Сережу с Костей и Сашкой, Мурку соседскую люблю, и всех птичек, и рыбок, и даже муравьев!

– Ну конечно же огромное. Ты золотой ребенок с доброй душой, и рано тебе голову забивать сложными вещами. Стоит навсегда запомнить только одно – поспешишь в Рай, окажешься в Аду.

Новое слово с невероятной легкостью возбуждает во мне миллион вопросов.

– А что такое Ад?

Прокоповна заливисто смеется.

– Ну и Кира! Ну и дите! Ад – это очень плохое место, где царят все твои страхи, обиды и боль. Там тебя постоянно обижают, и ты все время плачешь. Там нет друзей, нет любви, нет радости, только все самое плохое. Ад – это место, где сбываются все твои самые страшные кошмары и повторяются по кругу.

– И что, попади я сейчас в этот твой Ад, меня там всегда будут ругать, наказывать и дразнить? У меня что, там даже собаки не будет? А сладости? А играть мне тоже запретят? А мама с папой там будут?