— Она будет спасть со мной, — раздалось рычание из-за спины, несложно догадаться, кому оно принадлежало. Я даже спорить не стала, все равно сделает так, как захочет. Его дочь лишь гневно взглянула на отца, но говорить ничего не стала. Пожелав нам спокойной ночи, хозяйка дома удалилась.

— Держи, — мне сунули огромную мужскую футболку, я удивленно посмотрела на Сашу, — я часто здесь бываю, можно сказать это моя комната, футбола чистая, но можешь спать голой, я не против.

— Не дождешься, — прошипела я и схватив футболку скрылась за дверьми ванной комнаты.

Душ я принимала долго, даже очень долго, надеясь, что мужчина уже уснет к моему появлению. Выключив воду, обтерлась большим махровым полотенцем и натянула на себя футболку, вдыхая аромат ее хозяина, так и в привычку может войти. Из ванной выходила чуть ли не на цыпочках, только все мои старания были напрасны, мужчина сидел на кровати, обнаженный по пояс и с горящими глазами. Усмехнувшись он поднялся со своего места и грациозной походкой хищника начал приближаться к своей жертве.

— Боишься? — спросил он, прижав меня к комоду, а потом и вовсе подхватил и посадил на этот самый комод, сам же удобно устроился меж моих ног. Мужские руки беспрепятственно заскользили по бедрам, а губы прижались к моей шее. Черт бы его побрал, вот почему мне не хочется его оттолкнуть? Его руки тем временем подцепили края задравшейся футболки и потянули ее в верх, даже опомниться не успела, а футболка уже лежала рядом на комоде.

— Саш я, — единственное, что мне удалось произнести прежде, чем его язык ворвался в мой рот, а рука скользнула туда, где не было еще ни одного мужчины, и вот сейчас по-хорошему я должна начать сопротивляться, а не отвечать на поцелуй, а не ластиться к нему как мартовская кошка.

— Ты меня хочешь, Котенок, — он не спрашивал, а утверждал, — давай, попроси меня, Котенок, и ты будешь кончать так, как никогда и ни с кем не кончала, — его руки творили что-то невероятное, я не святая девственница, прекрасно понимаю, что такие ласки имеют место быть, да что там, я и сама грешила рукоблудием, а то, что мужчины у меня еще не было, ну так не срослось. Но то, что делал он не шло не в какое сравнение с тем, что я испытывала до этого самого момента, — попроси меня, скажи что хочешь и я дам тебе все, что попросишь.

И я чуть не попросила, вовремя прикусила язык, как вообще можно о таком просить?

— Черт, — выгнулась в спине, когда его губы сомкнулись на мое соске, я слышала, что это приятно, но, блин, даже подумать не могла насколько.

— Ну же, просто скажи, что хочешь меня, — охрипшим от возбуждения голосом попросил Саша и провел пальцем по клитору, от чего меня подбросило так, что не удерживай он меня, я бы точно свалилась с этого самого комода. А потом все прекратилось, раз и все.

— Ну нет так нет, — усмехнулся он и развернувшись пошел в сторону кровати, оставив возбужденную и неудовлетворенную меня сидеть на комоде и хлопать глазами.

— Серьезно? — вырвалось у меня.

— Я не трону тебя, пока сама не попросишь, — он издевался, просто издевался надо мной, как можно было оставить девушку в таком состоянии, — тебе нужно только попросить, Котенок.

«Ах так, да? Ну я тебе устрою, я тебе так попрошу»

Он просто взял и уснул, лег на кровать и уснул, будто ничего и не было. Сволочь такая. О чем я вообще думаю? Злюсь на него, а за что? За то, что оставил меня без секса на комоде? Похоже кому-то пора лечить голову.

Мне ничего не оставалось, как лечь на кровать и попытаться уснуть после того, что он здесь устроил. Вот только подумать легче, чем сделать, меня трясло, стоило вспомнить его дыхание на шее, его губы на груди и пальцы, что вытворяли нечто абсолютно потрясающее, а потом он просто пошел спать. В голову даже закралась грешная мысль, разбудить и попросить закончить начатое, но вовремя одумалась, я, блин, такими темпами в чертову нимфоманку превращусь.

Утро наступило внезапно, очень раннее, надо сказать, утро. Но Сашу это совершенно не смущало. Спрашивается, куда в такую рань ехать и почему нельзя еще поспать?

— Вот тебе самому от себя не противно? — спросила я, когда автомобиль тронулся с места, он поднял меня в шесть утра, в шесть, мать его, утра, — не мог дать мне еще немного поспать?

— А нечего было пол ночи крутиться, спать нужно было, — как ни в чем не бывало ответил он и снова уткнулся в планшет, заботливо привезенный водителем, ко всему Игорь привез еще и костюм, и теперь этот засранец выглядел так, будто сошел с обложки глянцевого журнала, хотя, да он и без костюма так выглядел.

— А не надо было меня оставлять в том состоянии, в котором ты меня оставил, — все, меня понесло, — я, конечно, понимаю, что в твоем возрасте все чувствуется иначе, не так ярко, но мне знаешь ли…

Договорить я не успела, рот мне заткнули поцелуем, сильные руки подхватили меня под бедра и вот я уже сижу у него на коленях, а в мою пятую точку упирается явное доказательство того, что возраст на его сексуальные возможности ну никак не влияет.

— Я тебе сейчас покажу возраст, — прохрипел он и снова впился в мои губы, одновременно проталкивая руку под мою водолазку, — прямо в машине тебе покажу, как оно в моем возрасте чувствуется, — мда, слегка переборщила я с возрастом, опять дразню тигра в клетке, но, черт, как же он целуется. Все, контроль полетел к черту, остались только он, я и его обжигающие прикосновения. Мне уже было плевать и на машину, и на водителя, от которого нас скрывала лишь тонкая перегородка, перекинув ногу, устроилась поудобнее. И в этот самый момент у него зазвонил телефон, нет, это просто какое-то издевательство. Тяжело дыша, Саша чуть отстранился, но продолжал удерживать меня одной рукой.

— Слушаю, — ответил на вызов.

Я не слышала, что говорил собеседник, но с каждым его словом мышцы на лице Саши напрягались все сильнее.

— Понял тебя, — наконец произнес Саша и отключился, а потом как-то странно посмотрел на меня. Что бы там ему не рассказал загадочный собеседник, дело явно касалось меня.

— Ты сказала у тебя был брат? — и снова этот леденящий душу тон, что изменилось за каких-то несколько минут?

— Был, — кивнула я, к чему вообще эти вопросы, он мог выяснить обо мне все, что пожелает еще в первый день нашего с ним знакомства.

— Тогда скажи мне, Котенок, — сквозь зубы процедил он, — почему о нем нет совершенно никакой информации, а ты единственный ребенок в семье?

Я зависла на несколько секунд, в каком смысле нет информации? В каком смысле единственный ребенок? Нас было двое сколько себя помню, что он несет?

Я уже было хотела открыть рот, но тут на меня будто ушат ледяной воды вылили, вот что значили те слова Леши, он сделал все, чтобы обезопасить меня, а как еще это можно было сделать, если не стереть все данные о себе. Зная способности брата, он вполне мог это сделать, только зачем?