— В доказательство избранности в час златокрылого яйца она предстанет перед драконьим гнездом. Ответ будет бесспорным.

— Что ж, до результата отложим разговор, — ответил Эбек.

Варк снова поклонился, опустил покрывало, и мы спиной попятились к выходу.

Сопровождавшая нас прислуга расходилась, возвращаясь на свои посты.

«Если я не кланяюсь тизару, то зачем меня учили кланяться? — недоумевала на обратном пути. Оглянулась на Варка, идущего рядом. Он шагал широкими, уверенными шагами. Со спины, если не видеть высокомерного лица — загляденье, но как только повернется — очарование сразу пропадает. Большой, сильный и злой.

— Может, издевался, радуясь, что кланялась ему? Но вроде бы он не мелочный».

Профиль у засранца породистый. Нос длинноват, но в меру и ему идет. Красивые губы, мужественный, волевой подбородок. Даже лысина добавляет харизмы. И все хорошо — только говнюк, жаждущий власти. Отвернулась — не до него.

Не знаю, что за ночь златокрылого яйца, но не успела расхлебать появление дракоши, как уже крадется пушистый писец. Ну что за жизнь?

Утром, лежа в постели, я дожидалась Невмию, но вместо нее пришли Варк и старый хрыч. От гаденькой улыбки Кхарта руки одеревенели, и быстро накинуть тунику на сорочку не получилось. Пока справлялась с нею, спускалась с кровати, успела собраться с духом, и они не увидели мои закушенные от волнения губы.

— Смотри, Гленапупа, — голос верховного жреца дребезжал от лести. — Смотри, что тебе прислали!

Из-за их спин появилась хмурая служанка. Поставив на столик поднос, поклонилась и с облегчением на лице ушла. Видать, знает, что такой сладко-ядовитый тон не сулит ничего хорошего.

— Ну, же! Подойди ближе!

Сделала два шага, потом еще один робкий. Он протянул холеную руку и раскрыл ладонь.

— Смотри, какая красота! — утреннее солнце заиграло в синих камнях искусного ожерелья. Я ожидала неприятностей, а не демонстрации украшений, поэтому растерялась. Кхарт раскачивал драгоценностью перед моим носом и внимательно смотрел на реакцию. Думал, что задрожу от необузданной жадности? Не дождется.

Я не забитая нищенка, а девушка из двадцать первого века, где каждой по карману яркая бижутерия. Представив, что в его руках именно она, мне удалось сохранить сдержанное лицо. Не дождавшись ожидаемой реакции, Варк с Кхартом переглянулись.

— А это? А это?! — браслеты, заколки, кольца мелькали в его руках. — Нравится? И это только начало! А если они убедятся, что ты именно та… — Он растянул тонкие морщинистые губы, казавшиеся на худом лице излишне большими и противными. — Хочешь? Возьми!

Я завертела головой. Не жили богато, и нечего начинать. Тем более старик не внушал доверия и, кажется, больше меня радовался побрякушкам. Вон как скалится. Пусть подавится.

— Вы лучше распорядитесь ими, — ответила покладисто и попала в точку: верховный жрец замолчал.

— Как хочешь, — после паузы задумчиво процедил он и поднял на меня холодные глаза. — Но это еще безделушки. Такого у тебя будет много, очень много. А если предашь — те, кто это преподнес, затопчут тебя.

Старикану пора бы молиться и каяться в грехах, а он жаждет власти. Неужели думает, что бессмертен или с собой на тот свет унесет добро. Тайком глянула на Варка и обмерла: наши взгляды встретились. Тут же опустила глаза, но успела отметить его угрюмость, морщинку на переносице, зато не было в нем жадности. Хорошо ли это? Наверно, плохо. Алчного человека проще понять, а Варк слишком непредсказуемый, опасный. И все же я бы сильно разочаровалась, если бы при виде побрякушек его тоже обуяла алчность.

Еще долго верховный жрец демонстративно перебирал подношения и обсуждал их стоимость с помощником, который то и дело поглядывал на меня.

— После испытания увезешь ее.

— Выполню…

«Если после посещения драконьего гнезда, что в ночь яйца, планируют куда-то везти — есть надежда, что буду жить», — немного отлегло от души, и я успокоилась. Позже надеялась расспросить Варка подробнее, однако на занятия меня сегодня не позвали.

Я металась по комнате, как тигрица в клетке. Хотелось поплакать, поговорить, но, увы, не с кем. А когда у двери слышала громкий, уверенный голос, требовавший пропустить «его» ко мне, желание общаться пропало.

— Прочь! — приказывал кто-то властно слугам. Мне даже показалось, что раздался свист хлыста.

— Без дозволения верховного жреца это невозможно, господин, — терпеливо объясняла Невмия, дрожавшим голосом. И мне даже стало ее жаль. Каково отказывать власть имущим?

— Прочь! — наглый тип не понимал по-хорошему, но у двери послышались шаги и голос Варка.

— Без дозволения верховного жреца встреча невозможна.

То, как он отстаивал меня — впечатляло. Сжимая от волнения кулаки, я дрожала у двери, когда за спиной услышала фырканье. В прыжке обернулась и увидела Варка собственной персоной с сардонической ухмылкой на лице.

— А… ты… там! — показала пальцем на дверь.

— Ухо к стене прилипнет, — «куснул» он и кивнул на дальний угол. И только теперь заметила, что у стены за драпировкой чернеет тайный ход.

Варк протянул руку и помог мне спуститься в неудобный, узкий лаз. Стена беззвучно встала на место, и темнота окружила нас.

— Куда мы идем?

— Тише, — сердито прошептал он. Раздался стук, разнесшийся эхом, и я увидела, как в его руках от удара друг о друга загорелись два камушка. Светили тускловато, но приемлемо. — Против тебя плетутся козни. Опасно оставаться. Ты еще не готова.

— К чему не готова? — насторожилась.

— Интригам. Что бы тебе не сулили, всегда помни: твоя цель — не тизар, а тизарин. Ты должна добиться поддержки тизарии и ее сына.

— Варк, — отчаянно выдохнула. — Я честно не хочу ни подношений, ни роскоши, ни власти. Есть хотя бы маленький шанс, что смогу вернуться к обычной жизни?

— Нет, — отрезал сухо. — Поторопись.

Подавленная, я поплелась за ним. Даже передумала расспрашивать, что это за штуки у него в руках.

Петляя по узким проходам, я запиналась, но когда хватилась за Варка, он терпел. Между тем проход резко сузился, и по нему пройти можно было только разве что боком. Я до ужаса боялась пауков, даже маленьких и, представив, что сейчас растревоженные, они окажутся на мне, поежилась.

Варк заметил жест. Медленно, будто бы нехотя ослабил ремень, стянул через голову жреческую тунику и протянул.

— Благодарю.

В ней, накинутой на голову и плечи (остальное у меня было прикрыто собственной одеждой) мне стало спокойнее и теплее. А еще от ткани шел приятный мужской запах. Ненавязчивый, легкий. Я бы не смогла описать его словами, но с замиранием сердца осознала, что испытываю к высокомерному жрецу интерес.