души он понимал: им необходимо что-то предпринять, чтобы обрести твердую почву под ногами.

Движимые воодушевлением – и боясь при этом – избавиться от всего лишнего, они арендовали огромный контейнер и разместили его рядом со своим битком набитым домом. В первые же выходные после Нового года они принялись выбрасывать все, чем не пользовались в течение последнего года: одежду, косметику, игрушки, книги, DVD-диски, CD-диски, электронику, кухонную утварь, ковры, аксессуары, инструменты, мебель, спортивное снаряжение, даже стол для пинг-понга. На выброс пошло абсолютно все, что не было привинчено к полу.

Они избавлялись от вещей без компромиссов.

По прошествии недели их дом выглядел совершенно иначе.

Физический хаос постепенно исчезал.

Объем визуального шума удалось сократить.

В доме зазвучало эхо.

Неужели это звук простоты?

К концу января 2017 года Джейсон и Дженнифер почти завершили освобождение дома. Через неделю контейнер должен был уехать, а вместе с ним из их жизни должны были навсегда исчезнуть годы бессознательного накопительства.

Прогресс был налицо. В шкафах, гардеробных, подвале и гараже царил порядок. У оставшейся мебели имелось четкое функциональное назначение. Каждой вещи было отведено свое место. В доме стало лучше дышать. Они начали больше смеяться. Больше соглашаться друг с другом. Сплотились как семья. Каждая принадлежащая им вещь служила определенной цели, а все остальное покидало дом, который снова превратился в уютное гнездо. Стоило им осознать, что в эпицентре их жизни истинные приоритеты, как их охватило невероятное спокойствие.

А затем случилось то, чего никто не ожидал.

За день до запланированного вывоза контейнер загорелся. Никто в точности не знает, как это произошло, но, пока Джейсон и Дженнифер в тот вторник были на работе, в содержимом контейнера что-то вспыхнуло, и к тому моменту, как они вернулись с работы, их дом сгорел дотла, включая все, что они хотели сохранить.

К счастью, во время пожара дети были в школе, а трем питомцам удалось выбраться через собачий лаз в двери, ведущей на задний двор. Но все остальное сгорело. Все. Абсолютно.

Со слезами на глазах Джейсон и Дженнифер обнимали детей и невидящим взглядом смотрели на дымящиеся руины. Как же такое могло случиться? После многих лет упорного, тяжкого труда, достижений и накоплений у них ровным счетом ничего не осталось. Ничего. Ни-че-го.

Страх.

Подавленность.

И…

Свобода?

Последний месяц послужил им тренировкой в избавлении от лишнего, и в тот момент они осознали, что способны отпустить все что угодно. Все. Что. Угодно.

Дети не пострадали. Вся семья была в сборе, цела и невредима. И их отношения стали куда лучше и крепче, чем месяц назад. Впереди их ждало любое будущее, которое они бы себе загадали. Впервые за всю свою взрослую жизнь они не были ограничены жизненным укладом, материальным имуществом и ожиданиями, что сковывали их до сих пор. Они расплели запутанную паутину. После того как их сложности развеялись как дым в буквальном смысле, пепелище послужило им фундаментом для новой простой жизни.

Еще месяц назад Джейсон и Дженнифер были бы раздавлены в подобной ситуации. Но благодаря новому мировоззрению они воспринимали ее не как катастрофу, а, скорее, как неудобный толчок вперед. Теперь, когда на их пути ничего не стояло, им предстояло ответить лишь на один вопрос: «Как мы хотим распорядиться своей вновь обретенной свободой?»

Свобода от импульсных желаний

Невероятно, как много людей могут поделиться аналогичной историей, как у Джейсона и Дженнифер, за исключением, разумеется, сгоревшего контейнера. Большинство жителей западных стран стремятся обрести счастье за счет импульсивных покупок, эфемерных удовольствий и атрибутов показного успеха. Поистине все наши неудачные решения – и, как ни парадоксально, наша неудовлетворенность – проистекают из нашего желания быть счастливыми. А все потому, что мы зачастую отождествляем счастье с сиюминутными удовольствиями.

Счастье – понятие довольно растяжимое. Употребляя данное слово, разные люди вкладывают в него совершенно разный смысл. Одни подразумевают удовольствие. Другие – реализованность. Третьи – удовлетворение. Четвертые – радость. Некоторые интеллектуалы-мыслители – благоденствие.

Я бы, однако, предположил, что люди ищут не счастье – они ищут свободу. А побочным продуктом свободы является как раз истинное счастье, иными словами, устойчивое благополучие.

Свобода. Это слово порождает в воображении несметное множество различных образов: трепещущий на ветру флаг, герой войны, возвращающийся домой, орел, парящий высоко над каньоном. Однако настоящая свобода выходит за пределы набора художественных образов и предполагает нечто более абстрактное.

Когда вы думаете о свободе, то зачастую представляете, как занимаетесь чем угодно и когда угодно.

Чем угодно.

Когда угодно.

Но копните поглубже и быстро осознаете, что это не свобода – это тирания по отношению к самому себе.

Предоставленная самой себе, моя шестилетняя дочь Элла с радостью занимается «всем, чем захочет»: разбрасывает игрушки по комнате, часами смотрит видео на YouTube, поглощает шоколадный торт кусок за куском, отказывается чистить зубы, играет на дороге.

Подобные решения кажутся разумными в данный конкретный момент, но, по мере того как наши неудачные решения нарастают, как снежный ком, мы пожинаем гнилые плоды своих опрометчивых поступков. Со временем необдуманные решения влекут за собой необдуманные привычки, разрушающие наши отношения, пока наконец мы не отдаляемся от желаемой конечной цели – свободы.

Для описания несвободы мы периодически прибегаем к эвфемизмам.

Привязанные.

Прикованные.

Стреноженные.

В ловушке.

В тупике.

Тем самым мы хотим сказать, что утратили контроль, и нам более не достает выдержки, чтобы отбросить то, что тянет нас назад: мы привязаны к прошлому, прикованы к карьере, стреножены отношениями, в ловушке долгов, в тупике унылого города.

Хуже того, некоторые материальные достижения: сверкающие спортивные машины, огромные загородные особняки, высокая должность и угловой кабинет – действительно в чем-то смахивают на свободу, хотя зачастую являются лишь внешним проявлением свободы. Ложной свободы. Среднестатистический американец стоит на тщательно подстриженной лужайке, заточенный в тюрьму за штакетником своей американской мечты.

Фраза звучит, конечно, несколько пафосно, зато подчеркивает важный момент. Настоящая свобода выходит за рамки внешних атрибутов и антуража ложной свободы. И чтобы обрести ее, нам придется сломать собственноручно возведенные обманчиво красивые заборы.

СРЕДНЕСТАТИСТИЧЕСКИЙ АМЕРИКАНЕЦ СТОИТ НА ТЩАТЕЛЬНО ПОДСТРИЖЕННОЙ ЛУЖАЙКЕ, ЗАТОЧЕННЫЙ В ТЮРЬМУ ЗА ШТАКЕТНИКОМ СВОЕЙ АМЕРИКАНСКОЙ МЕЧТЫ.

Понимаете, истинная свобода подразумевает куда больше, чем материальное имущество, богатство и традиционный успех. Истинную свободу нельзя выразить в бухгалтерском отчете – это абстракция. В отличие от расстояния и времени мы не располагаем единицами измерения свободы. Вот почему так трудно ее осмыслить. Поэтому мы довольствуемся тем, что можно сосчитать: доллары, побрякушки, влияние в социальных