— Не слишком ли рискованно — жениться, чтобы удержать у себя экономку? — спросила Мириам, насыпая растворимый кофе в чашку.

— Зато практично, — возразил Джереми.

— По-моему, это совершенно нелепая затея!

Джереми дал понять, что ему нужна экономка. Ей очень захотелось получить эту работу. Как хорошо было бы жить за городом вместе с Джонни! Но своим предложением он совсем сбил ее с толку.

— Почему же нелепая затея? Вам нужна работа, а мне — экономка. Я уже убедился, что работать вы умеете. — Он оглядел комнату и добавил: — Вы чистоплотны и аккуратны. Вы любите детей, и они платят вам взаимностью, по крайней мере ваш племянник. Да и Аннабелл чувствует себя гораздо свободнее с вами, чем с другими взрослыми. Надеюсь, готовить вы умеете?

— Да, умею, но думаю, что вы можете найти массу более подходящих девушек, согласных выйти замуж за вас, — сказала Мириам.

— Более подходящих? — Джереми лениво потянулся, взял со стола свою чашку и подошел к Мириам. — Да, конечно, я могу выбрать девушку из другой среды, которая лучше одевается, училась в лучших школах. Возможно, она даже попытается убедить себя в том, что любит меня, но мне не нужна такая любовь.

Последние слова он произнес с таким презрением, что Мириам не удержалась и спросила:

— Вам что же, любовь вообще не нужна?

— Вас это шокирует? Любовь, поверьте, это величайшее заблуждение, — сказал Джереми, пристально глядя ей в лицо.

До сих пор Мириам думала, что этот человек способен хоть на какие-то чувства, но теперь, после такого заявления…

— Вам нужна не жена, а рабыня! — возмущенно произнесла она.

— А вот это противозаконно, — возразил он не моргнув глазом.

Девушка даже задохнулась от злости.

— Неужели вы думаете, что я могу принять такое предложение?

— А почему бы и нет? Оно выгодно для вас. Вы и ваш мальчик будете материально обеспечены, вам не придется заботиться о пище, одежде и жилье, как теперь. Если Джонни захочет учиться, я оплачу его обучение, другими словами, я избавлю вас от всех ваших проблем. Вам нужно будет только присматривать за Аннабелл и вести хозяйство. В свободное от работы время ваш племянник всегда будет с вами.

Да, заманчивую картину нарисовал Джереми, знает, как убедить ее. И правда, что сейчас у нее за жизнь? Постоянная тревога за Джонни, страх, что не сумеет оплатить какой-нибудь счет и они останутся без пищи и крова…

— Ну, в чем же дело? — спросил Джереми. — Все еще мечтаете о прекрасном принце, который унесет вас в сказочную страну? Когда вы в последний раз ходили на свидание?

Как ей хотелось соврать этому наглецу!

— Больше двух лет назад, — неохотно призналась Мириам. — А вас не беспокоит, как отнесутся ваши друзья к тому, что вы женитесь на такой девушке, как я? Не покажется ли им это по меньшей мере странным? — спросила она, пытаясь перевести разговор в другую плоскость. Не могла же она обсуждать с ним свою личную жизнь, точнее, ее отсутствие!

— Отнюдь. Вы девушка привлекательная. Вам только нужно отдохнуть, поправиться и приодеться.

Джереми бесцеремонно взял ее рукой за подбородок и повернул к себе, чтобы получше рассмотреть.

— А ведь вы можете быть очень даже привлекательной. Золотые искорки в миндалевидных глазах, чувственные губы — ни один мужчина не устоит. Возможно, наш брак будут даже считать романтическим.

Ее задела такая чересчур бесстрастная оценка, но прикосновение его руки было неожиданно волнующим. До сих пор она не думала о нем как о мужчине. Сейчас же почувствовала опасное влечение к нему — ведь она всего лишь слабая женщина, которая долго была лишена мужского внимания.

Стараясь подавить в себе пробудившиеся чувства, Мириам освободилась от его руки и с возмущением воскликнула:

— Еще проверьте мои зубы! Разглядываете, будто я лошадь!

Не обратив никакого внимания на ее недовольство, Джереми наклонился к ней и продолжил:

— Брак будет удобен для нас обоих и к тому же вызовет гораздо меньше сплетен, чем если бы я нанял вас в качестве экономки.

— Это безумие, — продолжала настаивать девушка, глядя в свою чашку с остывающим кофе.

— Это расчет, и я жду ответа.

— Мне надо подумать, — сказала Мириам, хотя ей казалось, что и думать тут не о чем.

— У меня нет времени ждать. Мы с Аннабелл отправляемся на ранчо в воскресенье утром, у нас остается только один день. — Джереми скрестил руки на груди. — Итак…

— Вы не можете требовать от меня ответа сию минуту, — прервала его Мириам.

— Могу и требую, — резко возразил Джереми. — Не понимаю, какой еще выход может быть у вас. Сегодня вечером, до моего прихода, у вас было достаточно времени представить то будущее, которое ждет вас.

Он выпрямился во весь свой внушительный рост и отошел от нее.

— Я ухожу, Мириам Траффорд, и надеюсь услышать ответ еще до того, как закрою за собой дверь.

В полном смятении она смотрела на него. Его красивое лицо выражало твердую решимость. Их взгляды встретились на мгновение. Он как бы давал ей понять, что это его действительно последнее слово. Потом подошел к двери и, не оглядываясь, взялся за ручку.

Мириам очнулась, когда услышала звук отворяемой двери, и едва слышно произнесла:

— Да.

Джереми обернулся. Лицо его по-прежнему ничего не выражало.

— Я заеду за вами и мальчиком завтра в восемь утра. — Оглядев комнату, он добавил: — Сюда вы больше не вернетесь. Упакуйте только то, что вам необходимо, что вы хотели бы сохранить. Не стоит беспокоиться об одежде: у вас и у мальчика будет все новое.

Не ожидая ответа и не попрощавшись, Джереми вышел из комнаты. Мириам слышала, как он тихо спускается по лестнице. Совсем обессиленная, она прислонилась к стене и посмотрела на спящего ребенка.

— Правильно ли я поступила? — произнесла она вслух и, подняв глаза к потолку, воскликнула: — Господи, правильно ли я поступила?!

Единственным ответом ей был шум отъезжающего автомобиля.

Вопреки ожиданиям, что сомнения и мысли о будущем не дадут ей уснуть, Мириам спала сном праведницы. Проснувшись утром, она знала, что сон освежил ее. Впервые за долгое время она могла не думать обо всех прежних проблемах. Брак по расчету — это уже не казалось ей чем-то ужасным, и на сборы много времени не потребовалось.

Джонни засыпал Мириам вопросами. Он был возбужден, и не столько из-за сообщения, что Мириам выходит замуж за отца Аннабелл, а из-за естественной тяги ребенка ко всему новому.

— Правда, что у меня будут настоящие сапоги ковбоя? — в сотый раз спросил он.

— Если будешь хорошо себя вести, — улыбаясь, терпеливо ответила Мириам и поинтересовалась: — Ты все свои игрушки собрал?