А что вы хотите?

Знаменитый доктор Зигмунд Фрейд из Вены, один из наиболеевыдающихся психологов двадцатого столетия, говорит, что все ваши поступки берутначало в двух мотивах: в сексуальном влечении и желании быть великими.

Профессор Джон Дьюи, наиболее глубокий американский философ,формулирует это несколько иначе. Доктор Дьюи говорит, что глубочайшимстремлением человека является «желание быть значительным». Это очень важно. Вэтой книге вы много услышите об этом.

Чего же вы хотите? Не столь уж многого. Но того немногого,что стало для вас желанным, вы желаете страстно, с настойчивостью, недопускающей мысли об отказе.

Почти все нормальные взрослые люди хотят:

1. Здоровья и безопасности.

2. Пищи.

3. Сна.

4. Денег и того, что на них приобретают.

5. Уверенности в своем будущем.

6. Сексуального удовольствия.

7. Благополучия для своих детей.

8. Чувства своей значительности.

Почти все эти желания удовлетворимы, все за исключениемодного, столь же глубокого и важного, как потребность в пище и сне, но оноредко бывает удовлетворенным. Фрейд его называет — «желанием быть великим», аДьюи — «желанием быть значительным».

Линкольн однажды начал письмо словами: «Каждому нравится,когда его хвалят». Уильям Джеймс сказал: «Глубочайшим принципом человеческойнатуры является страстное желание получить признание своей ценности». Заметьте,он не сказал «желание» или «сильное желание». Он сказал «страстное желание».

Это мучительный неутолимый голод человеческого сердца, и тотредкий человек, который утолит его, будет владеть душами, и даже «могильщикпожалеет о дне его смерти».

Потребность в сознании своей значительности — одно изглавных различий между человеческим родом и животными. К примеру, когда я былдеревенским мальчиком, мой отец выводил чистокровных дюрок-джерсейских свиней ипородистых беломордых коров. Мы обычно выставляли наших коров и свиней насельских ярмарках и выставках животных и животного инвентаря по всему СреднемуЗападу. Раз двадцать мы выигрывали первый приз. Мой отец прицепил призовыеголубые ленты на длинное полотнище белого муслина, и, когда в дом приходилидрузья или визитеры, он доставал его. Отец держал один конец, а другой я, итаким образом мы демонстрировали гостям наши голубые ленты.

Свиньи не интересовались лентами, которыми их награждали. Ноотец мой интересовался. Эти призы повышали у него чувство своей значительности.

Если бы наши предки не обладали этим пламенным стремлениемпочувствовать свою значительность, цивилизация была бы невозможна. Без него мыбыли бы подобны животным.

Именно желание ощутить свою значительность толкнулонеобразованного и забитого нуждой приказчика из бакалейной лавки к изучениюкниг по вопросам права, найденных на дне бочонка с домашним скарбом, купленногоим за 50 центов. Вы, вероятно, слышали об этом приказчике бакалейщика. Егозвали Линкольн.

Именно желание почувствовать свою значительность вдохновилоДиккенса на создание бессмертных романов. Оно вдохновило сэра Кристофера Ренасоздать свою симфонию в камне. Это желание заставило Рокфеллера копитьмиллионы, которых ему никогда не истратить и богатейшего человека в вашемгороде построить дом, намного превосходящий своими размерами его потребности.

Это желание заставляет вас одеваться по последней моде,водить машину самой последней марки и распространяться о том, какиеизумительные у вас дети.

Именно это желание соблазняет многих подростков становитьсягангстерами и бандитами. «Нынешний юный преступник помешан на самом себе, —говорил главный полицейский комиссар Нью-Йорка Малруней, — и первое, о чем онпросит после ареста, это газеты с сенсационными сообщениями, делающими из негогероя. Неприятная перспектива угодить в „теплое местечко“ — на электрическийстул — кажется ему чем-то отдаленным и незначительным, пока он пожирает глазамисвое изображение, делящее место с портретами „Крошки Руфь“, Ла-Градии,Эйнштейна, Линдберга, Тосканини или Рузвельта».

Если вы скажете мне, благодаря чему вы обрели чувство своейзначительности, я скажу вам, кто вы. Это определяет ваш характер. Это —наиболее существенный ваш признак. К примеру Джон Д. Рокфеллер сильнеепочувствовал свою значительность, пожертвовав деньги на сооружение современнойбольницы в Пекине, проявив заботу о миллионах бедных людей, которых он никогдане видел и не увидит. Диллингер же, наоборот, обрел чувство своейзначительности в бандитизме, в грабеже банков и убийствах.

Однажды в Миннесоте, когда за ним гналась полиция, онворвался в одну аптеку и крикнул: «Я Диллингер!» Он был горд тем, что являетсяврагом человечества номер один . «Я не трону вас», — сказал он.

Главное различие между Диллингером и Рокфеллером в том,благодаря чему они приобрели свое чувство значительности. История пестритлюбопытнейшими историями того, как известные люди старались приобрести чувствосвоей значительности. Даже Джордж Вашингтон хотел, чтобы его титуловали «ЕгоВеличество президент Соединенных Штатов». Колумб домогался титула «АдмиралаОкеана и президента Индии». Екатерина Великая отказалась вскрывать письма, накоторых не значилось: «Ее Императорскому величеству».

Миссис Линкольн, будучи хозяйкой Белого Дома, подобнотигрице набросилась на миссис Грант, вскрикнув: «Как вы смеете садиться в моемприсутствии раньше, чем я вам предложила это!»

Наши миллионеры помогали финансировать экспедицию адмиралаБирда в Антарктиду с условием, что цепи ледяных гор будут названы их именами.

Виктор Гюго питал надежду, ни много, ни мало, на то, чтоПариж будет переименован в его честь. Даже Шекспир, величайший из великих,пытался добиться блеска своему имени приобретением гербового щита для своегорода.

Иногда люди изображают из себя беспомощных больных, чтобыпривлечь к себе внимание, и обрести тем самым чувство своей значительности.Взять к примеру миссис Мак-Кинли. Она наслаждалась чувством своейзначительности, заставляя своего мужа, президента Соединенных Штатов,пренебрегать важными государственными делами и сидеть неподвижно в течениечетырех часов, облокотившись на ее постель и лелея ее сон. Она утоляласнедающую ее жажду повышенного внимания, заставляя его оставаться с нею, когдак ней приходил зубной врач, а однажды устроила ему сцену за то, что он оставилее одну с дантистом, чтобы провести назначенное свидание с Джоном Греем.

Мэри Робертс Рейнхард рассказала мне однажды о цветущейздоровой молодой женщине, которая стала изображать из себя беспомощную больную,чтобы почувствовать свою значительность. В один из дней эта женщина былавынуждена из-за своего возраста, вероятно, признать тот факт, что она никогдане выйдет замуж. Годы одиночества тянулись, оставляя все меньше надежд на ееожидания. Она легла в постель, и в течение десяти лет ее старая матьпутешествовала с подносами на третий этаж и обратно, нося ей пищу. Но однаждыизмученная трудом старушка слегла и умерла. Несколько дней «больная» страдалаот голода, но потом она встала, оделась и вновь вернулась к нормальной жизни.