На следующее утро, едва проснувшись, я сразу вспомнила о сокровищах. Из книг и фильмов я знала: с сокровищами ни в коем случае нельзя тянуть резину. Сегодня они есть, а завтра их нет. Вернее, они есть, но уже не у тебя.

Я оделась, умылась и помчалась в хозяйственный магазин. Там я купила две лопаты. Штыковую и совковую. И еще три мешка, чтоб было куда положить золото.

Затем я звякнула Микстурову. Сказав, что, к сожалению, не могу пойти с ним искать дедушкины записи. Заодно сообщила, что дом опечатан, но проникнуть в него можно через люк на чердаке.

О сокровищах я не обмолвилась ни единым словом. Еще чего!

До кладбища шли два трамвая. Под номером "семь" и под номером "тринадцать", который тут же и подкатил к остановке. Надо было, конечно, подождать "семерку", но мне так не терпелось начать действовать, что я села в тринадцатый.

"Бандиты заявятся в два, — прикидывала я по дороге. — Значит, мне надо прийти в полночь. За час я вырою сокровища и оставлю этих лопухов с носом. Супер!.."

Приехав на кладбище, я быстренько отыскала Лизаветину могилу. Курицын был прав — ангел с крестом действительно смотрелся очень красиво. Правда, нос у него был отбит. Ну да это, как говорит мой дедушка, "брызги моря".

Остаток дня я провела в парке культуры и отдыха. Каталась там на каруселях, стреляла в тире, корчила рожи в комнате смеха. Короче, убивала время как могла. Только в "Пещере ужасов" не удалось побывать: она была почему-то закрыта. Но в последнее время в моей жизни и так страхов хватало, поэтому я не сильно расстроилась.

Думала я исключительно о сокровищах. Уверена, вы бы меня поняли, если б вам самим посчастливилось найти настоящий клад. Еще я вспоминала вчерашний день. Все-таки классно получилось! Я обнаружила снайперскую винтовку, дедушкины записи, а также подслушала важный разговор. Вот и не верь после этого в чудеса! Ближе к ночи, посмотрев в кинотеатре дурацкий боевик, я отправилась на кладбище.

Уже совсем стемнело. Я опять ехала в тринадцатом трамвае. Причем совершенно одна.

— Приехали, девочка, — сказал мне водитель. — Конечная. Кладбище.

Еще утром я приметила дырку в кладбищенском заборе, от которой до могилы Лизаветы рукой подать.

На небе появилась луна, бросив зловещий свет на кресты и надгробия. Но мне некогда было бояться. Поплевав на ладони, я взялась за лопату.

И вдруг на мое плечо легла тяжелая рука. И муть не завопила от страха. Прикиньте: вам ночью на кладбище кто-то кладет на плечо руку. Прикинули?.. То-то же.

В общем, перетрусила я основательно, чего не тут скрывать.

— Попалась! — раздался торжествующий вопль. — А ну пошли в милицию!

Обернувшись, я увидела какого-то типа лет двадцати и немного успокоилась. Вроде не мертвец.

— Ой, дяденька, — притворно заныла я. — А вы кто?

— Черт в малиновом пальто! — орал он. — Сторож я, понятно?!

— Понятно.

И как я упустила из виду, что на кладбище есть сторож? Вот дура!

Он больно схватил меня за ухо и поволок за собой. Ноги его заплетались. И перегаром от него вовсю разило. Ясно — алкаш.

Сторож притащил меня в сторожку. На столе стояла полупустая бутылка водки и банка с солеными огурцами.

— Дя-а-денька, — продолжала я ныть, — но вызывайте, пожалуйста, милицию. Я вам все объясню. Мы с бабушкой вдвоем живем. Пенсия у нее маленькая. А кушать хочется…

— Так ты что, мертвецов приходила жрать?! — захохотал он во все горло.

"Ну идиот", — подумала я.

— Нет, дяденька. Просто у меня недавно дедуля умер. Капитан дальнего плавания.

— А-а, видел я твоего деда, — захрустел сторож соленым огурцом. — Он в тельнике ходил, да?

— Да. И в плаще. Зимой и летом. А когда его корабль стоял в Рио-де-Жанейро, дедушка украл из местного музея черную жемчужину,

— А охрана куда смотрела?

— Не знаю.

— Во лопухи! — развеселился сторож. — Выпить хочешь? — Он протянул мне бутылку.

— Спасибо, дяденька, я не пью.

— Какой я тебе дяденька? Меня Федькой звать.

Я украдкой глянула на часы. Было уже полпервого. Блин! Надо что-то срочно предпринимать!.. И я с ходу приняла решение: пускай этот Федька выкопает клад, а там разберемся… Главное, чтобы золото не досталось бандитам.

— А я тут сутки через трое работаю, — разглагольствовал пьяный сторож, — Круто, да?

— Круто, — согласилась я.

— А хочу еще круче устроиться. Найти себе такую работенку, чтоб день работать, а неделю отдыхать. Зачем напрягаться? Верно?..

Сделав из бутылки приличный глоток, он плюхнулся на стул и захрапел. Этого мне еще не хватало!

Я вылила ему на голову остатки водки, а заодно и весь огуречный рассол. Сторож ошалело вскинулся.

— Ты кто? — уставился он на меня.

— Черт в малиновом пальто!

— Б-р-р, — закрутил Федька мокрой головой. — Так че там с жемчужиной-то?

— Дедушка зашил ее в подкладку морского кителя, — продолжила я вешать ему лапшу ни уши. — А потом умер. Мы с бабушкой его в этом кителе и похоронили.

— Так это что ж выходит — жемчужина в гробу?! — мигом сообразил сторож.

— Ну да, — подтвердила я. Федька возбужденно вскочил.

— Тебя звать-то как?

— Даша.

— Давай, Дашка, бери фонарь. Идем могилу раскапывать.

Мы вышли из сторожки и направились в глубь кладбища.

— Продадим жемчужину — денежки пополам, — деловито говорил Федька. — Заметано?

— Заметано!

— Эх, сколько можно будет водяры купить… — размечтался Федька.

Мы подошли к Лизаветиной могиле, и сторож взялся за лопату. Он так рьяно копал, что скоро оказался по пояс в земле. Затем по грудь. А после и вовсе скрылся с головой.

Наконец Федька выбрался наверх. Пот лил с него ручьями.

— Какая-то безразмерная могила получается, — тяжело дыша, сказал он. — На такой глубине и не хоронят. Где твой дед-то?..

Я посмотрела на часы. Полвторого. Пори срочно уносить ноги.

— Что ты у меня-то спрашиваешь?! — заорала я. — Кто тут сторож — ты или я?!

Федька от изумления рот разинул:

— А?

— Бэ! — ответила я и быстренько слиняли с кладбища.

Конечно, я не потащилась через весь город в гостиницу, а провела остаток ночи в параднике ближайшего дома.