Он убрал трубку и подмигнул Омалу.

– Сейчас мы расспросим твоего профессора, – сказал он вкрадчиво. – Сдается мне, он знает больше, чем говорит.

Прибежал парнишка, состоящий в услужении у хозяина кабачка, притащил термос. Бердо кивнул Омалу: открывай. Тот нехотя отвинтил крышку, заглянул внутрь.

– Мистер профессор! – позвал он.

Нептунианин выпростал щупальца, ухватился ими за края термоса, осторожно выглянул. Увидел ухмылочку Бердо и закашлялся.

– Я тоже рад вас видеть, мистер Стросс, – отозвался авантюрист. – Прошу к столу!

Профессор вывалился из своего убежища, шлепнулся Омалу на колени, а оттуда перекочевал на край стола. Бердо немедленно налил ему марсианского самогону. Стросс подхватил стакан щупальцем, спрятал в складках мантии. Послышалось хлюпающее шкворчание. Вскоре стакан вернулся, но уже пустой. Большие бледные глаза нептунианина стали еще больше и бледнее.

– Ну, теперь мы сможем поговорить, – резюмировал авантюрист. – Джо… Омал, дружище, позволь мне называть тебя именем моего старого друга, я к нему привык.

– Пожалуйста! – буркнул Омал.

– Джо поведал мне, мистер профессор, о ваших приключениях, – сообщил Бердо. – Признаться, я поражен. Никогда ни о чем подобном не слышал. Это даже похлеще того, о чем болтают в портовых притонах…

– Скажете тоже, – пренебрежительно пробурчал профессор. – Бывают истории и занятнее.

– Не спорю! – возвестил авантюрист. – Однако не могу не заметить, что вы ввязались в сомнительную авантюру…

– О какой авантюре речь?! – возмутился Стросс. – Я спас этому джентльмену жизнь! Даже двум джентльменам!

– Возможно, возможно, – покивал Бердо. – Но так ли уж бескорыстно, а, док?

Профессор фыркнул, словно лошадь, сгреб со стола бутыль с самогоном и набуровил себе полный стакан мутного пойла.

– Хорошая штука, – похвалил он, опорожнив стакан. – Хуже метилового спирта, но тоже ничего…

– Вы не ответили на мой вопрос! – напомнил авантюрист.

– Помилуйте, Артур, – взмолился нептунианин. – Какая корысть в том, чтобы спасти от пытки, а то и мучительной смерти молодого человека, который по незнанию своему оказался на другой планете в чужом теле? Спасти, рискуя собственной шкурой, между прочим!

– Да вы просто герой, док! – усмехнулся Бердо. – Почему же вы не сказали тогда спасаемому, что Шорр со своей бандой хотел вытрясти из Джо Бастера тайну месторождения элизиума?

– А какой смысл? – Профессор нацелился набуровить себе еще стакан, но авантюрист ловко отнял у него бутылку. – Омал все равно ничего об этом не знает, верно?

– Ровным счетом, – отозвался Омал.

– Хорошо, – согласился Бердо. – Допустим, что вами двигало исключительно человеколюбие. Но позвольте поинтересоваться, куда вы направлялись?

– В Берроуз-сити или в Барсумвилль, на худой конец – в Рэйтаун, безразлично, – ответил Стросс. – В любой город, где можно купить билеты на межпланетный лайнер.

– И вы надеялись таким образом избежать стычки с популяцией? – В голосе авантюриста была изрядная доля сарказма. – У меркурианцев обширная сеть филиалов. И этой сетью они вылавливали, бывало, и более крупную рыбу.

– Как же нам быть? – встрял в разговор Омал.

– Я вижу лишь один выход, – отозвался Бердо. – Как можно скорее застолбить участок на Обероне. Когда у нас будут законные права на месторождение, никакие ящеры не будут нам страшны!

– На Обероне? – переспросил профессор. – Да вы с ума сошли, Артур! Усиленные термоэкраны не выдерживают там более нескольких часов. О каком участке вы говорите? Если на этой чертовой луне даже твердая поверхность – весьма условное понятие.

– Но ведь элизиум добывали на Обероне как минимум дважды! – возразил авантюрист. – Сначала экспедиция самого Ловелла, а затем – его дочь в компании старых межпланетников!

– Это все байки! – отмахнулся щупальцем нептунианин. – Никто не видел возвращения «Метеора». Скорее всего, эти отчаянные смельчаки сгорели в Пламенном Океане.

– Не видел, потому что ребята оказались умнее, чем о них думают, – сказал Бердо. – Они вернулись с неплохой добычей, но не стали трезвонить об этом на весь свет, а потихоньку перевели элизиум в наличные. К нашему счастью, эти идеалисты не застолбили участок. Да и денежки, добытые с таким риском, они потратили на благотворительность.

– К чему все эти разговоры? – пробормотал профессор Стросс. – Все равно без настоящего Джо Бастера нам не найти карты.

– А-а, я вижу, вы не такой уж и бессребреник, док! – возликовал авантюрист. – Правильно, не люблю бессребреников. Что скажете, господин Стросс, насчет возвращения в Диктаун?

– Вы хотите совершить обратный обмен! – догадался нептунианин. – Мысль великолепная, но учтите: придется брать городок штурмом. Он полностью контролируется популяцией.

– Прорвемся! – заявил легкомысленно Бердо. – Ничего не стоит нанять лихих ребят за умеренную плату. Да и пустынники нас поддержат. У меня с их вождем трогательная дружба.

– Хм… – Профессор поскреб концом щупальца морщинистое темя. – Ну, если вы беретесь все организовать…

– Берусь! – пообещал авантюрист.

Омал внимательно слушал их разговор. Его отнюдь не удивило, что эти двое быстро сговорились. Что с них взять, с межпланетных авантюристов? Похоже, они быстро поняли друг друга. Однако облапошить себя он им позволить не мог.

Омал незаметно извлек из подмышечной кобуры атомик и, внимательно осмотрев его вороненый ствол, оснащенный округлой насадкой охладителя, сказал:

– Все это прекрасно, господа, но вы забыли об одном обстоятельстве. – Он выдержал эффектную паузу. Стросс и Бердо не сводили с него глаз. – Обо мне! Я заключил контракт с «Бюро Обмена» на целый месяц приключений, а вы собираетесь выпихнуть меня обратно всего после двух суток поверхностного знакомства с Марсом! Так не пойдет, господа. Я намерен использовать отпущенный мне срок на всю катушку… И потом, пусть я не обладаю памятью Бастера в полном объеме, но есть еще и так называемая память тела…

– К чему ты клонишь, Джо? – заинтересовался Бердо.

– Ну, например, я хорошо помню, как пользоваться этой штуковиной, – ответил Омал, покрутив тяжелый атомик на указательном пальце. – Не исключено, что если я посещу места, где бывал Бастер в последние годы, то какие-то звуки, запахи, сочетания красок, тактильные ощущения могут подсказать мне, где он спрятал карту месторождения.

– В словах Омала есть резон, – согласился профессор. – Может, стоит попробовать, а, Артур?

– Пожалуй, – проговорил авантюрист. – Во всяком случае, эта затея мне нравится больше, чем штурм Диктауна.

Омал ворочался с боку на бок. Сна не было ни в одном глазу. Блондинка храпела, как грузчик, да и в комнате было слишком душно. Вентилятор напрасно перемешивал под потолком запахи пота и перегара, воздух от этого свежее не становился. Омал поднялся, попытался открыть окно, но металлические ставни оказались заперты. Он дергал их и так и эдак, они не шелохнулись. Омал постоял, прижавшись лбом к раме окна, прислушиваясь к тихой, полной печали мелодии, которая просачивалась снаружи. Она не походила на те, что до полуночи извергал музыкальный автомат. Тонкая, прерывистая, она проникала в самую душу, звала в неизъяснимую даль…