– Ятолько к тому, сэр, что если вы ее выставите, она отправится туда, где живет.

– А тоеще, – предложил Чабб, – я могу снести ее в садик на заднем дворе. Вроде как наночь.

– Да, –выдавил мистер Уипплстоун, – спасибо. Не беспокойтесь. Я что-нибудь придумаю.Спасибо.

–Спасибо, сэр, – бессмысленно откликнулись Чаббы.

Посколькусразу они не ушли, и поскольку мистер Уипплстоун пребывал в несколькорастрепанном состоянии, он к собственному удивлению поинтересовался:

–Приятно провели вечер?

Ответане последовало. Подняв глаза, мистер Уипплстоун обнаружил, что они молча таращатсяна него.

– Да,сэр, спасибо, – еще немного помолчав, сказали оба.

– Ипрекрасно! – воскликнул он с фальшивой сердечностью, напугавшей его самого. –Превосходно! Спокойной ночи, Чабб. Спокойной ночи, миссис Чабб.

Когдаони удалились, мистер Уипплстоун погладил кошку. Она открыла затуманенные глаза– или уже не такие затуманенные? – вопросительно дрогнула и снова заснула.

Чаббыпрошли на кухню. Он ясно слышал, как они открыли холодильник, как вода полиласьиз крана. Блюдце моют, виновато подумал он.

МистерУипплстоун подождал, когда Чаббы поднимутся наверх, и после этого сам вороватопроскользнул на кухню, держа кошку в руках. Он вдруг вспомнил, что не доелэскалоп, приготовленный миссис Чабб к обеду.

На сейраз кошка проснулась и основательно подзаправилась эскалопом.

Чтобыпопасть в садик за домом, нужно было пройти коридором и спуститься покрутоватым ступенькам. С кошкой на руках это оказалось не простым делом, такчто спуск получился довольно шумным, хорошо еще, помог свет проникавший из-заштор на окнах полуподвальной квартиры мистера Шеридана. Этот же свет помогмистеру Уипплстоуну отыскать у дальней стены дворика клочок земли, на которомничего не росло посажено. На него он и опустил свою ношу.

Онподумал, что кошка может скакнуть в темень и удрать, однако нет: после довольнодолгой паузы она занялась тем, ради чего ее сюда принесли. Мистер Уипплстоунтактично отвернулся.

Сквозьщелку между шторой и оконной рамой за ним наблюдал кто-то невидимый.

Тень нашторе почти наверняка принадлежала мистеру Шеридану, почти наверняка он-то иподглядывал в щелку, исчезнувшую чуть ли не сразу за тем, как обернулся мистерУипплстоун. Тень тоже исчезла.

В этотже миг легкий шум вверху заставил его поднять взгляд к верхнему этажу дома. Какраз вовремя, чтобы увидеть как закрывается окно в спальне Чаббов.

Разумеется,предположение, будто и они следили за ним, было беспочвенным.

– Что-тоу меня воображение разыгралось, – подумал мистер Уипплстоун.

Легкоеритмичное шкрябанье заставило его обернуться к кошке. С прижатыми ушами и сревностным сосредоточением, красноречиво свидетельствующем о ее способностивосстанавливать силы, кошка ликвидировала учиненный ею непорядок. Затемпоследовали скрупулезные гигиенические процедуры, покончив с которыми, онаподмигнула мистеру Уипплстоуну и потерлась похожей на орех головкой о его лодыжку.

Онподнял ее с земли и вернулся в дом.

II

Вфешенебельном и довольно дорогом зоологическом магазине, расположенном сразу зауглом Баронсгейт, имелась консультационная комната, в которой по средампринимал ветеринарный хирург. Мистеру Уипплстоуну как-то попалось на глаза егообъявление, так что на следующее утро, как раз пришедшееся на среду, он вместес кошкой отправился туда. Чаббам он сообщил об этом со всей сдержанностью и немногословностью,какие сумел приобрести за сорок лет дипломатической службы. Будь мистерУипплстоун человеком менее рафинированным, мы могли бы, пожалуй, сказать, что вего действиях обозначилась некоторая вороватость.

Онсказал Чаббам, что собирается “отнести животное туда, где о нем позаботятся”.Чаббы пришли к заключению, что это эвфемизм, заменивший слово “усыпить”, и онне стал их разубеждать. Также не счел он необходимым упоминать и о том, что“животное” провело ночь на его кровати. Кошка разбудила его на рассвете, тронувлапкой за лицо. Когда он открыл глаза, кошка поиграла с ним, перекатываясь сбоку на бок и поглядывая на него из-под лапы. А когда вошел с утреннимзавтраком на подносе Чабб, мистеру Уипплстоуну удалось набросить на кошкуодеяло, за что она чуть позже была вознаграждена блюдцем молока. Он спустилсявниз, прикрывая ее номером “Таймс”, улучив минуту, выпустил ее через заднююдверь в садик и лишь после этого привлек к ней внимание миссис Чабб. Кошка ктому времени уже громко требовала, чтобы ее впустили.

И воттеперь он сидел на мягкой скамье в крохотной ожидательной комнатке плечом кплечу с несколькими баронсгейтскими дамами с собачками. Ближайшей его соседкойоказалась та самая, что отдавила ему ногу в “Неаполе”, миссис Монфор, как онвпоследствии выяснил, полковничиха. С того случая они при встречах желали другдружке доброго утра, пожелали и теперь. В общем и целом она производила на мистераУипплстоуна жутковатое впечатление, хотя и не столь сильное, как оставленноепрошлым вечером ваятельницей свиней. Разодетая по обыкновению в пух и прах миссисМонфор держала на коленях пекинеса, который бросив на кошку мистера Уипплстоунаодин-единственный презрительный взгляд, повернулся к ней спиной. Кошка,впрочем, и вовсе смотрела сквозь него.

Мистер Уипплстоунотчетливо сознавал, что смахивает со стороны на персонажа какой-то комедии.Единственным вместилищем для кошки, какое удалось отыскать Чаббам, оказаласьстарая птичья клетка, в которой некогда обитал их ныне покойный попугай.Сидевшая в ней кошка имела вид чрезвычайно разгневанный, а нянчившийся с неюмистер Уипплстоун с моноклем в глазу – и вовсе глупый. Некоторые из дам обменялисьнасмешливыми взглядами.

– Какзовут киску? – спросила сверх-деловитая ассистентка хирурга, держа наготовекарандаш и блокнот.

МистерУипплстоун понял, что если он скажет “не знаю” или “никак пока не зовут”, онокончательно падет в глазах всех этих женщин.

– Люси,– ответил он и, словно спохватившись, добавил, – Локетт.

–Чудненько! – весело откликнулась ассистентка и записала имя в блокнот. – Вамведь не было назначено, так?

– Боюсь,что нет.

–Ничего, Люси долго ждать не придется.

Изприемной хирурга появилась женщина с крупным, сердитым, короткошерстным котомна руках.

Шерстьновоокрещенной Люси встала дыбом. Она издала звук, позволявший заключить, чтотерпение ее лопнуло. Кот на руках женщины взвыл. Собаки обменялись несколькимимногомысленными гортанными замечаниями.

– ОБоже! – сказала женщина и улыбнулась мистеру Уипплстоуну. – Замолчи Бардольф,не будь идиотом.

Когда они ушли, Люси задремала, а миссис Монфорспросила: