Элар поначалу, отстаивая утраченные позиции, пытался меня целовать, уговаривал срывающимся голосом, потом просто держал, пока я колотила его, куда попало и обзывала такими словами, каких, наверное, даже Бро никогда не слышала. А чуть позже, когда силы во мне всё-таки закончились, и я разрыдалась от стыда и от обиды, — отпустил.

— Прости.

Из всей одежды на мне оставался только лифчик, но честное слово, из-за этого последнего не павшего бастиона я чувствовала себя ещё более обнажённой. Будто не тело моё было бесстыдно оголено, а душа распахнута до самого кровоточащего сердца.

Прижала к груди коленки, обхватила их руками, судорожно пытаясь отыскать взглядом майку и остальную одежду…

Хотя к чему эта запоздалая скромность? Всё, что хотел, Элар уже увидел. Рассмотрел. Изучил во всех подробностях, можно сказать.

Как же стыдно, Божечки!

— Вель…

— Вел-ик-слава! — прошипела я, яростно стирая вкус этого проклятого имени со своих губ. — Не велькай мне тут.

Мужчина скрипнул зубами и, сглотнув, будто у него в горле пересохло от невыносимой жажды, посмотрел на меня тяжёлым жёстким взглядом.

— Я буду называть тебя так, как считаю нужным, малышка. — Оскалил зубы в злой усмешке, а я зашипела рассерженной кошкой. — Но сейчас, в качестве исключения готов пойти на уступки. Понимаю…

Меня чуть не стошнило от этого нечеловеческого великодушия, а мужчина, заметив, как меня перекосило, пробормотал:

— Прости, что так получилось. Я… сорвался.

— В жопу себе свои извинения засунь, — шмыгнув носом, предложила я и, заметив валявшуюся на полу майку, поднялась с лежака.

Элар отвернулся. Посмотрите-ка, галантный какой…

— Чем угодно могу поклясться, заходить НАСТОЛЬКО далеко, я не планировал.

А, нет. Нормально всё, никакой галантности.

— С-скотина. — Я набросила на себя майку и с такой злостью дёрнула за подол, пытаясь натянуть её как можно ниже, что отчётливо послышалось, как трещат швы. — Пошёл ты, вместе со всеми своими планами.

Злясь и краснея, я оглядывалась по сторонам, пытаясь отыскать остальную одежду, но она, как назло, отказывалась попадать в поле моего зрения.

— Пошёл ты… — повторила я, а Элар повернулся, вздохнул, тяжело и грустно, даже пожалуй немного устало, и покачал укоризненно головой, и подал мне мою одежду, которую, как оказалось, всё это время держал в руках.

— Видеть тебя не желаю, — прорычала я, яростно напяливая бельё и путаясь в узких штанинах велосипедок. — Отведи меня назад в больницу. Я на крылечке поживу, пока Бро не выпишут…

Элар смерил меня холодным взглядом.

— И что потом? — поинтересовался он. — Потом куда вы пойдёте? Вы не дома. И вернуться туда в ближайшие дни вам с сестрой не светит. Раз уж Камень захотел вас здесь, назад отпустит не быстро.

Я сжала губы и промолчала. Нет, если бы мне было что, я бы выдала на-гора, но сказать мне было нечего, ибо положение у нас с Брошкой было аховое. Идти нам, действительно, было некуда.

Впрочем, молчание я хранила не только по этой причине. Я выжидала, надеясь, что на эмоциях или от злости Элар проговорится и скажет что-то важное. Спрашивать его о чём-то напрямую я больше не собиралась. Точно не после того, как он пытался…

С трудом проглотила горькую слюну и, сложив руки на своих коленях, присела на лектус. На ДРУГОЙ, не на тот, где… всё произошло.

— Успокоилась? — Элар сел напротив и брезгливо сморщил нос, когда я молча предложила ему оценить всю элегантность, длину и тонкость средних пальцев моих обеих рук.

— Значит, нет, — констатировал он. — Ну, что ж. Будем работать с тем, что есть. Давай сделаем вид, что я поверил в то, что ты не переигрываешь, что на самом деле обиделась и что в твои планы не входило охомутать кого-нибудь из местных.

— Чего? — Не смогла удержать в себе, возмутилась вслух. — Ты рехнулся? — Пальцем у виска покрутила. — Какое охомутать? В каком месте я переигрываю? В том, где у меня случайно при себе не оказалось мачете и я от избытка чувств не отхерачила тебе твою собственную хомуталку?

— Не выр-ражайся! — прорычал он. — Во-первых, тебе не идёт. А во-вторых, я же кажется предупреждал насчёт закона о не нормативной лексике.

Я снова показала Элару оба средних пальца ещё и озвучила этот жест как можно более откровенно. Бро бы мною точно гордилась.

— Вель! — злобно рявкнул мужчина.

— Велислава! — проорала я в ответ. А когда звуки моего голоса утихли, растворившись в корешках книг, зыркнула на него из-под насупленных бровей. — Откуда ты только взялся на мою голову?

— Я? — мужчина так искренне задохнулся от возмущения, что я прямо-таки залюбовалась. — Я взялся? Да ты…

Тут в дверь постучали и Эхлар был вынужден замолчать, чтобы не посвящать посторонних в наши с ним разборки.

В комнату вошёл молоденький парнишка, больше пятнадцати лет я бы ему не дала.

— Ваши закуски, дюк, — объявил он от порога, но посмотрел при этом почему-то на меня. И я, конечно, покраснела до корней волос, сообразив, что мы с Эларом и не думали сдерживаться, а посему, наверное, уже весь дом в курсе того, что здесь случилось.

— Оставь и проваливай! — прорычал Элар и мальчишку в мгновение ока будто ветром сдуло из библиотеки.

— А можно и мне тоже? Свалить? — поднявшись, спросила я, и чуть не рухнула обратно, когда он рявкнул:

— Сядь!

И добавил, когда я упрямо осталась стоять, сложив на груди руки:

— Сядь, Вель…лислава! Мы ещё не договорили.

И знаете? Вот хотела я ему сказать, что думаю по поводу предстоящего разговора, ибо как чувствовала, что ничего хорошего мне тут не скажут, однако отчего-то промолчала. На что надеялась, спрашивается?

— Только маленькая просьба с моей стороны, ладно? — Он улыбнулся, приподняв уголок губ. — Давай без лишнего артистизма. Твою игру я успел оценить по достоинству, честное слово.

Игру? Игру? О чём он говорит?

— Мы с тобой вот как поступим. Я готов поверить в искренность твоего возмущения и забыть о неудавшейся попытке сделать из меня дурака.

Я задумалась. Внезапно показалось, что мужчина заговорил на старославянском, вроде и слова все знакомые, а общий смысл на фоне общей заковыристости построения предложений как-то теряется. Мне-то как раз казалось, что здесь делают не дурака, а дурочку… Я бы даже сказала, что эту дурочку здесь имеют, а выяснилось…

«Прости, я не вполне понимаю, что ты имеешь в виду», — мысленно построила фразу я, но вслух произнесла:

— Чего-о?

— Я таким образом намекаю, что готов начать с нуля. — Улыбнулся несмело и трогательно вскинул брови. — Но ожидаю и от тебя встречных шагов.