Она вдоволь вкусила телевизионного антуража, пока искала кабинеты Абдулова и его сотрудников. Ее постоянно направляли в разные стороны и посылали на разные этажи телецентра — туда, где, по мнению советчиков, должна была располагаться команда «Вызова времени». Поэтому, когда, открыв очередную дверь, она увидела лисье личико Ицковича, из ее груди невольно вырвался вздох облегчения.

— Уважаемая! — возопил Витасик. — Да мы знакомы! Вы, правда, так и не назвали своего имени! Ну да я не в обиде! Проходите, не желаете ли чайку?

— Для вас я просто Дежка, — протянула руку Ицковичу Надежда.

— Как? Как? Я такого в жизни не слышал! — забился в восторге Ицкович. — Дежка? Ну, это обалдеть! Садитесь.

— Вообще-то я с Соховой хотела поговорить. — Она вертела головой, осматриваясь в надежде обнаружить Алину Сохову.

— Не получится. Она на выезде, вернется, должно быть, вечером, а впрочем, кто его знает когда… Работа у нас такая непредсказуемая.

— Догадываюсь, — покосилась на него оперша. — Взять хотя бы Лосского…

— Да, да, Олежка, — закачал головой Ицкович горестно. — Кто бы мог подумать?

— Вы тогда всерьез говорили о романе Соховой с Абдуловым? — спросила Надежда, не желая тратить время на выслушивание ахов экспансивного телевизионщика.

— Еще бы! Прелестная пара будет, правда? Она — немного шелку и обилие бриллиантов в придачу к ногам и волосам, он — много денег и масса общественного веса в придачу к таланту. Ослепительно! Пожалуй, Алиночка — первая пассия, с которой босс рискнет официально появиться на людях вдвоем. Вы меня понимаете? Что такое «официально появиться вместе на людях»? Но, вы понимаете, это должно остаться между нами — ни одна живая душа не знает! Это я исключительно вам открыл, родной милиции, потому что Олега мне ужас как жалко!

Надежда ошарашенно выслушивала эту тираду и не могла взять в толк — что за тайна такая, раз Ицкович ее уже один раз ей открыл, да еще в присутствии подтвердившей все Алены Соловей?

— Подождите, я ничего не понимаю, — остановила она излияния Ицковича. — Вы хотите сказать, что никто, кроме вас, не в курсе отношений Соховой и Абдулова?

— Ни одна живая душа, извините за каламбур. — Ицкович пригорюнился. — Олег, конечно, все знал.

— А что за намеки насчет того, что «Олежку уж очень жалко»? Вы даете мне понять, что Сохова и Абдулов имеют отношение к убийству Лосского?

— Ни в коем случае! Никакого отношения! Уж можете мне поверить, я знаю! Никакого отношения! — замахал на нее руками Ицкович. — Я бы на вашем месте скорее на конкурентов подумал. Ведь такие злыдни безудержные! Вы, конечно, слышали о Бесике Гогуа? (Надежда сохранила на лице каменное выражение.) Они с Абдуловым начинали в одной команде, такие друзья были — куда там Маркс с Энгельсом! Все телевизионные идеи, которые сегодня босс доит, — это, если честно, Бесика идеи. Наш-то, Абдулов, чем силен? Организатор великолепный и в отличие от многих нужным людям себя преподнести умеет, денег раздобыть. Здесь прямо мистика какая-то! Деньги, можно сказать, к нашему просто липнут! Я такого в жизни не видел! (Как прикинула Надежда, Ицковичу было от силы лет двадцать.) Ну, и на каком-то этапе они с Гогуа разругались — вроде бы не из-за денег. НЕ из-за денег. Вроде бы. Вроде бы по творческим основаниям — Гогуа посчитал, что наш ушел в желтизну, гоняется за дешевыми сенсациями, опустил профессиональную планку ниже низкого. Пошли конфликты — и Гогуа, забрав с собой половину команды, свалил на соседний канал доказывать свою правоту. Думал, представьте, что Абдулов без него захиреет. А вышло наоборот. Абдулов только пуще расцвел — говорю, он организатор гениальный, у него нюх на талантливые кадры. Абдулов себе негров подобрал молодых — идей у них не меньше, чем у Бесика! А Гогуа на новом месте не очень-то ко двору пришелся. И вот, вообразите, с недавних пор они вздумали за нами шпионить. Скажу строго по секрету — только вам как представителю органов. (Ицкович снизил голос до шепота.) Мы готовим новый телепроект. (Ицкович тревожно оглянулся.) Бомбу! (Ицкович воздел руки, чтобы продемонстрировать размер готовящейся бомбы.) Это будет такое! Это перевернет все представления о современном телевидении! Так ребята Гогуа что-то пронюхали и теперь из кожи вон лезут, чтобы разведать, что за проект. Да что там! Я вам говорю — они ко мне подъезжали, обещали бабки огромные, если выведаю, в чем идея и соль. Представляете себе, какой будет бизнес, если накануне выхода в свет нового проекта Абдулова на соседнем канале опережающими темпами презентуется аналогичная передача! Все рекламные баксы потекут к Гогуа, все спонсоры туда переметнутся, а Абдулов просто схлопочет пулю в башку! Там ребята серьезные и таких шуток не любят. Мне, конечно, бабульки нужны, но извините! Гадить там, где кормишься, — это негигиенично, опасно для здоровья. Моветон. Да и если честно, то Абдулов пока проект в секрете держит — никому ни полслова, даже самым приближенным, не то что мне. Я их послал. Не исключено, что они к Олегу сунулись, тот дал им отпор… И все! Звучит Шопен! А если совсем честно, не верю я, что Гогуа с Абдуловым расстались не из-за денег. Плевать им, да и Кечину, на творческие основания. Ясно, что из-за денег. Как говорит бывший министр финансов Лившиц, потому что «делиться надо»…

— Кому с кем? — решила уточнить Надежда.

Ицкович зашипел: «Ш-ш-ш-ш!», приложив палец к губам и корча ей рожи — мол, я вам ничего не говорил. Та, несколько озадаченная, замолчала.

В комнату впорхнула Алена Соловей.

— О, у нас в гостях доблестные детективы! Здравствуйте! Витасик! — Она шлепнула свою сумочку на тумбочку. — Ты понимаешь женскую душу. Посмотри на этот комплект — только что из «Боско ди монтанья» принесли для эфира. Как тебе?

Соловей завертелась перед носами Ицковича и Надежды, демонстрируя свой наряд. Надежда обомлела, вглядевшись в произведение итальянской, по-видимому, фирмы. На Алене сверху был ярко-фиолетовый блестящий топ под кожу, бедра обтягивала шифоновая юбка цвета брусники — один край ее касался пола с правого бока Алены, другой заканчивался в области ее левого тазобедренного сустава. Довершал картину земляничный френч под рогожку, сзади исполненный как фрак.

— Супер! Обалдеть! — выдал свои впечатления Ицкович. — То, что нужно!

— Но для культурных новостей как-то чересчур… Поскромнее бы, наверное, надо, — неуверенно протянула Соловей.

— Нет ничего культурней! Ты что! — ахнул Витасик.

Пока Ицкович восторгался, Надежда недоуменно смотрела на него. Она не могла отделаться от впечатления, что Ицкович втихую изощренно издевается над коллегой.

— Ну что, нашли убийцу? — сменила тему Соловей.

— Ищем, — ответила Надежда. — Выясняем, что к чему.

— Ну-ну, — скосила на нее глаза Соловей и снова завертелась перед зеркалом, то через одно плечо посмотрит, то через другое…

— Когда вы последний раз видели Олега Лосского? — принялась за дело Надежда.

— Бог ты мой! Я вам все уже рассказала. Было около половины второго ночи, когда я подошла к лифту звать всех наших на кофе. Олег с Алиной стояли на балконе и уже переругивались на повышенных тонах. Все повалили на кухню, а эти двое — их не докричишься — так были увлечены друг другом, что, как я их ни звала, все без толку. А потом уже на кухне мы все слышали, как они вопили друг на друга. Вот тогда я Олега и видела последний раз.