Да плевать. Синеегорьевск — вотчина Шараповых. Сказал, что верит деду — пусть будет. В конце-концов я вызвался помогать охотиться на водяного, про странного старика, устроившего у себя в избушке абортарий, разговора не шло. Да и Семён в чём-то прав, простой он мужик, не одаренный. Такими должна полиция заниматься или М-3, а никак не приключенцы.

В общем, подхватив полотенце я направился в предбанник.

— Ты, барин, какой веник больше уважаешь? Берёзовый али дубовый? — с голой задницей суетился над тазами егерь.

— Да я, Егор Михалыч, даже не знаю… — растерялся Семён.

Было видно что парню приятно такая забота.

Антоха уже разделся и что-то написал в смарт. Скорее всего близняшкам. Они, несмотря на нездоровые с точки зрения классической семьи отношения, витали в вечном конфетно-букетный периоде. Зайки солнышки и прочие смайлики. Не раз и не два парень будил меня, записывая девчонкам ванильные голосовые сообщения.

— А ты, граф как-там-тебя, каким веником париться изволишь? — заметив моё появление поинтересовался егерь. — И не в службу, а в дружбу: захвати крынку с медовухой. На улице не жарко, но мошка нападает так, что медовуха с мясом получится.

Я не ответил и вышел из предбанника, а когда вернулся…

На груди егеря, в том месте где у человека располагается сердце, была большая, в две ладони, татуировка. Позеленевшая от времени и расплывчатая, но я узнал изображение.

— Так какой веник, ваше благородие, — произнёс он, держа в руках два пучка с ветками.

— Этот, — показал я даже не взглянув на веники.

— Дубовый, значится, — хмыкнул егерь и развернулся. — Ну давай, граф как-там-тебя, укладывайся на полок…

Едва Егор Денисович повернулся спиной, как я резко нагнулся к дровнице, схватился и из неё самое большое полено и что было сил ударил егеря в затылок. От первого удара его только повело, поэтому следом прошёл второй и третий взмах тяжелой дубовой колотушкой.

Четвёртый удар по ещё не до конца окочуришемуся старику, не дал нанести Семён. С грацией пантеры Фобос ринулся ко мне и сбил с ног. Вот только и Антон был рядом. Святой Паладин в два шага набрал разгон и подставив плечо бронепоездом протаранил Фобоса.

Скорее всего Семён бы увернулся, вот только узкий деревенский предбанник не давал пространства для маневра, а потому ловкач принял удар в грудь, от которого его подбросило под самый потолок.

А я не терял время. Вновь подхватил деревянную чурку и хотел было ещё раз приложить не желающего отключаться егеря, но Фубля меня опередила. Фиолетовая мантикора спланировала откуда-то из-под потолка и царапая когтями плечо старика, вонзила свой скорпионий хвост ему под лопатку. Не знаю какой там у монтикор яд, но егерь мешком с картошки завалился на дощатый пол и отключился.

Скатившись по бревенчатой стене, Семён схватился за рёбра и сдавленно, видимо из-за сбитого дыхания, просипел:

— Ты что творишь, толстый? Он напал на старика! Почему ты на его стороне? — задал резонный вопрос Семён.

— За "толстого" я тебе голову откручу! Если Магнус на него напал, значит, причина есть, — озадаченно почесал голову Антоха. — И да, Магнус, какого хрена?

— Взгляни на его грудь. Татуировку видишь? — ответил я, так и не выпустив полено из рук.

На груди у местного егеря красовалась позеленевшая от времени татуировка.

— Вижу и что?

— Что ты видишь? — уточнил я, удивляясь почему Антохе нужно "разжевывать".

Хотя это же Антоха. Здоровяк не отличался особой сообразительностью.

— Татуировку вижу. Портрет усатого мужика. Нарисовано так себе, как будто ребёнок фломастером, — не понимая чего от него ждут, добавил паладин.

— Это Сталин. Портрет Сталина, — негромко произнес Фобос.

— Вот именно. Это зоновская татуировка, причём очень древняя.

— Они же себе QR коды колят, — зачем-то ляпнул Антоха. — Мол по ним "пробивают" кто, за что сидел и всякое такое

— Раньше вместо этого наносили татуировки со смыслом, — поняв к чему я веду, произнес Семён.

— Вот именно. Такие в середине прошлого века делали зеки с потенциально расстрельными статьями. Вроде как считалось, что расстрельная команда не посмеет стрелять в портрет вождя.

— Ты думаешь, что он жил в те времена? — усмехнулся моей теории Семён. — Тогда он должен быть либо долгожителем либо игроком. Но если он игрок, то почему у него нет фрейма над головой?

Вместо ответа я подскочил к отрубившемуся егерю и сорвал с груди костяной медальон в форме птичьего черепа. Бинго! Фактурная погремушка оказалось не просто украшением, а открывающим статус игрока артефактом.

Егор "Синий" Долгов

Класс: Ведун

Уровень: 78 Возраст: 155 лет

— Твою мать! — выдохнул Антоха.

Тем временем старик начал приходить в себя и здоровяк от всей души "добавил анестезии", приложив его каблуком.

Минут через пять ведун пришёл в себя. Уже закованный в двимерит, как и положено. По-хорошему нам нужно было вызывать М-3, всё-таки подпольный ведун-рецидивист это их профиль, но Семён заупрямился. Сказал, что сами разберёмся. Актёр из него может быть и хороший, но не в этот раз. Помня его хладнокровие и жадность до опыта, несложно было догадаться, что всё дело в экспе.

— И что дальше, боярич? — сплюнув кровавую слюну произнёс ведун.

— Да ничего хорошего. Для тебя, Егор Денисович, по крайней мере, — оседлав стул наоборот произнёс Семен.

Сейчас Фобос выступал в качестве боярина и следователя в одном лице.

— В Северный Предел отправишь? — взглянул исподлобья ведун.

— Как вариант, — прикусил губу Семён. — Но сначала…

— Знаешь, Фобос, а давай! — оживился Егерь. — Засиделся я тут, пора и столицу навестить! Или что, ты действительно подумал, что Рогозин закроет меня до скончания времён или пустит на опыт?

В голосе старика слышалось озорство и насмешка.

— Наивный. Наивный, мелкий и глупый сопляк, который решил, что подаренный ему боярский титул что-то значит! И этот граф, — усмехнулся он, кивнул в мою сторону. — этот ваш новый президент, Рогозин, который раздаёт титулы как предшественник "Героев России"!

Новый, сбросивший маску деревенского егеря, ведун растерял раболепие и говор. А ещё совершенно нас не боялся. И это заставляло бояться уже меня. А Егор Денисович тем временем продолжал.

— Вы, купившие титулы и думающие, что вдруг стали высокородными, так и остались селюками! Ни манер, ни этикета, ни понятий. И дорогие мундиры не скроют грязь под вашими ногтями!

— Ну это ты конечно дал, детоубийца, — прорычал из угла Антоха.