– А сможет он выдержать десять «g»?

– Ну… не знаю.

– Тогда какое мне дело до того, талантливый он или нет?

– Больше у нас никого нет. Если хочешь, поговори с Брайантом, – предложил Боб. – Но уверяю тебя, он скажет то же самое.

Адмирал и в самом деле сказал то же самое. И не важно, что Айра думал об этом Уилле Куно-Моне. Покамест он на руках, и никуда не денешься. Капитан боялся даже и глянуть на профиль нового роботера.

Рэйчел осторожно коснулась его руки. Необычная нежность. Наверное, Рэйчел очень переживает за него.

– Я уверена, с ним всё будет в порядке, – сказала она.

Да, она без труда прочла все капитанские сомнения. С другой стороны, он не очень-то старался скрыть их. Капитан посмотрел на неё и знающе усмехнулся. Она игру не приняла, не улыбнулась в ответ, и в её бледно-голубых глазах мелькнула тревога.

К счастью, лифт уже прибыл. Дверь открылась, Айра выскочил наружу и зашагал по унылому станционному коридору.

– Да кончай ты, – пробормотал он себе. – Что будет, то будет.

Рэйчел поспешила следом.

Дверь зала вылетов распахнулась – успела перед самым капитанским носом. Айра зашёл в зал, облицованный унылыми серыми панелями, и уставился на единственного человека в нём, примостившегося на краешке кресла. Долговязый юнец – по меньшей мере футов шесть. И тощий. Лицо свеженькое, копна мышастых волос, похоже, никогда не встречалась с расчёской. Роботер, смотрящий отчёты памяти. Зажмурился, покачивается из стороны в сторону, тихонько пискливо постанывая. Айра лишился дара речи. Вот это – его новый матрос? Работать с юнцом, которого только вчера выбросили из Лётной школы? А кости-то! Да они лопнут на первом же крутом повороте. И его хрупкая жизнь теперь в руках Айры. Да это же смертный приговор! Может, хоть что-то можно сделать, пока не вылетели…

Он умоляюще посмотрел на Рэйчел.

– Дай ему шанс, – попросила она. – Может быть, он крепче, чем выглядит.

Она шагнула к роботеру, чтобы разбудить.

Айра ничего не сказал: не нашёл слов. А что тут скажешь?

В безумном темпе перескакивая между задачами, Уилл улучил секунду глянуть сквозь сенсоры «Ариэля». Тёмная, клубящаяся масса прерывателей, мощные белые прожекторы дронов. Их лучи угрожающе ползут к кораблю. Чтобы удрать, остаются считанные минуты. Земные дроны уже близко!

– У нас сломался ещё один С-буфер! – крикнула Рэйчел. – Панель один-один-восемь!

Уилл заскочил в голову ближайшему роботу-ремонтнику. Завизжали шестерни. Робот понёсся по изогнутому рельсу к месту повреждения. Крохотный разум машины переполняла тревога. Уилл выпустил машину только тогда, когда Джон принялся лихорадочно сигналить.

– Схема контрмер загружена? Мне нужен этот СОП прямо сейчас!!

Уилл поспешно загрузил СОП, в отчаянии шаря виртуальным взглядом по огромному разветвлённому дереву структуры. Типичное творение Джона: запутанное, извращённое, полное хитрости – и на сто процентов гениальное. Уилл скопировал его и швырнул в пустоту. Нет времени проверять.

Без всякого предупреждения дёрнуло – и обвалилась тяжесть. Душащая, крошащая грудь. Мягкие объятия мускульного мешка стиснули великанским кулаком. Каждая клетка тела завыла от боли. Уилл тоненько застонал. Наконец давление спало. Но не успел он и вдохнуть, как Эми выкрикнула в самое ухо приказ:

– Наш компенсатор гравитации уходит! Три корректора, прямо сейчас!

Уилл прыгнул в разум головного корректора. Тот отомкнулся, нетерпеливо двинулся, но тут снова обрушилась жуткая тяжесть.

Боль вытеснила мысли. Корректор, симпатически связанный с роботером, ударился о стену ангара, гидравлические руки мучительно задёргались – робот чувствовал боль. Уилл ощущал, как его кости скрежещут друг о друга, крошатся, ломаются, а череп лопается, будто яичная скорлупа в тисках.

– Нужна компенсация гравитации прямо сейчас! – закричала Эми.

– Приготовить кросс-проверку двигателей для немедленного варпа! – крикнула Рэйчел.

Но Уилл не мог ничего сделать: он с трудом удерживал себя в сознании. И когда он уже подумал, что хуже быть не может, – стало хуже. Намного.

Он не вынес новой пытки. Он – муравей, попавший под неуклюжий палец беззаботного бога. Уилл почувствовал, что умирает. Он попытался закричать, но не смог вдохнуть, не то что подать голос.

Кто-то тронул его за плечо.

Он открыл глаза и обнаружил себя в зале отлётов мокрым от пота. Тело будто скрутили плотнее плазмы в капсуле термоядерного реактора. Уилл повернул голову, посмотреть, кто его трогал, и увидел женщину: темноволосую, красивую, с округлым лицом и густыми длинными бровями. Уилл узнал её сразу, хотя они встретились впервые. Рэйчел. Она выглядела именно такой, какой её запомнил Дуг. Милая Рэйчел, напевавшая, лёжа на шконке, смеявшаяся громче всех на корабле. Она улыбалась Уиллу, хотя в её глазах были тревога и волнение.

Уилл уже знал о флотской карьере Рэйчел и восхищался её работой. Он встал и обнаружил, что глядит сверху вниз. Рэйчел вряд ли была выше пяти футов. Как говорили во флоте, «рождённая летать». Но, удивительным образом, она совсем не выглядела коренастым крепышом, а казалась очень женственной. Уилл пригладил шевелюру и неуклюже отдал честь. И постарался не казаться слишком высоким, вытягиваясь по стойке «смирно».

Затем он заметил мужчину за ней. Капитан Барон. Ростом как и она, но совсем квадратный. Череп, как пуля, чудовищный мускулистый торс. Как он помещается в лётную униформу?

Уилл впился в капитана обожающим взглядом. И увидел, что лицо Барона отнюдь не переполнено счастьем. Уилл поёжился: слишком уж мрачно смотрел капитан на пополнение. В файлах памяти капитан почти всегда улыбался. Ну, влип. С первых же минут первой же встречи с начальством показал себя совершенным чудиком. Он выругался про себя. Не стоило являться раньше, а уж тем более прокручивать последний отчет Дуга ещё раз.

После назначения Уилл провёл всё свободное время, читая записи погибшего роботера. Чужие боль и страх всегда тяжело воспринимать, но Уилл прокрутил последний файл Дуга девять раз. В этом отрывке ярче всего передалось то, что ощущали новые товарищи по экипажу. Надо сделать всё возможное для того, чтобы поладить с ними, пусть цена тому – смерть предшественника, просмотренная и пережитая несколько раз. Но, похоже, Уилл слишком увлёкся этой идеей.

– С вами всё хорошо? – спросила Рэйчел.

– Э-э, да, конечно. Я в порядке.

Он поморщился. Рэйчел глядела на него как на чужака. Само собой, кем ещё ему быть? А Уилл помнил, как работал с ней многие годы. Он слушал её бесконечные рассказы про папу-адмирала. Он видел, как она плачет. Он множество раз проигрывал ей в покер, а выигрывать удавалось, только когда мухлевал: заглядывал сквозь камеры на дальней стене в её карты.