– А ты не знала, бесенок?

У него привычно наглый взгляд, но по лицу ползет ухмылка.

Забываю про сумки и бросаюсь осматривать этот кошмар. Четыре комнаты. Его и моя спальни, гостиная и душевая. В последней мое сердце выдает рваный ритм, ноги прирастают к полу.

У нас одна, общая на двоих душевая с Реймом.

– Не знала. Тебе не показалось, что об этом стоило упомянуть? – Я возвращаюсь в гостиную и нависаю над парнем, который успел рухнуть в кресло и даже невозмутимо взял книгу.

Он поднимает взгляд. Голубые глаза с ободком сужены.

– Парники, Лудар, – выводит он, захлопывая томик, – уже третий год как живут вместе. Логично для людей, которые хотят стать супругами, правда? Что у тебя в голове? Ты умудряешься пихать туда зубодробительные заклятья, но не интересоваться жизнью вокруг? Твоя бесполезная подруга на факультете, и ты даже из нее не вытянула такой детали?

Я не знаю, почему молчала Тал. Что до двух лет назад – у меня был очередной сложный период, жизнь богатых придурков меня точно не интересовала. И все же оскал Рейма противоречит словам. Он понял, что я не догадываюсь, – раньше, чем сегодня.

– Мы не можем жить вместе, – говорю я пораженно.

Он картинно изгибает бровь.

– Думаешь, я не удержусь, увидев тебя в ванной голой? Брось. Все, что хотел, я рассмотрел за четыре года.

Его глаза блестят. Рука вдруг обхватывает мою, упертую в подлокотник кресла, и бежит от запястья вверх – издевательски, нагло, дерзко.

Все это так меня поражает, что я замираю. Его издевки всегда отдавали пошлостью – все эти попытки оставить меня без блузки и прочие гадости. Как и комментарии насчет моей внешности. Но сейчас это переходит грань.

Руки вспыхивают.

С губ слетает ругань. Предплечья окутывает горячее марево, и мерзавец отдергивает пальцы. Я пользуюсь этим: ладонь взмывает с подлокотника и почти бьет в рожу Рейма.

Почти.

Он оказывается на ногах, хватает меня и заводит руки за спину. Когда он научился так быстро двигаться? Книга стучит об пол, пламя вспыхивает сзади и угасает. Мы застываем – лицом к лицу, прижатые друг к другу. Он держит меня крепко, как в объятиях.

В его взгляде – неожиданное отражение тех огней, что уже погасли.

– Серьезно, Лудар? – цедит он медленно, но взбешенно. – Это все, что ты придумала? Мы заключили сделку, я стараюсь, чтобы нас приняли за пару, чтобы, демоны, кто-то действительно поверил, что я могу жениться на тебе! А ты истеришь, как пятилетка?

– Убери руки! – Я дергаюсь, но это не помогает. Наши бедра соприкасаются. Моя грудь упирается в его.

– Ты меня бесишь, – выдыхает Рейм. – Как же ты иногда меня бесишь.

– Как же это взаимно!

Его зрачки расширены, глаза кажутся слишком яркими и поглощающими. Я зачем-то смотрю в них. Зачем-то разглядываю его лицо: бледную кожу, острые крылья носа, линию губ, которая всегда казалась мне злой и испорченной.

Не понимаю, что не дает мне оторваться.

– Чего ты ждал? Что я начну сносить насмешки? Не было, Рейм, и не будет. – Я отворачиваюсь, вдруг чувствуя себя неловко. – Отпусти, потому что теперь у меня есть доступ к твоей зубной щетке, к твоему шампуню и даже к твоим носкам. Они могут вылететь в окно, или ты можешь умыться морской краской.

Слышу усмешку над ухом.

– Думаешь, заниматься с избранником, у которого синие разводы на физиономии, – хорошая идея?

– Ну ты же хочешь, чтобы я «любила» тебя, каким бы отвратительным ты ни был.

Он наконец расцепляет руки. Я делаю шаг назад на всякий случай, но Рейм подозрительно долго молчит и больше ничего не делает. Только когда я поворачиваюсь снова, он поднимает книгу с каким-то странным выражением на лице.

– Нам нужно все обсудить, – говорит ровнее. – Как вы поболтали с Тео?

– Получше, чем с тобой. – Я потираю плечи. Хочется вообще сбегать в душ, потому что сегодня я получила критическую дозу близости одного придурка.

Но теперь даже душ не примешь спокойно.

Ответ Рейма не удовлетворяет. Он пытается узнать подробности. Я не в настроении, чтобы ими делиться, но все же рассказываю немного. Зачем? Открывать душу этому гаду – кошмар, но я устала и поддаюсь.

– Конечно, тебе нужно его привлечь, – уже спокойно рассуждает Рейм, садясь на подлокотник кресла. – Или ты думала, что Тео бросит все, увидев твою мордашку у меня на плече?

Я думаю, что Альнар теперь делит такую же комнату с Глорией. Где-то совсем рядом. И эта мысль убивает.

Может, мне вообще от всего отказаться?

– То есть вчерашний крестьянин напялил доспехи и рвется тебя защищать, – продолжает Рейм. – Хм, наверное, это стоит использовать.

– Серьезно? – Меня одолевают недобрые предчувствия, но я нахожу и повод улыбнуться. – То есть ты все-таки позволишь залепить тебе пощечину? Ну, чисто перед Альнаром.

– Подумаю, – ответный оскал «избранника» еще холоднее моего.

– А ты с Глорией говорил?

– Конечно же нет, – снова ошарашивает меня аристократ. – У меня другой план.

– Какой?

– Я не бегаю ни за кем, – самодовольно объявляет он. – Санди это злит. Так что буду злить ее и сводить тебя с Тео.

– Злить людей у тебя отлично получается.

В каком мире этот план может сработать? Я набираю воздуха в грудь, но…

Ничего не говорю. Просто машу руками.

– Дай мне подумать, Лудар. И дай Тео время, завтра что-нибудь попробуем.

Я вздыхаю, плюю на него мысленно и иду к себе, разбирать сумки.

Брожу по красивой спальне с изысканными светильниками на стенах и чувствую себя ужасно. Я здесь. Альнар с Глорией. Что эти двое делают сейчас, о чем говорят за закрытой дверью? Хочется стукнуться лбом о стену.

Но когда я развешиваю в шкафу одежду, когда вынимаю книги, конспекты и все для учебы, немного успокаиваюсь. Это всего лишь душевая. Спальня у меня своя, условия – на порядок роскошнее, чем нужно. В гостиную можно и не ходить. Мы с Реймом почти не будем пересекаться, а мыться можно как-нибудь быстро и незаметно. Точнее, желательно, чтобы это он мылся незаметно. Мы над этим поработаем.

Но когда я успокаиваю дыхание, мои потекшие в нужную сторону мысли прерывают стук входной двери и голоса за стеной.

– Неплохо! – слышу веселый голос Вальдо. – А здесь можно жить.

Ему вторят еще несколько голосов и заливистый девичий смех. Не хочу выходить, но выхожу – чтобы застать зрелище, от которого во рту собирается кислота.

Они стоят здесь: несколько парней и девчонок из компашки Рейма уже завалились в нашу гостиную. В руках у Дуласа бутылка вина и бокалы; Кариса достает из сумки еще одну. Мажу взглядом по «гостям» и не нахожу ни одного доброго лица.