Эта реакция, как ножом полоснула изнутри по сердцу. Она боялась меня, об этом говорило ее поведение. Ведь, когда Женя поняла, что я обнимаю и убаюкиваю ее, то, как ошпаренная, отпрыгнула на другой конец дивана, словно ощетинившаяся кошка. Хотя в этом состоянии она выглядела еще притягательнее и сексуальнее. Огромные глаза горели, щеки пылали, грудь вздымалась «вверх-вниз» в такт дыханию. Она влекла и манила. Мне трудно было находиться рядом. Постоянно боролся со своим влечением.

Но Женя быстро взяла себя в руки и, сделав вид, что все нормально, тихо спросила:

— Что?

— Попей чай, пожалуйста. Доктор сказал: тебе необходимо много пить.

— А-а, хорошо, спасибо.

Она взяла чашку, случайно коснувшись своими пальцами моих. Меня будто током пронзило. Эта женщина сводила с ума. Одно ее касание вызывало дикое желание быть с ней, защищать, обладать, полностью контролировать. Черт, я пьянел от ее присутствия рядом.

— Я отвезу тебя домой. Не бойся, я тебя не обижу, — сказал.

А она вдруг заморгала часто-часто. Ну вот, Женя собиралась заплакать. Что опять не так? Почему довел ее до слез? Я совершенно не понимал, как вести себя с этой женщиной.

— Посиди, пожалуйста, тут, я сейчас переоденусь и приду.

Она кивнула в ответ.

И я сбежал. Зашел в свою комнату и начал методично ударять кулаком в стену, разбивая костяшки в кровь, но не чувствуя при этом боли. Меня заполняла ярость. Я думал о том, как найду этого урода и сделаю так, чтобы ему стало хуже, чем ей. Он сделал ее калекой в душевном плане, а я сделаю это с ним в физическом. Он ответит за каждую пролитую слезинку. Я поклялся себе, а я всегда держал слово.

Глава 6

Она

Он подал чай, и я случайно дотронулась до его руки: меня, как будто пронзила тысяча иголок одновременно. Совершенно не понимала, что происходило, когда он находился рядом, что испытывала к Диме. Мне в его присутствии не хватало кислорода. Сердце стучало, как бешенное, мысли улетучивались из головы, и я не могла внятно ответить не на один его вопрос.

Он вызывал противоречивые чувства. Его вид с одной стороны внушал страх: побритый наголо, со шрамами на лице, вечно хмурый, Дмитрий не выглядел привлекательно в прямом смысле этого слова, но притягивал, однозначно.

Я была уверенна, что он купался в женском внимании. Такой тип мужчин будоражит воображение: грубый, уверенный в себе, сильный, харизматичный. Сгусток энергии, клубок тестостерона. Все это сквозило в каждом его движении и действии, но, как ни странно, со мной этот огромный грозный молодой человек был нежен и ласков, как с котенком. Такая двойственность, присущая только ему, сбивала с толку.

«Нет, ну о чем я вообще? Ему двадцать лет, у него много девчонок. Зачем Диме я: великовозрастная, невзрачная училка с кучей комплексов и проблем? Надо смотреть правде в глаза, он из вежливости предложил меня подвести, а я опять себе чего-то навыдумывала. Ведь в тот злосчастный вечер, все тоже произошло из-за моей неуемно разыгравшейся фантазии. Размечталась о великом чувстве… и вот результат. Нет, нельзя, конечно, всю жизнь провести в затворничестве, я ведь хочу детей, семью, но не влюбляться же в двадцатилетнего пацана, с которым один раз позанималась репетиторством. Господи, как банально, но в этом вся я, у меня все всегда наперекосяк. Придется сходить с Павлом Викторовичем на свидание, чтобы отвлечься…», — за такими мыслями застал меня врасплох неожиданно быстро вернувшийся Дима.

В белом свитере и модных джинсах он являл собой воплощение мечты любой девчонки, любой женщины, ведь Дмитрий совсем не выглядел на свой возраст. Он напоминал повидавшего жизнь взрослого мужика, закаленного и уверенного в себе, за таким, как говорят, как за каменной стеной. Хотелось раствориться в его объятьях, забыть обо всем на свете, взять за руку и не отпускать, ни за что не отпускать.

«Нет, надо срочно отказываться от этой работы, ни к чему хорошему она не приведет. Дима никогда не обратит свое внимание на такую, как я. В итоге: опять страдание и отчаяние, а мое сердце не выдержит больше таких переживаний».

Я закусила до боли губу, чтобы опять не расплакаться. Боялась, что он примет меня за истеричку и ненормальную. Дмитрий подошел и взял за руку, он стоял так близко, что я ощущала его парфюм, смешенный с запахом тела. У меня закружилась голова, во рту пересохло, а ноги предательски подкосились, но Дима молниеносно среагировал, подхватил меня и крепко прижал к себе. Рядом с ним я ощущала себя дюймовочкой, не смотря на сто семьдесят сантиметров роста.

— Ничего страшного, п-просто голова н-немного закружилась, н-наверное, последствия т-травмы. Отпусти м-меня, пожалуйста, я могу и с-самостоятельно дойти до м-машины.

Он ничего не ответил и молча понес меня к своему автомобилю, а я уже и не сопротивлялась, положила голову на плечо и вдыхала его дурманящий аромат. Дима бережно опустил меня на сиденье, сел за руль, плавно тронулся с места, и мы не спеша поехали в город. Я назвала ему адрес и закрыла глаза, не могла говорить, когда он был так близко, терялась и смущалась, как девчонка. Видимо, я задремала, потому что, почувствовав легкое прикосновение к щеке, по привычке дернулась, ударилась о дверь, потеряла ориентацию и с непониманием уставилась на Диму, глупо моргая ресницами.

Естественно, после сна долго не могла понять, где нахожусь, сказывались последствия давней травмы. Я часто пугалась от неожиданности, вздрагивала от резких звуков. В его глазах отразились грусть и злость одновременно.

— Прости, прости, меня, пожалуйста, Женя, я снова напугал тебя.

Дмитрий отвернулся, но я видела, каким он был напряженным. Он с таким усилием сжимал руль, что костяшки на его сбитых в кровь пальцах побелели. Мне захотелось дотронуться до Димы, успокоить, сказать что-то ласковое. Странный порыв, раньше за собой такого по отношению к мужчинам не замечала. Со мной точно происходило что — то экстраординарное, и в этом был виноват сидящий напротив молодой парень.

«Почему его руки в крови?»

Из задумчивости вывел голос:

— Я