* * *

– Паша, что ж ты меня бросаешь в такой ответственныймомент? Мы начинаем разработку новых агрегатов для молокозаводов, я так на тебянадеялся, мне твои мозги нужны, твои знания, твоя упертость, а ты на пенсиюнадумал.

– Андрей Сергеевич…

– Слушай, давай только без этого, ладно? –поморщился Бегорский. – Мы с тобой столько лет вместе проработали в одномотделе и друг друга всегда по имени называли. Сейчас не тот момент, чтобыдолжностями мериться.

– Как скажешь. Я бы остался, Андрей, честное слово, нонам со Светкой надо в Питер переезжать. Светка уже год как на пенсии и живет вПитере с детьми и внуками, а я тут один как сыч. Не дело это. Да и ей одной тамскучно, дочка с зятем целыми днями работают, она сидит с внуками, а их трое. Трудноей, а я бы помог. Да и это не главное. Я вместе с тобой весь путь прошел,«Пищевик» – это мое детище, так же, как и твое, я видел, как он рождался, рос,становился на ноги, крепнул. А теперь я хочу своими глазами увидеть, как растути крепнут мои внуки. Если я сейчас упущу момент, то больше этого никогда неувижу.

– Да, – вздохнул Бегорский, – внуки – этосерьезно. И вообще, Пашка, семья – это святое. Придется тебя отпустить, хоть ис болью в сердце. Зато представляешь, какая жизнь тебя теперь ждет? Жена рядом,дочка любимая рядом, и внуков целых трое. И даже зять. Он у тебя как?Нормальный?

– Да ничего, – улыбнулся его собеседник, –хороший мужик, дочка довольна, а это главное. Но все равно грустно.

– Почему? – удивился Андрей. – А я думал, тырадуешься, что уходишь на заслуженный отдых.

– Отдых? – усмехнулся тот. – Ты всегда хорошосчитал, вот и посчитай. Мы с тобой почти ровесники, мне шестьдесят три, силполно, энергии тоже. А внуки у меня – пять лет, три и годик. Через десять лет ястаршему внуку стану не нужен, он начнет меня избегать, через двенадцать лет яокажусь ненужным и второму, а через четырнадцать лет и внучка годовалаяподрастет. Это я еще беру по максимуму, исходя из того, что дети в пятнадцатьлет начинают смотреть на улицу. На самом-то деле это происходит куда раньше, имуже лет в тринадцать неохота дома при бабушках и дедушках сидеть, у них друзья,у них свои развлечения, а мы для них – позапрошлый век, рухлядь. Черезчетырнадцать лет мне будет семьдесят семь, а Светке моей – семьдесят два. Эточто, возраст, по-твоему? Как только мы перестанем быть необходимыми, чтобысидеть с внуками, мы тут же превратимся в обузу, мы начнем мешать, мы будемцелыми днями сидеть дома вдвоем и отчаянно скучать, а вечером приставать кдетям и внукам с разговорами, которые им совершенно не нужны, потому что мы –прошлый век и разговаривать с нами не о чем, мы не понимаем их проблем, а имнеинтересны наши. Что нам останется? Тупо смотреть целыми днями сериалы иобсуждать их между собой? Или вернуться в Москву, где со всеми друзьями изнакомыми связь уже будет утрачена, и снова садиться перед телевизором? Так чтоперспективы, Андрюша, у меня отнюдь не радостные.

Этот разговор оставил в душе Бегорского нестираемый след, ион мысленно все время возвращался к нему, пытался поставить себя на месточеловека, выходящего на пенсию в шестьдесят три года. Что бы он стал делать?Чем занялся бы? Наверное, предался бы своим любимым шахматам, нашел быпартнеров и играл с ними целыми днями. Или торчал бы в Интернете, читал новости,лазал по разным сайтам, развлекался. Может быть, даже знакомился с другимилюдьми и вступал с ними в переписку. Но ему повезло, он давно имеет дело скомпьютерами, и все, что связано с Интернетом, для него – открытая книга. Адругие? Те, кому сегодня за шестьдесят, за семьдесят, а то и за восемьдесят?Многие ли из них умеют пользоваться современной техникой? Единицы. Огромноеколичество одиноких стариков лишены общения, потому что круг знакомств с годамиоскудевает, слух подводит, ноги слабеют, и в гости уже не находишься, и потелефону не поговоришь. А компьютер мог бы сделать всё проще и доступнее.

Мысль не давала покоя, обрастала деталями и подробностями,Андрей буквально заболел своей идеей и внезапно понял, что нашел интересное длясебя новое дело. Он вспомнил разрушенную усадьбу в городе Томилине, где жилиВера с Леночкой. Сколько денег потребуется на ее восстановление? Наверное,немало, но он готов платить, деньги есть.

Андрей обдумывал свой новый проект несколько месяцев, апотом позвонил третьей жене, Анне, и попросил связать его с Виктором.

– Ты опять собираешься навязывать нам своирешения? – недовольно спросила Анна. – Что еще ты придумал? Сделатьиз Филиппа суперзвезду?

– У меня к Виктору другой вопрос, – сухо ответилБегорский. – Я хочу попросить его приехать в один город, посмотреть объекти оценить возможность реконструкции. Разумеется, все будет оплачено.

Виктор сперва отнесся к звонку Бегорского с настороженнойсдержанностью, но выполнить его просьбу легко согласился.

– Ладно, я приеду. А что, у вас в Москве своих спецовнет?

– Есть. Но мне хотелось бы иметь дело с вами.

– В том смысле, что мы вроде как не чужие? –усмехнулся в трубку Виктор.

– Именно в этом смысле.

В поездку Бегорский взял с собой Родислава.

– Если меня все устроит, придется идти к местнымвластям решать вопросы, – сказал он. – Тут я без тебя не справлюсь.

– Андрюха, я не понимаю, что ты затеял, – сказалРодислав. – Какой-то уездный городишко, какая-то усадьба… Зачем тебе это?

– Нужно. Если оценка строителей меня устроит, я тебевсе объясню.

Виктор привез в усадьбу бригаду экспертов. Напредварительный осмотр и оценку стоимости восстановления потребовалось четыредня, за это время Родислав нашел среди своих многочисленных связей людей,которые познакомили его с местной городской администрацией. Несколько встреч,два деловых обеда и один неформальный ужин – и он был полностью готов вестипереговоры о приобретении в собственность земельного участка и находящейся нанем старинной усадьбы графа Вяземского.

Наконец Виктор огласил вердикт. Названная им суммаБегорского устроила.

– Если мне удастся договориться с местной властью икупить усадьбу, я бы хотел заключить контракт с вашей фирмой на проведениестроительных и ремонтных работ. Как вы на это смотрите?

Виктор, который за четыре прошедших дня успел присмотретьсяк бывшему мужу Анны, широко улыбнулся и протянул Бегорскому руку.

– Я готов. Только имейте в виду: Анна работает вместесо мной. Всегда.

– Я рад, – ответно улыбнулся Бегорский. – Нучто, переходим на «ты»?

– Годится.

С городской властью удалось договориться довольно быстро,усадьба висела на муниципальном балансе тяжким грузом, проку от нее никакого небыло, денег на восстановление не было тоже. Бегорский пообещал через несколькодней прислать своих юристов для оформления всех бумаг, и они с Родиславомтронулись в обратный путь.