Николай I на Сенной площади в 1831 г.

Что касается самого Николая I, он не единожды рисковал, периодически выезжая в столицу. В этом была острая необходимость, поскольку по стране прокатилась волна холерных бунтов, подогреваемая слухами о том, что чиновники травят народ.

Дочь Николая I вспоминала: «В один прекрасный июльский день этого лета, который был удушлив как никогда и в который солнце светило красным отблеском в сером чаду, пришло известие из Петербурга, что там поднялся бунт. В отчаянье от холерной эпидемии, уносившей ежедневно до трехсот жертв, чернь восстала против врачей и начала их избивать, уверяя, что они отравляют больных. Папа сейчас же сел в свою коляску и, сопровождаемый Орловым, поехал прямо к рынку на Сенной площади. Его неожиданное появление оказало магнетическое действие. Все головы обнажились. „Дети, – воскликнул он своим низким, звучным голосом, покрывшим мгновенно гул толпы, – дети, что вы делаете? На колени – ваш Государь требует этого, на колени и просите у Господа прощения“. И толпа, только что бунтовавшая, встала, рыдая, на колени. С этого дня порядок больше не нарушался. Через несколько часов Папа вернулся в Петергоф, взял ванну, переменил одежду и появился вовремя к столу, так что Мама не заметила его длительного отсутствия».

Барельеф «Николай I на Сенной площади в 1831 г.» на памятнике Николаю I

Обратим внимание на упоминание о ванне. Это была тогда стандартная процедура для предотвращения занесения заразы. В камер-фурьерском журнале упоминается, что 15 июля 1831 г., вернувшись в Царское Село, император поехал прямо в Слоновник[1049] и «изволил тут вымыться в приготовленной теплой ванной». 23 июля, «по прибытии на место, называемое Слоновые Сараи, изволил тут вымыться в приготовленной тёплой ванной, и после того прибыл в Новый дворец»; 26 июля «приехал благополучно в 12-м часу вечера в очистительный Дом в саду за Александровскими воротами, где как Его Величество, так и люди с ним бывшие, мылись в ваннах и другие надели платья, а свои оставили в окурке.[1050] После того Его Величество прибыл в Новый дворец в 1-м часу полуночи».

В эту эпидемию семья Николая I не пострадала, но, заразившись холерой, 15 июня 1831 г. умер в Витебске, проболев менее суток, великий князь Константин Павлович, старший брат Николая I.

Когда в июне 1848 г. в Санкт-Петербурге началась вторая эпидемия холеры, имелся уже отработанный алгоритм предпринимаемых действий. Еще в октябре 1847 г. Николай I высочайше повелел: «На случай появления в Санкт-Петербурге болезни холеры устроить в Зимнем дворце временные больницы, для проживающих в сем дворце чинов и особ: одну для мущин в нижнем этаже в комнатах принадлежащих должностям 2 запасной половины, другую для женщин в комнатах верхнего этажа[1051] той же половины под № 56».[1052]

Немедленно в Зимнем дворце начались работы по устройству указанных временных больниц. Заведовал ими гофмедик А. Е. Биш.[1053] Две временные холерные «больницы» вмещали по 10 кроватей для мужчин и 10 – для женщин.[1054] К сожалению, в документах не указано, насколько востребованными оказались эти холерные палаты. В декабре 1848 г. приняли решение об упразднении находящейся «в верхнем этаже» Зимнего дворца холерной больницы (той, что была для женщин).[1055]

Что касается императорской семьи, то время с весны и до поздней осени 1848 г. они провели в Царском Селе и Петергофе, плотно оцепленными гвардейскими частями: «Лето 1848 г. Двор безвыездно провел в Царском Селе, где были приняты самые строгие меры для охраны членов Царствующего дома от занесения свирепствовавшей в Петербурге и по всей России холеры».[1056] О том, что карантинные меры были не всегда эффективны, свидетельствуют материалы, связанные с третьей эпидемией холеры,[1057] начавшейся в Петербурге в 1871 г. Тогда придворные врачи вновь немедленно запустили привычные алгоритмы противохолерных мероприятий, ограничивая поток людей, ежедневно проходивших через хозяйственные структуры Зимнего дворца. Тем не менее, болезнь проникла в главную императорскую резиденцию – Зимний дворец.

26 февраля 1871 г. в рапорте главного врача Придворно-конюшенного госпиталя на имя управляющего Придворной медицинской частью сообщалось: «Сего числа в первом часу пополуночи доставлен… из Зимнего дворца при записке дежурного гоф-медика Крюкова вольнонаемный работник крестьянин здешней губернии Путиловской волости Василий Николаев Парфенев, 16 лет… одержимый значительным расстройством пищеварительных органов». При этом «расстройства» носили явно выраженный «холерический характер (понос, рвота, упадок пульса и голоса, охлаждение конечностей и синеватость кожи)».[1058] 3 марта заболевший холерой юноша умер в госпитале.