litbaza книги онлайнИсторическая прозаВрачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью - Игорь Зимин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 256
Перейти на страницу:

Секретарь цесаревича Ф. А. Оом приписывает себе инициативу повторного обращения к итальянскому профессору Бурчи. После переписки с генеральным консулом в Италии и врачом в Ниццу пришла копия заключения проф. Бурчи, в которой он заявлял, что заболевание связано с позвоночным столбом, «и указывал на лечение… прижиганием, однако, выражая опасения за бесполезность и этого способа». Это заключение было прочитано докторам Шестову и Гартману, но они категорически отказались рассматривать такую возможность развития болезни цесаревича. Далее Оом проявляет себя уже как диагност: «Когда я позволил себе замечание, что постоянные головные и спинные боли и тошнота указывают на мозговые страдания, Шестов вышел из себя и, обратясь ко мне, с запальчивостью сказал: “вот вы будете еще распространять подобные нелепости: это просто malaria, местная лихорадка”».[1093] Далее Оом писал, что больному на спину ставились паровые души, в результате, по его мнению, нарыв начал развиваться вглубь, просверлил позвонок и воспаление по спинному мозгу достигло головного мозга.

В марте 1865 г., по рекомендации медиков, Николая Александровича перевезли на отдаленную от моря виллу Бермон, находившуюся рядом с виллой также лечившейся в Ницце императрицы Марии Александровны. Ф. А. Оом, вернувшись в это время в Петербург, был представлен Александру II, и у них состоялся разговор о здоровье наследника, в ходе которого Ф. А. Оом высказал сомнение в диагнозе, который ставили медики. Александр II возмутился вмешательством дилетанта: «Да ты как будто сомневаешься. Не воображаешь ли быть более верным судьею болезни, чем они? Да с каких пор позволяешь себе суждение по медицине?».[1094] Однако царь был обеспокоен и, по словам мемуариста, попросил его показать заключение профессора Бурчи лейб-медику консультанту Н. Ф. Здекауеру. При этом он велел передать тому, чтобы он посетил царя. Когда Оом встретился с лейб-медиком и передал тому все, что наблюдал во Франции и Италии, Н. Ф. Здекауер спросил его: «Провели ли они губкою, насыщенною горячею водой, по позвоночному столбу? – Нет, отвечал я: они только гуттаперчевым молоточком постучали по позвонкам. – Этого недостаточно, заметил опытный эскулап, и был прав».[1095] Вскоре Оом вернулся в Ниццу.

Здоровье цесаревича стремительно ухудшалось. У него начались сильнейшие головные боли, сопровождавшиеся рвотой. Он часто впадал в забытье. Об ухудшении состояния наследника перед Пасхой был проинформирован телеграфом Александр II, и в тот же день в Ниццу выехал великий князь Александр Александрович в сопровождении графа Б. А. Перовского и лейб-медика Н. Ф. Здекауера. Министр внутренних дел П. А. Валуев записал в дневнике 1 апреля 1865 г.: «Из Ниццы получаются снова тревожные известия на счет здоровья цесаревича. Туда послан вчера доктор Здекауер».[1096]

По свидетельству Оома, на второй день Пасхи у цесаревича произошел «удар». М. П. Фредерикс вспоминала, что у цесаревича тогда отнялась левая рука, глаз выходил из своей орбиты, язык с трудом произносил слова.[1097] Но через полтора часа явления паралича прошли бесследно.

6 апреля 1865 г. в Ниццу прибыли младший брат цесаревича, Александр Александрович, и Н. Ф. Здекауер. Последний тотчас же направился к больному, где его ожидали приглашенные еще накануне врачи Циммерман, Рикар, Вахю, Рерберг. «Последний, русский подданный, впервые определил болезнь Цесаревича латинским названием: „Meningitis cerebro spinalis“ и подтвердил его подробным описанием в медицинском сочинении, которое дал прочесть Рихтеру. Сомнения, казалось, не могло уже быть. К этому названию, после уже вскрытия, доктор Опольцер, добавил слово: „tuberculosa“».[1098]

Валуев записал в дневнике 5 апреля: «Вечером внезапно получил от кн. Долгорукова извещение, что государь едет завтра за границу вследствие печальных известий, полученных о болезни цесаревича. Через полчаса получил от Долгорукова текст известия об этой болезни для помещения завтра во всех газетах. По-видимому, болезнь в спинном мозгу, уже распространившая свое действие на головной мозг. Врачи несколько месяцев лечат великого князя от простуды и ревматизма!!».[1099]

Вечером 6 апреля 1865 г. Александр II срочно выехал в Ниццу. Путь до Ниццы совершили с неимоверной для того времени скоростью – за 85 часов.[1100] С этого же дня в Петербурге в газетах начали печатать телеграммы, в которых подданные Империи информировались о состоянии здоровья наследника. Например, в тот день в газетах было напечатано: «Голова свободна, память хороша, ответы правильны, но положение свое не сознает… Здекауер прибыл. Позвали Пирогова».

7 апреля 1865 г. в газетах сообщали, что «лихорадка несколько усилилась, припадков давления на мозг меньше, движения свободны (10 часов утра). Здекауер находит состояние крайне опасным… Он подозревает болезнь: Meningitis cerebro spinalis». П. А. Валуев фиксирует этот диагноз в дневнике: «Болезнь цесаревича Meningite cerebro spinale». 8 апреля известия стали еще более тревожными: «Усиление припадков мозговых… Ждем Опольцера[1101]».

Для большинства в России стало уже понятно, что состояние цесаревича безнадежно. Министр внутренних дел Валуев записал в дневнике: «Ночью и утром получены депеши несколько успокоительные, но в 2-м часу другие, извещающие о возобновлении опаснейших признаков болезни. Надежды, кажется, остается весьма мало». Из дневника Н. И. Рако известно, что цесаревичу «обрили голову и поставили две шпанские мушки».[1102] В газетах за 9 апреля сообщалось: «Сон прерывается бредом. Временами больной узнает окружающих».

10 апреля 1865 г., по прибытии в Ниццу Александра II в сопровождении Н. И. Пирогова и лейб-медика Карелля, немедленно собрали консилиум врачей. М. П. Фредерикс вспоминала: «Все доктора собрались в одну из отдаленных комнат виллы. Они до того начали кричать и спорить, что все слышно было в саду. Я велела вызвать доктора Карелля, чтобы узнать в чем дело. Он выбежал из этой комнаты пунцовый, волосы дыбом, пробормотал что-то и опять убежал туда. Оказалось, что когда Пирогов потребовал журнал болезни, то журнала не было – ни Гартман, ни Шестов и не думали его вести! Вот как внимательно лечили наследника Всероссийского престола! Когда по врачебным правилам последний больной в госпитале должен иметь свой скорбный лист, и тут это было упущено».[1103]

1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 256
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?