Она придвинулась так близко, что захотелось отшатнуться, осенив себя знамением. Жаль, руки были связаны за спиной. И кому я могла навредить в гостях у этого шоу уродцев? Джина провела тыльной стороной ладони по моей щеке. Кожа ее была нежной, но колюще-ледяной, и по телу побежал озноб.

Не стесняясь присутствующих, она сунула нос в мои волосы и хищно втянула воздух. А затем с отвращением отшатнулась и сморщилась вяленой виноградиной.

– Чернушка… В моем доме… – с озверевшим оскалом прошептала златокудрая стерва. Пальцы ее нервно подрагивали, губы тряслись. Дамочка еле сдерживалась, чтобы не задушить меня раньше времени. – Киван мне еще заплатит за такой подарок. Дорого. На комфорт не рассчитывай, милочка.

Я пошатнулась, грозясь упасть в обморок от мысли, что придется жить бок о бок с этой… Вот с Этой!

Сейчас она напоминала саблезубую тигрицу и, несмотря на платье и торжественный вид, выглядела опасной, как никогда. Эйвери говорил, что с ней могли сладить только двое. Но, как показала жизнь, у Кристиана что-то пошло не так… Почти уверена, что Андрей в общении с дамочкой пользовался даром внушения. К разумным доводам она вряд ли прислушивалась.

– Ты, вероятно, не знаешь, дестинка, но на Руси полынь считалась символом вдовства, печали и утраты, – вдруг тоном заправского экскурсовода продолжила Джина, прожигая мой череп синими глазищами. – А еще ее соотносили с горечью наказания.

– За что? – пробормотала, поддавшись любопытству.

– Как всегда у святош… За грехи, за пороки… Словом, ерунда, – пожала острыми плечиками Джорджина. – Тем не менее, ты провоняла ей насквозь. Вдовой ты быть не можешь. Грешила вряд ли много. Стало быть, тебе, милая, предстоит что-нибудь утратить…

Мы говорили негромко, так, чтобы никто из мужчин, столпившихся в дверях, не услышал. Джорджина вполне тянула на роль злой колдуньи из «Белоснежки». А мне грозило быть отравленной наливным яблочком. Впрочем, Эта скорее голыми руками задушит и когтями щеки расцарапает.

– Опять попытаетесь меня убить?

– Еще ни разу не пыталась, – недоуменно вскинула брови новобрачная. – Поверь, стремись я к твоей смерти, одного шанса мне бы хватило.

– А гремучник?

– Какой гремучник?

Госпожа Ловетт устало хлопнула своими синими «озерами». Или теперь она леди Кавендиш? Выглядела она искренне удивленной.

– И то заклятье… «Гильотинум что-то там»…

– Обошлось бы, – фыркнула дамочка так, будто я пожаловалась ей на ожог крапивой. – Мы были в больничном отделении! Старушенция Пламби-Шламби залатала бы на раз. Просто захотелось проверить твое фирменное везение. С дестинками я в «Русскую рулетку» еще не играла. Я вспыльчива, да… Но не безумна же?

Вот тут я бы поспорила. У Лукаса прямо нюх на умалишенных.

– Что случилось с Эвой Мейзел?

– С этой змеей? Ползает где-то, я полагаю. Вместе с моими трусливыми, лживыми подружками…

Если меня пытались убить не арканы в целом, и не полоумная Джина в частности, тогда кто? И, главное, зачем? Ответ я придумать не успела, потому что голову заняла новая порция вопросов. Куда более важных, чем моя кому-то мешающая жизнь.

– Зачем же вы приезжали в Академию? – еле слышно пробормотала я, отворачиваясь от принизывающего холодом взгляда. – Если уже связали себя контрактом с этим… рыжим…

– Какая любопытная! – вдруг успокоилась Джина и улыбнулась вполне по-человечески. – Чтобы Меня кто-то посмел связать контрактом? Когда ты уже поймешь: тут я диктую условия, девочка.

– У вас рукописи, – побежденно выдохнула я.

Не будь она такой истеричкой, я бы считала госпожу Ловетт достойным и интересным противником. Умная, опасная… Но вот в покер она продует сразу же: все эмоции на лице проступают.

– Кристиану никогда бы не хватило упорства их отыскать, если бы я не подбадривала, не стояла за его плечами… А потом он вдруг начал сомневаться. Пошел на попятную… Трус! Зачем я приняла предложение Артура? Ну, я тоже любопытная, – дамочка рассмеялась бархатным хрипом. Ей бы эротические передачи по радио вести, а не невинных дев потрошить в пещерах. – Во-первых, хотела познакомиться с тобой…

– Отличное вышло знакомство.

– Переоценила свою толерантность. Я не слишком интересуюсь делами Лукаса – вся эта сложная подготовка к ритуалу… Но даже я не смогла устоять, чтобы хоть глазком не взглянуть на девицу, из-за которой мой нынешний супруг развел такую суету. Прямо краеугольный камень! – Джина передернула плечиками. – Во-вторых, нужно было проверить, не напутали ли ничего эти оболтусы. Но метка легла ровно и надежно, вблизи это хорошо заметно, если знать, куда глядеть. Мальчики справились…

– Так вы специально задержали крестного на том торжественном ужине?

– Я разоткровенничалась, и Артур не смог побороть любопытство, – довольно ухмыльнулась собеседница. – В-третьих, я хотела предложить кое-что… кое-кому. Но на своих условиях.

– П-профессору? – дрогнувшим голосом уточнила я.

– Мы с Андрюшей были бы неплохой парой, – совсем тихо заявила стерва, косясь на свеженького мужа. Который, на самом деле, свеженьким был лет пятьдесят назад. – В нем много страсти под хладнокровной маской. Уж я-то знаю… Да и мои новые подданные за ним пошли бы. Мы бы устроили дивный переворот, встали во главе братства, – на миг Джорджина показалась мне грустной, сожалеющей. – Но трех дней хватило, чтобы понять: снова к арканам он не примкнет. А игры в миротворцев мне не интересны. Хотя…

– Джина, солнце мое золотое, пора к гостям! – оборвал приступ искренности ее супруг, и мои легкие вдруг вспомнили, что должны работать, а не прохлаждаться.

– Минуту, – осекла его вздорная дама. Выглядело так, будто ей необходимо выговориться хоть кому-то. – Где-то в душе я ждала его до последнего. До этой самой ночи. Приди он ко мне, и твоя судьба могла сложиться иначе. Он единственный всегда имел на меня влияние, мог отговорить от задуманного…

Значит, Карпов говорил правду. Он, действительно, к ней не пришел. Ни в Академии, ни после свадьбы Лиз… Из-за меня ли? Теперь неважно. Но если за это его решение придется заплатить мне – что ж, я согласна.

– Достаточно разговоров, – новоиспеченный муж окончательно прервал задушевную беседу и выдворил лишних свидетелей за дверь. – Пойдем, милая. Придется тебе у нас задержаться, раз эти олухи так поторопились.

Все-таки олухи, так и знала.

Лукас Кавендиш деликатно приобнял меня за талию и вывел из комнатушки. За нами размеренным шагом пошлепало четыре мага-охранника, позади всех высилась подотставшая фигура Кивана. Мы приблизились к странной двери, древней, потертой и украшенной декоративной резьбой. Кто-то додумался вмонтировать ее прямо в каменную стену. Выглядела изящная дверца в пещере сюрреалистично.

А потом до меня дошло: заговоренный магический порог. Кто сказал, что дверь должна куда-то вести?