– Так не смотри, ступай куда-нибудь… – лязгнув речевым динамиком, что означало у него смешок, посоветовал неутомимый труженик.

– Тогда мне будет скучно, – надула губы Лависса. – Мне всегда бывает скучно, когда я остаюсь одна. Так все-таки как ты можешь столько времени заниматься одним и тем же?

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – недовольно отреагировал Старый Шкипер, продолжая возиться с деталями поврежденного двигателя. – Каждый делает только то, для чего он предназначен. Я вожусь со звездолетами всю мою жизнь и просто не умею ничего другого. Если я перестану их ремонтировать и не смогу совершать межпланетные путешествия, то просто заржавею от тоски и скуки. Буду целый день сидеть на камне и смотреть на небо.

Лависса выслушала его и спросила:

– А чего бы тебе хотелось? У тебя есть какая-нибудь мечта?

Она думала, старый робот ограничится тем, что недовольно пробурчит что-то, но он отложил аппарат холодной сварки и присел рядом.

– Ты постараешься запомнить то, что я тебе сейчас скажу? – прогудел робот.

Он повернул к девочке свое бронзовое лицо, и зрительные датчики у него странно замерцали.

– Может быть, запомню, – легкомысленно пообещала она.

Шкипер покачал головой, как все старики, когда они хотят сказать: «Ах, молодость, молодость». Баюн точно так же качал головой, и девочка едва не засмеялась. Эти роботы, даже разных моделей, очень многие движения делают одинаково, не понимая, как это смешно.

– Я уже очень старый, – сказал Шкипер. – Мой эксплуатационный период завершился более двух столетий назад. Кое-что в себе я, конечно, подремонтировал, но многие узлы нельзя сменить. Сдается, мне недолго осталось шагать. Очень скоро я приду в негодность. И вот тогда я хотел бы…

– Да ладно тебе. Ты еще очень крепкий! – перебила его Лависса.

Она все еще не относилась к его словам всерьез, привыкнув, что почти все старые люди, как и многие старые роботы, любят важно отдавать «загробные» распоряжения.

– Тысяча чертей! Ты меня не дослушала! – воскликнул Шкипер, в гневе увеличивая свое привычное количество чертей в пять раз, а про ведьму вообще забывая. – Выслушай меня, девчонка, пойми же, что это для меня важно! Всех старых роботов пускают в утиль, и это правильно. Сталь хорошей плавки стоит дорого и может прослужить долго. И вот о чем я хочу попросить: когда я приду в негодность и меня отправят на слом, проследи, чтобы из меня не сделали двигатель какого-нибудь планетохода или трубы для оросительной системы. Это было бы позором для Старого Шкипера, и, когда я думаю об этом, мне становится больно. Пусть меня переплавят в борта какого-нибудь нового строящегося звездолета, и тогда даже после смерти я смогу совершать путешествия между звездами! Ты обещаешь? Я хочу всегда быть в космосе – хочу сам стать частью звездолета.

– Договорились, – кивнула Лависса. – Я тебе обещаю, что ты будешь бортом. Но ты тоже обещай, что не будешь очень спешить стать звездолетом. Ты нам всем нравишься таким, каков есть, – старым, вечно твердящим про чертей ворчуном.

Внезапно девочке показалось, и это заставило ее вскочить от удивления, что бронзовое лицо Старого Шкипера на мгновение ожило, стало человеческим, а из его небольшой трубочки вылетел клуб густого табачного дыма. Морской волк подмигнул ей и жесткой ладонью с грубоватой нежностью взъерошил ее волосы.

Пораженная Лависса встряхнула головой, закрыла на мгновение глаза, но, открыв их, увидела, что все вернулось на свои места. Перед ней был прежний старый робот с бронзовым лицом и такой же бронзовой трубочкой. Да и подмигнуть он тоже не мог, потому что зрительные датчики роботов не закрываются. Теперь она уже не знала, было ли видение на самом деле или только померещилось ей.

А Старый Шкипер встал, взял аппарат для холодной сварки и вновь занялся ремонтом узлов двигателя.

Капитан увидел, как куб навигатора медленно приподнимается, а из пустого пространства под ним показалось коричневое существо, похожее на пень с короткими кривыми корнями. Этот пень медленно перемещался, и на нем был большой красный глаз на стебле, похожий на цветок, который пристально смотрел на Крокса. Рта у чудовища не было, а дребезжащие звуки доносились откуда-то из глубины его короткого, словно обрубленного туловища.

О силе этого неповоротливого чудовища можно было судить только по тому, что когда оно случайно задело корпусом намертво привинченный к полу куб внутренней связи, то вырвало его вместе с кусками обшивки.

Одно из щупалец-корней приподнялось, и капитан Крокс увидел, что оно заканчивается пятипалой человеческой ладонью, а в этой ладони крепко зажат его собственный бластер! Увидев, что дуло направлено прямо на него, и понимая, что сейчас произойдет, пират бросился на пол и откатился в другую часть отсека к бронированному кубу сопроцессора. В ту же секунду сверкнуло несколько бластерных вспышек, и обшивка рубки над головой у капитана оплавилась.

– Этот мутировавший куст не очень-то гостеприимен, – пробормотал пират.

Он перекатился к люку, спеша покинуть рубку. Крокс сделал это вовремя, потому что существо принялось обстреливать сопроцессор, за которым, как ему казалось, все еще скрывается пират. По осмысленности его действий и по тому, что монстр смог снять бластер с предохранителя и прицелиться, капитан сделал вывод, что это один из мутировавших членов экипажа, уцелевший при ударе о планету. Если это так, то скорее всего на корабле должны оставаться и другие мутанты. На обрубленном туловище-пне Крокс разглядел серебристый медальон, зацепившийся за один из корней. Точно такой медальон был у капитана «Стрелы мечты», когда пират видел его на мониторе.

– Послушайте, я только хочу вам помочь! Я вам не враг! – крикнул пират.

Пень немедленно отреагировал на его голос, и его глаз-цветок стал поворачиваться, а вместе с ним и ствол бластера. Пират едва успел выскочить из отсека в коридор, когда полыхнули, корежа стены, несколько вспышек.

Капитан «Стрелы мечты» явно не желал принимать помощи. Из пустой рубки донесся его дребезжащий хохот, который вполне мог оказаться просто бурлящим желудочным соком монстра.

«Нужно отсюда выбираться», – подумал Крокс. Он надорвал еще один квадратик биологического теста и, к своему облегчению, убедившись, что не подхватил никакой инфекции, направился в сторону ангара.

– Жаль, конечно, оставлять бластер, но не думаю, что это страшилище захочет мне его вернуть, – пробормотал пират.

Понимая, что в звездолете вполне могут оказаться и другие, ставшие мутантами члены экипажа – полурастения-полуспруты, – капитан пробирался по коридорам опустевшей базы с предельной осторожностью, каждую секунду готовый отпрыгнуть или броситься вперед и перекатиться. Но ничего подозрительного и внушающего страх на его пути не встретилось. Только проходя мимо бывшего пищевого отсека, на потолке он увидел нечто, заставившее его насторожиться.

Прицепившись присосками к броне, там висела огромная ярко-алая морская звезда или что-то на нее похожее. Спускавшиеся вниз щупальца подрагивали, а сама звезда ярко пульсировала багровыми огоньками. На Крокса она никак не прореагировала – очевидно, для того чтобы она напала, нужно было зацепить один из ее сторожевых усиков.