Всего одно простое слово, которое нормальный человек слышит на дню по многу раз. «Спасибо». Хирузен произнес его так, будто благодарил Сенсому за…

— Ты спас деревню, победив Мадару и оставшись в тени, — продолжил Хокаге. — Ты спас мир, победив демона из-за кромки. И ты спас нашего учителя, став его сыну заменой отца. Ты действительно достоин стать Хокаге больше, чем я.

— Достоин — возможно, — Сенсома, выдохнув, встал. — Что насчет Эдо Тенсей? Ты изучил его?

— Основы просты, — Хирузен развел руками, ни капли не удивившись вопросу. — Не поверишь, но Тобирама-сенсей действительно оставил мне… все. Все, что у него было. Как Третий Хокаге, я могу узнать обо всем, что было в жизни Второго и Первого. Хороший способ — закончив с чтением, я, может быть, смогу, наконец, стать тем самым правителем, который нужен Листу. Но… Сенсома. Все-таки — почему?

— Возможно, потому, что я бы никогда не попытался бы подражать Второму, — перерожденный подошел к двери. — Это — твоя сильная сторона — ты уже делаешь для деревни все, что можешь. Я верю, что Третий Хокаге Сарутоби Хирузен сможет продолжить дело Первого и Второго Хокаге. Третий Хокаге Сенсома Томура, вероятно, начал бы свое дело. Ну… это если сложно.

— А если просто? — нагнал его взволнованный вопрос уже в дверях.

— А просто на твоем посту теперь не будет, Сару! Удачи! — хохотнул Сенсома и выбежал.

Да — Третий Хокаге Сарутоби Хирузен — лучший выбор. Ему бы думать чуть поменьше и действовать от сердца чуть побольше. В этом же и суть Хокаге — действовать от сердца с Волей Огня.

А сердце Математика Боя принадлежит лишь битвам. Ведь так?

* * *

Прошло два месяца. За это время весь мир узнал о том, чем закончилась Мировая Война Шиноби, и это чуть было не повлекло за собою последствия.

Бывшие Великие Противники, оправляясь от поражения, нанесенного им кланом Сенджу, теперь официально считавшимся уничтоженным, подписали со Страной Огня мирный договор. Сенсоме было неинтересно вникать во все тонкости, но основная суть была проста — не дать малым странам развязать вторую войну.

А они могли. Поняв, что их великие соседи (все, кроме Огня) достаточно ослаблены, малые страны попытались изменить привычный порядок вещей. Другими словами, некоторые из них захотели быть Великими.

По договору, заключенному остальными Великими Странами с Огнем, шиноби Конохи обязывались прибыть на помощь любой Стране, чьи силы не смогут отразить силы собранного младшими соседями удара. Третий Хокаге, за это время официально ставший лидером Листа, сам выдвинул это предложение, и его поддержали все лидеры Великих Стран.

Однако, вмешиваться не пришлось.

Прерогатива Великих Стран — иметь своего собственного Каге. Именно поэтому переговоры о мире Огонь вел с позиции силы — без его разрешения бывшие Великие Противники попросту побоялись избирать новых лидеров своих Какурезато. Но после принятия договора, все они смогли назначить новых Каге.

И силы малых стран разбились о мощь новоизбранных лидеров Какурезато. Казалось, каждый новый Каге пытался показать всему миру свою силу. Продемонстрировать, что его страна все еще Великая. И им удалось. Им всем удалось.

— Тобирама-сенсей предвидел даже это, — довольно объяснял Хирузен. — Малые страны против Великих. Великие просто обязаны сохранить лицо, а потому они из кожи вон полезут, лишь бы все утрясти самостоятельно. Таким образом, мы, предложив им свою помощь, на самом деле не будем ее оказывать, но выставляем себя в лучшем свете, а они, дабы не быть оскорбленными принятием нашей помощи, тратят последние ресурсы на утрясение своих дел. Как итог — они ослаблены еще сильнее, а мы зарабатываем баллы доверия.

Сенсома даже не думал, что его друг настолько увлечется политикой. Хирузен, казалось, даже ночевал в своем кабинете — так сильно он старался все предугадать, предвидеть и продумать. Он зачитывался дневниками Тобирамы, придумывал собственные уловки и вовсю вел политическую игру, целью которой было максимальное ослабление бывших Великих Противников и усиление Огня. При этом, как он сам непонятно объяснял, Коноха не должна быть слишком уж сильной по сравнению с остальными, иначе это может привести к новой Войне.

Идею поделиться с Хокаге понятием «сверхдержава» Сенсома придержал, но всерьез обдумывал. Хотя… политика была явно не его коньком, а потому он вскоре совсем перестал что-либо советовать другу в этом плане, просто понадеявшись на него.

Сам он все это время жил с Мито в одном доме и изредка навещал Озина.

Цубаки окончательно решил поселиться в деревне, а потому ему пришлось сдать несколько тестов и продемонстрировать Хокаге лично свою силу, после чего он получил жилет джонина и был забыт на время. Пускай мир на данный момент был достигнут, а Лист уже брал задания от заказчиков — далеко отпускать сильнейших шиноби Хокаге пока не хотел.

Мито ухаживала за внучкой и учила правильно это делать, и Сенсому тоже. Они стали ближе друг другу настолько, что про себя перерожденный сравнивал ее с Тобирамой. Они и правда были в чем-то похожи, но… Мито, все же, была женщиной, а потому иногда с ней было тяжелее в общении.

— Цуна снова описалась, переодень ее, Сенсома-кун! — кричала Узумаки из кухни.

— Я… фух! Сейчас занят! — пыхтя отвечал ей Сенсома со второго этажа, где он устроил тренировочный зал.

Сначала по всему дому разносилась неудержимая жажда крови (огибающая, неведомым образом, малышку Цунаде), а через мгновение новый тренировочный манекен, на котором Сенсома отрабатывал удары, разлетался в щепки от мощнейшего удара цепями, призываемыми Мито.

— Теперь свободен, — удовлетворенно комментировала она вполголоса, а Сенсома, удрученный, шел делать грязную работу.

Он, так же, навещал сына Мицуки, так как чувствовал, что обязан ему жизнью (что, в общем-то, было правдой). Орочимару жил в приюте вместе с сотнями таких же сирот детей-шиноби, а потому всякий свободный день Сенсома заглядывал в приют, дабы убедиться, что мальчика не обижают. Естественно, в учреждении, находящемся под полным контролем самого Хокаге, к детям — будущим шиноби, относились бережно. Сам Орочимару рос тихим ребенком, очень похожим на своих родителей внешне.

Джирайю Сенсома решился посетить не сразу. Для сына Тобирамы, Сенсома должен был стать важнейшей опорой, но именно из-за этого ему было так тяжело сделать первый шаг. Как ни странно, помог Хирузен, просто-напросто силой затолкавший бессильного, пока что, Сенсому в поместье, оставленное Вторым сыну.

Няни и домработницы не знали, чьим сыном был мальчик, но прекрасно