своих любимых приемов, и прервал его на середине, изо всех своих сил проведя мощнейший удар кулаком прямо по лицу!

— Медленно, Мадара! — закричал он.

— Отлично, Хаширама! — обрадованно рыкнул Мадара, срывая повязки с лица.

Они вновь сблизились. Два Бога Шиноби. Вечные Соперники.

После стольких сражений, им почти не нужны были слова.

«Новые глаза и непривычные связки приемов? Ты был жив, Мадара.»

«Почему ты не боишься моей камы? Эй, ты дал мне проткнуть твое сердце! А-а-ах, вон оно что — ты бессмертен. А что если так?»

Постепенно, ближний бой перерос в обмен техниками. Привычные шары из огня и драконы. Сюрикены, покрытые пламенем. Водные стены, каменные пули. Пара попыток достать камой, напитанной Молнией.

В ответ летели техники противоположных стихий. Что Хаширама, что Мадара — оба превосходно владели всеми Пятью основными Природными Преобразованиями и виртуозно использовали это владение в бою.

Мадара вновь сблизился, и скелет Сусаноо покрыл его тело, защищая и помогая атаковать. Его тут же стали оплетать гибкие лозы, с бешенной скоростью выращиваемые Хаширамой. Темно-синий исполин перерубал их, но Сенджу выращивал все новые и новые. Они сражались, медленно наращивая темп.

Вот уже Сусаноо принимает форму верхней половины тела воина, и Хаширама, в ответ, активирует Сендзюцу. Вот Сусаноо в последней стадии, но ему уже противостоит Деревянный Голем. Изредка Мадара использовал техники гравитации, изменения тела и Призывы, но Хашираме они были нипочем — его природная сила и неуязвимость к обычным атакам воскрешенного делали свое дело.

— Что такое, Хаширама?! — кричал веселившийся от души Учиха. — Почему ты столь серьезен?! Ты даже ни разу не попробовал меня переубедить!

— Ты зашел слишком уж далеко, Мадара! — Сенджу оказался прямо рядом с его настоящим телом и одним сильным ударом повредил оболочку Сусаноо. — А потому я поговорю с тобой, когда остановлю!

— В этом весь ты!

Они кружили вокруг друг друга, обмениваясь чудовищной силы атаками и разрушая все вокруг. Канонада взрывов от техник, пламя, дым — все это показывало за многие и многие километры, кто именно сражается здесь. Мадара запоздало подумал о том, что теперь от его инкогнито не останется и следа, но тут же отмахнулся от этих мыслей.

Плевать на планы! Главное — битва!

Его Сусаноо перестроилось, увеличиваясь в размерах, и он почувствовал, что чакра Риннегана входит во взаимодействие с чакрой техники. Завершенная форма Сусаноо была незавершенной?

Хаширама сложил руки, будто в мольбе, и Тысячерукий Будда сформировался под его ногами:

— ГОТОВЬСЯ, МАДАРА-А-А-А!

— ДАВАЙ, ХАШИРАМА-А-А!

* * *

Рето смотрел на лагерь, охваченный битвой, и не мог поверить в происходящее. Объединенные силы Четырех Великих Стран оказались…

Полностью разбиты.

Неутомимые, безжалостные и бессмертные Сенджу рвали своих врагов на куски, не боясь ни ниндзюцу, ни гендзюцу, ни, тем более, тайдзюцу. Они смело подставлялись под удары и решительно убивали всех, кого только могли. Будучи и при жизни особо сильными шиноби, после воскрешения они стали просто-напросто непобедимы.

Внезапно, голубое свечение озарило весь лагерь — это Орои применил свою сильнейшую атакующую технику, основанную на смешении пяти различных кеккей генкай. Послышались крики боли и гнева.

Но мертвым не страшна боль.

— Отступаем, — приказал, наконец, Казекаге адъютанту. — Приказ всем союзным войскам — отступать на свои территории. Нам их не победить.

Джонин быстро кивнул, развернулся и застыл. Рето увидел тонкую полоску меча, торчащую у него из спины.

Тобирама резким движением вытащил клинок из тела и смахнул кровь с лезвия.

— С этим закончили, — сказал Хокаге и повернулся к Казекаге. — Верно — отступайте. Бегите, и тогда мы сможем убить еще тысячи. Но вы все равно бегите, иначе мы убьем вообще всех.

— Чего ты добиваешься? — зло процедил Рето, окружая себя лучшими из своих марионеток. — Думаешь, Коноха после этого будет жить? Думаешь мы оставим ее в покое?

— У вас уже нет сил сражаться с Листом, — Сенджу покачал головой, неспешно идя к своему противнику с мечом наперевес. — И я тебе гарантирую — ваших людей станет еще меньше до наступления утра. А тебя я убью.

— Ты подписал Огню смертный приговор! Твоя техника! Ты же сам понимаешь!

— Они справятся, я верю в них. А ты верь мне. Я справлюсь. Осталось недолго…

* * *

Объединенная армия Четырех Великих Противников перестала существовать.

За сутки воскрешенный клан Сенджу вырезал около семидесяти процентов всех шиноби врага, находившихся на территории Страны Огня. Неутомимые воскрешенные гнали врагов до самых границ, без устали забирая жизни.

От такого удара оправляться придется десятилетиями.

Конечно, сама Страна Огня тоже потеряла многое по итогам этой войны. Клан Сенджу был каплей в море, по сравнению с тысячами потерь из других кланов и бесклановых. А уж сколько денег и прочих ресурсов было потрачено, даже самым старательным чиновникам Дайме было тяжело сосчитать.

Но теперь, после смерти всех Пяти Каге, начавших эту войну, можно было с уверенностью сказать, что она закончена.

Великая Мировая Война Шиноби была закончена.

И, пусть это и были лишь глупые мечты уставшего от крови и ответственности воина, Тобирама надеялся, что ей никогда не будет присвоено звание Первой. Единственная — как хорошо звучит…

— Он ушел, — голос старшего брата вывел его из раздумий.

Хаширама выглядел… не лучшим образом. Он лежал посреди огромнейшего полигона, выровненного чудовищной силы техниками буквально до идеала. Он все еще был воскрешен, но теперь потерял возможность двигаться — в его теле находился десяток прочных абсолютно черных штырей, которые, по всей видимости, не давали ему встать.

— Кто? — спросил Тобирама, выдергивая штыри.

— Мадара. Почувствовал ваше приближение и отступил.

Это… было не так уж и удивительно. Сказав Сенсоме быть готовым, Тобирама решил для себя, что старый враг жив. Он не стал его воскрешать, потому что боялся не справиться с ним, а для точных и длительных проверок времени не было. Хотя, если так подумать, то…

— Это моя вина, — вздохнул он. — Я мог догадаться, понять и предупредить. Мог, но… я слишком устал, Хаширама.

— Не волнуйся, — старший брат встал, улыбаясь. — Я думаю, что сейчас главное, что Хирузен, Сенсома и остальные будут знать, что он жив. Конечно, он стал немного сильнее, но…

— Думаешь, им хватит сил на то, чтобы его остановить? — с надеждой спросил Тобирама.

— Конечно, — улыбка Хаширамы стала еще