— Приходи, если не передумаешь. Хотя, полагаю, здесь тебе не будет хватать драйва…

— Будешь обкуренный играть на губной гармошке? — недоверчиво поинтересовался Максим.

— Я и на арфе научусь, — огрызнулся Вадим, понимая, что они правы. Ему больше по нраву мир, где надо ежедневно совершать подвиги, махать мечом, мчаться на коне, захлёбываясь в собственном адреналине и убивая врагов толпами.

— Так или иначе, буду ждать, — подвёл итог Гор, прощально взмахнув гитарой, словно рок-певец, завершивший концерт. — Спасибо! Вы замечательные! До новых встреч!

Последние слова прозвучали издалека. Пустыня стремительно таяла, растворяясь в щиплющем горло тумане.

Вадим закашлялся и очнулся, оказались в ставшей почему-то очень маленькой и душной комнатёнке.

— Крепкий кальян, однако, — прохрипел Андрей.

— Мы просыпаемся, когда тот, кто был во сне, умирает? — спросила Ольга, которая, выпрямившись, сидела на кровати с оцепенелым выражением. — Странный мне приснился сон. Загробный мир, свадьба… Вы все там были. Кстати, встретила одного пухлого обаяшку, на тебя похожего, — толкнула в бок Андрея. — Но если тебя как следует откормить, побрить до синевы от шеи до пят… — Ольга отклонилась назад, словно прикидывала, что получится в результате.

— Это не сон. В другом мире ты теперь богиня. Благослови, матушка, нас, грешных, — как мог объяснил Вадим.

— Так теперь у меня две души?

— Скорее две ипостаси, а душа одна.

Из соседнего помещения, словно призрак, появился хозяин.

— Вы довольны? Нашли то, что искали?

— Спасибо. Аллах открыл нам то, что пожелал, — ответил Вадим.

Он щедро рассчитался, и все вышли на свежий воздух.

Вадим подумал, что мир не так уж сложно устроен. Кто-то из мудрецов сказал: «Люби Бога и поступай как хочешь», а Гор только что произнёс: «Выбор всегда есть». Вадиму стало спокойно и хорошо. «Получается, что мир, в котором я существую, всегда выбран мной. И никто не заставляет меня исполнять чужую музыку. Играю что хочу. Не барон Анри тащит меня по лабиринту своего безумия, а я гуляю там, где нравится. Мне приятно убивать людей, бродя в обществе своих фантазий. Это нормально. И в следующем мире, после смерти, будет ещё лучше…»

Вадим прислушался. Совесть молчала, поражённая глубиной философии. Возможно, она давно собрала манатки и убралась к маме. От этого стало ещё приятнее.

— Давайте обсудим всё произошедшее завтра, — предложил он. — Пусть информация уляжется. Вечер классный, просто пройдёмся…

— Ты не хочешь добавить, что воздух пьётся как вода из горного ручья, эльфы танцуют под звёздами, а боги приготовили подарки небес? — скептически улыбнулась Ольга.

— Отвяжись, — произнёс Вадим самое ласковое, что пришло в голову.

Ночь давно надела звёздную ночнушку, но долгий день всё не думал заканчиваться и отказывался ложиться в постель, словно перевозбуждённый ребёнок после ухода гостей.

До площади у мечети аль-Азхар — несколько минут неторопливой прогулки. Их шаги вторглись в спящий мир древнего города, причиняя головную боль чопорной тишине. Переполненные событиями, алкоголем и неизвестными химическими соединениями, поступившими из кальяна, они топотали так, словно по улице шёл взвод. Тут ещё Андрей громко затянул:

Поддавшись ритму, все шли в ногу, дружно печатая шаг в паузах между строками.

Отчего получалось еще круче:

«Бах, бах, бах», — гремело эхо, шарахаясь и отлетая от стен.

Бах, бах, бах…

Бах, бах…

Бах, бах…

Эхо сокрушительно и бесшабашно веселилось.

— Откуда ты знаешь такую бредятину? — поинтересовалась Ольга.

— Хорошая песня, спиши слова, — потребовал Максим.

Андрей пытался разом ответить на все вопросы:

— Служил в армии. Это строевая песня нашего спецназа. Слова спишу.

Он сбился с ритма и тяжело перевёл дыхание.

— Ты и гимн России помнишь? — спросила Ольга.

— Обычно пою его в ванной.

— Надо же, крутой спецназовец, — мурлыкала Ольга. — Завалишь этого мрачного бугая? — игриво подначивала она, показав глазами на Вадима.

Вадиму было всё равно. Когда человеку хорошо, трудно его раздразнить.

Андрей понял, что эту тему лучше не развивать, и решил прояснить ситуацию:

— Я был в спецназе ротным художником. Рисовал плакаты. — Заметив разочарованный взгляд Ольги, добавил: — Но один раз мне удалось взорвать склад боеприпасов.

— Ты герой? Есть награды? — с недоверием и интересом спросила та.

— Нет. Это был наш склад. Я чудом избежал суда.

— Расскажи…

Вадим заметил, как от стены в паре десятков метров впереди отделились какие-то тени. Поскольку кусок стены ходить не мог, то это, скорее всего, были люди.

Догадка оказалась верна. Перед ними появились три странные фигуры. Выглядели они зловеще: небритые, с автоматами Калашникова в руках, со злыми, блестящими от наркотиков глазами.

«Как бы их правильно назвать?» — подумал Вадим.

— Уважаемые, — произнёс он, останавливаясь на наиболее верном в данном случае термине. — Аллах Акбар.

Но, похоже, его реплика не произвела на пришельцев правильного впечатления. Те недобро засмеялись.

— Руки за голову! На колени! — закричал один из них, размахивая автоматом.

Ввиду общей невменяемости оппонентов, разбираться с ними поручили Ольге, по привычке считая её «самой страшной в джунглях». Однако сегодня девушка была настроена миролюбиво, и атмосфера романтичной влюблённости туманила разум. Она бросила томный взгляд на главаря.

Тот вздрогнул и вдруг неожиданно присел и принялся любовно оглаживать свой автомат. С каждой секундой он всё больше погружался в это захватывающее занятие. Из угла его рта текла струйка слюны, глаза сияли идиотизмом, а руки ритмично и нежно ласкали шершавый ствол.

Его подельники с изумлением подошли ближе, и тут же наваждение охватило и их. Все уселись на корточки вокруг автомата приятеля и, сначала робко, но затем всё смелее, принялись ласкать оружие руками. Один из них, оттолкнув товарищей, облизал ствол. Никто уже не обращал никакого внимания на внешний мир.