— Ты можешь пробить по вашим базам для меня тачку? Тойота Камри 611. Кто хозяин, что за люди?

— Только завтра.

— Нормально. Спасибо.

— Что-то случилось? — наклоняется ко мне со спины.

— Курить хочу…

Уже несколько дней, как я не прикасаюсь к сигаретам, оставив их только на крайний случай.

А сегодня, после разговора с Калиновским, всё нервирует меня и мне хочется. Нужно поговорить с Женей.

— Хочешь чаю тебе заварю успокаивающего?

— Только не с ромашкой.

Не выношу ромашку.

— Я помню…

Обнимает за шею, губы застываю на моем виске. Мне хочется закрыть глаза и забить на все. Увезти их с Асей отсюда. В какой-нибудь другой мир, чтобы все эти веревки оборвались. И остались только мы втроем.

Ну и что делать? Рассказать ей, что я не единственный маньяк в ее жизни?

Ладно. Позже. Как только выясню детали и пойму насколько все серьезно.

Женя ставит передо мной кружку крепкого чая, пахнущего мятой и чабрецом. Со сливками. Это очень вкусно. Делаю глоток… И опять мне хочется закрыть на все глаза.

— Массаж? — ее руки ложатся мне на плечи.

И мои веки смыкаются.

Пальцы медленно вдавливаются в трапецию, уходят вверх по связкам, спускаются к плечам. Вдавливаются в нервные узлы вверху спины и снова вверх. Вниз… Ключицы… Вверх — шея… Руки горячие…

Я расслабляюсь, делая еще один глоток.

Женечка моя…

— Олег, сможешь сегодня забрать Асю? Могу не успеть с фитнесса.

— Конечно, моя девочка. Какие проблемы…

* * *

Будильник.

Забрать Асю.

Сохраняю документы. Закрываю ноутбук.

Набираю Женю.

— Я уже еду. Но пробки…

— Я заберу.

— Подождите меня там, в роще, прогуляемся вместе.

Асин садик выходит на небольшую рощицу и они часто кормят там по вечерам белок.

Темно, снегопад. На стоянке родительские тачки и места уже нет. Паркуюсь чуть дальше. Влажный снег и фонари слепят глаза.

Уже фактически семь и навстречу мне идут мамочки с детьми. Ася не любит, когда ее забирают последней. Переживает. В следующий раз нужно будет сделать это пораньше.

— Здравствуйте… — озадаченно смотрит на меня воспитательница. — Аа… Асю забрали.

Странно.

Набираю Женю.

— Вы где?

— Ты ко мне теперь на «Вы»? — смеется. — Я уже бегу. Капюшон ей надень, а то шапка промокнет.

— Перезвоню.

Так… У Дмитрия сегодня смена. Он вроде бы как не мог.

— Папа забрал?

— Нет… — испуганно хлопает на меня глазами.

В смысле «НЕТ»?

Начинает накрывать меня.

— Не папа… — ее лицо идет пятнами. — Другой…

В списке тех, кто может забирать Асю — Женя, Дмитрий и я. Всё!

В моей голове гулко стучит кровь от понимания ситуации. Я разнесу ха*уй сейчас эти стены, если…

— Кому Вы отдали моего ребенка?!

Воспитатель молодая девушка. Мария, кажется. Она испугана и несет какую-то ахинею. Мне хочется разок влепить ей по лицу, чтобы она пришла в себя и начала давать хоть какую-то информацию.

В моей голове разгоняется стробоскоп с какими-то ужасными картинками, где Ася в главное роли. Я не могу разглядывать их, меня тошнит. Но эта хе*ня не останавливается!

Слушаю невнятный лепет, набирая одновременно Лёху. Долго не берет трубку.

— Видео с камеры мне.

— Ее забрали на прогулке…

На входе тоже камера.

— Значит, видео с уличной камеры! — протягиваю флешку. — Быстро!

— Доступ только у директора.

— Звони директору! Говори, что я его уволил. Тебя, кстати тоже. Пусть приезжает встречает ментов. Потому что, если что-то с ней случится, то я вас обеих еще и посадил.

Лёха наконец-то берет трубку.

— Демченко, очень быстро нужен наряд, — диктую адрес. — Внятные чтобы менты были. Это Асин сад.

— Что случилось?

— Ее отдали неизвестному мужчине.

— Как это?

— Лёха.

— Сейчас будут!

Женя должна уже быть. И я не представляю, как сообщить ей эту новость. Мне душно и темно. Мне страшно даже думать где и с кем сейчас Ася.

В слезах созвонившись с директором, воспитатель, сумбурно пытается объяснить ей происходящее.

Нет, в списке забирающий этого человека не было. Но у него были корочки, красные. Нет, она не запомнила. Да, она раньше его видела.

Стоп. Что?

Забираю из ее руки телефон.

— Еще раз, ты его раньше видела?

— Да! Я же говорю! Он приходил как-то с Асиной мамой, они вместе… Ася к нему побежала и…

Жени долго нет.

В моих мозгах начинает быстро складываться картинка. Ответа еще нет, но я уже знаю — сейчас будет.

Вылетаю на улицу, родительские тачки уже разъехались.

Чуть дальше моя, ближе к воротам чей-то маленький «Матис» и огромная заснеженная «Инфинити».

Вот он и ответ!

Ты сам себя закопал Калиновский.

Они стоят напротив друг друга. Женя держит за руку Асю.

Моё сердце стучит в горле. С Асей все хорошо. И мне не надо сообщать Жене, что ее ребенок пропал. Мне глубоко и легко дышится. И только сейчас я понимаю, как меня перетрясло за последние десять минут. И я хочу чтобы виновник за это ответил.

Нет, я стараюсь никогда не марать рук.

И сейчас это еще не ответочка. Это просто…

Я подхожу, прикасаясь к Жениной руке. Она сжимает мою. Я понимаю, что меня трясет и она чувствует это. Сжимает мою ладонь крепче, ее губы плотно сомкнуты.

— Да я не знал, как выцепить тебя еще! — срывается на псих он. — Ты же везде игнорируешь меня, Женя!

Ася обнимает меня за ногу. И на меня еще раз накатывает ужасом от понимания ее уязвимости. Дети — это… Это еще хуже, чем Женя! Всегда открытое слабое место. Уязвимое. Беззащитное. Наивная и доверчивая Ася.

Поднимаю ее на руки. Заглядываю в глаза. Стробоскоп замедляется, картинки начинают гаснуть. Передаю Асю Жене. Вкладываю ключи от машины в руку.

— В машину.

Женя отворачивается и уходит.

Мы молча смотрим друг другу в глаза.