— Хорошо, — кивнул Илья Никитич, — я сам позвоню и попрошуее прилететь. Вы сейчас домой?

— Нет, — Ксюша быстро взглянула на часы, — я в гости.

— Куда именно?

— Думаете, этот ублюдок продолжит охоту на меня? — Онанервно хохотнула. — Хотите приставить ко мне телохранителей?

— Хочу знать, где вы находитесь, пока преступник не пойман.Вот моя визитка, здесь номер мобильного. Когда планируете вернуться домой?

— Не знаю. Часов в двенадцать, не раньше.

— Вернетесь, позвоните мне. В любое время. Идемте, я васпровожу.

— Спасибо. Только до такси.

* * *

Менеджер пыхтел и задыхался, круглое лицо было залито потом.

— Куда мы несемся? Такие темпы мне не по силам, у менябольное сердце.

— Сейчас, уже скоро. Погодите, я должна позвонить. — Варя,не останавливаясь, достала телефон и набрала номер Пныри.

— Ты один? — выкрикнула она в трубку.

— Да, но я сейчас еду в аэропорт. Я должен лететь к сестре вВоронеж.

— Подожди, я рядом. Буду через минуту, пусть откроют задниеворота. Это очень важно.

— С кем вы говорили? — Радченко подозрительно покосился наВарю. — Слушайте, я никуда с вами не побегу. Возьмите деньги — и до свиданья.Вы и так напортачили, прислали черт знает кого. Ваш исполнитель спер платье, иего видели.

— Кого? Платье или исполнителя?

— Не прикидывайтесь дурой! Обоих, конечно!

— Кто видел? Где?

— В галерею примчался какой-то старый хрен в штатском ипривязался ко мне с вопросами об этом несчастном платье. Продавщица звонила мнена мобильный за двадцать минут до взрыва, спрашивала о скидке на него. А потомего видел этот старый хрен, он описал его очень точно, он даже знал цену иразмер, понимаете?

— Пока нет, — искренне призналась Варя. — Не нервничайте, наместе разберемся. Все свои претензии вы обязательно выскажете, но не мне. Ядолжна только доставить вас.

— Что значит — доставить? Куда? Почему такие сложности?

— Потому, что за вами хвост! — раздраженно выкрикнула Варя.— Потому, что вы умудрились как-то засветиться, и если я сейчас возьму у васденьги, нас обоих арестуют!

— Кто?! Здесь ни души!

Он был прав. Они бежали по узкой аллее в глубинеСокольнического парка, и вокруг действительно не было ни души.

— Вы что, не понимаете? Это ФСБ! Они могут быть рядом и ждутименно момента передачи денег.

Он вдруг резко остановился и развернулся к ней всемкорпусом.

— Сотрудники ФСБ не ходят по городу в трусах и тем более незаходят в церковь в таком виде. Я отлично слышал, как орала старуха свечница.Хватит морочить мне голову, берите деньги. — Он полез в карман, но Варявцепилась ему в рукав и жестко произнесла:

— Прекратите истерику. Я не могу взять у вас деньги,понятно? Либо вы идете со мной, либо работа считается неоплаченной. Вы знаете,что бывает с должниками.

Они пошли дальше, молча, хмуро и уже не так быстро. И вдругза спиной она услышала высокий голос, который мгновенно узнала:

— Стоять! Ты что ж творишь, сука?

— А, привет, Гулливер. — Варя круто развернулась и увиделанизкорослое бритоголовое существо в цветастых шортах. В руке оно держалопистолет. — Ты как себя ведешь, а? Может, переутомился? Головка не болит? Вхрам Божий попер в нижнем белье, хамишь, хулиганишь, заказчика пасешь. В чемдело? — Она смерила его долгим пристальным взглядом, и лицо его стало белым. —Ладно, не плачь, малыш, — усмехнулась Варя, — так и быть, на первый раз прощаю,но впредь выбирай выражения и форму одежды. Зачем пасешь заказчика? Отвечать,быстро! — Она незаметно сунула руку в сумку и включила диктофон.

Гулливер мучительно сморщил низкий мясистый лобик. Соображалон туго. Еще раз Варя злорадно заметила про себя, что вот она, главная слабостьП.П. Очень любит деньги, маленькие, большие, любые, из экономии нанимаетдешевых идиотов для серьезной работы. Гулливер понятия не имел, какое местозанимает Варя в свите старого вора, какие у нее отношения с П.П. Он толькознал, что она постоянно крутится рядом с Пнырей, но этого оказалось достаточно,чтобы он, глупенькая шестерка, поверил ее приказному тону.

— Так это… в натуре… надо ж бабки с него получить, мне шефвелел. Я, это, на мобильник звоню, а там какая-то дура отвечает: «Вы не тудапопали!»

— Ну, точно, переутомился, даже номер не мог правильнозаписать, убогий ты мой, — вздохнула Варя, — все у тебя через задницу. Что вытам с исполнителями намудрили? Давай выкладывай, быстро, у меня времени нет.

— Да все уже нормально, в натуре, мы их на вокзалеперехватили.

— И что? Ты пушку-то убери, видишь, заказчик нервничает. Ну,давай дальше. Перехватили на вокзале, что потом?

— Все, как было приказано, ты же знаешь, в натуре. —Гулливер часто, растерянно заморгал, и вдруг его свиные маленькие глазкиподозрительно сверкнули, он нехорошо уставился на Варю и зашевелил рукой, вкоторой был все еще зажат пистолет.

— Я-то знаю, — кивнула Варя, — но хочу, чтобы ты повторил.Тревожно мне, малыш, особенно после того, как ты телефонный номер перепутал. Давай-ка,Гуля. Повтори, что ты должен сделать с исполнителями.

— Перехватить на вокзале, отвезти к шефу и держать там вподвале до его возвращения. Они ведь это, одноразовые, в натуре, но красивыетелки, блин. — Он вдруг замер и испуганно покосился на притихшего Радченко.

— Трепло ты, Гулливер, думай, что и где говорить, — покачалаголовой Варя. — Ну, что застыл? Пошли. Времени нет.

— Куда? — мрачно удивился Гулливер.

— За мной.

Через две минуты показался каменный забор особняка Пныри.Задние ворота были приоткрыты, охранник пропустил Варю, а обоих ее спутниковбыстро, молча обыскал, у Гулливера изъял пистолет. Ворота захлопнулись.

Пныря сидел в гостиной, все в том же кресле и в той же позе.

— Вот тут заказчик хочет расплатиться, — сказала Варя,присаживаясь на подлокотник его кресла. — Он честный человек, принес деньги завзрыв в галерее. Их надо Петюне отдать, но он еще не прилетел.

Менеджер и Гулливер застыли посреди гостиной, тупо глядя накрокодила в аквариуме. Пныря медленно открыл глаза.