как будто была сбита, оттеснена. Силуэтов сделалось отчетливо два. В следующий же миг с отчаянным возгласом:

– Дзета! – в щель просунулась рука, знакомая, родная до боли рука Кондора.

– Кондор!..

Я мигом вскочила и крепко схватилась за его “человеческую” руку; он тотчас выдернул меня из щели и жестко толкнул в сторону; спустя секунду, схватив, едва ли не как куклу, потащил прочь. А еще через миг, тормознув… с размаху запустил вперед, прямо в провал ущелья. Я вскрикнула.

Да, я не права! Но не бросать же меня за это со скалы?

Поймал меня он уже в драконьей форме, крепко и безаппеляционно прижав к себе, да еще и охватив крыльями. Через мгновение я поняла, зачем. Неистовое драконье пламя охватило нас.

Мы падали камнем; как ни пытался Кондор меня укрыть, жгло со всех сторон; затылок и шея ощутили что-то влажно-горячее; пахнуло жженой шерстью, а после – и горелым мясом. Кондор заметно усилил хватку, стиснув зубы.

Неконтролируемый ужас – разобьемся! Однако огонь иссяк, и Кондор, расправив крылья, немыслимым виражом пронесся впритирку ко дну. По счастью, ущелье было глубоким, а орраайнэ – не могла извергать пламя без перерыва.

Я сжала зубы, ощутив тяжелое неприятное действие перегрузок, но организм быстро скомпенсировался. Стрелой мы вылетели из щели, спиной проходя к драконихе; немыслимым пируэтом Кондор увернулся от клацнувших в чудовищно опасной близости зубов. И, вывернувшись, устремился прочь.

Догнал нас только столп огня, однако он лишь жгуче лизнул, безвредно ожег, прежде чем мы увернулись; вновь пахнуло жженой шерстью…

Черт, только не волосы! Только отросли!

Правой лапой Кондор резко, но осторожно забросил меня на спину; только теперь я заметила рану у него на плече… Конечно, чешуя огнеупорна! А вот, если нарушить целостность…

Додумать я не успела; в это момент ветер донес до уха тихое, несмелое, но требовательное едва уловимое “Дх’Орр!” Кондор чуть повернул голову, стрельнув в ту сторону глазами; заметив подающего какие-то сигналы другого дракона, с явной нежеланной бескомпромиссностью неотвратимого, забрал в ту сторону. Орраайнэ все еще буянила позади.

– Ляг. Спрячься! – рявкнул Кондор, приближаясь к дракону, что кружил над чем-то у берега, стараясь держаться пониже.

Это оказался Хару. Кажется, я научилась признавать его в истинном облике. Кондор, приблизившись, выругался, тоже закружив над водой, держась немногим выше Хару, чтобы скрыть меня. На мелководье стоял по грудь в воде растрепанный перепуганный драконенок, попеременно метая взгляды на взрослых.

– Что еще за …? – ругнулся Конхстамари. – Как он здесь?..

Хару изобразил неопределенный жест.

– Взлетал, упал. Видимо, вымотан уже, устал. По возрасту изгнанник… Может, заплутал и решил к матери вернуться… Или взрослых увидал и увязался.

– Это-то ясно, – мрачно бросил Кондор. С острова послышался еще более громкий рев. – Ниже, Хару! Не хватало еще нам ее внимание к нему привлечь!

Оба дракона спустились еще ниже к воде, укрываясь за скалами.

– Что нам делать с ним?

Кондор напряженно глянул в сторону острова; его взору последовал и Хару. Дракончик испуганно бросал взгляды на взрослых.

– Заметит – пришибет же! – прошипел Кондор; я не сразу поняла, что он о драконенке. – Нашел ведь время заявиться…

– Вы же могли бы его забрать! – зашипела я Кондору.

– Нам нельзя забирать его отсюда. Он не прошел своего испытания. Он должен до большой земли сам добраться, – ответил Кондор вроде тоже тихо. Однако, ветер донес его слова до Хару.

– Знаю! Не объясняй, – решив, что это ему, отозвался тот. – Но… – он красноречиво глянул в сторону острова, как прежде Конхстамари. – Понадеемся, что не найдет?

Кондор напряженно молчал, кружа над драконенком низко над водой.

– Как думаешь, на кого похож? – задумчиво поинтересовался Хару, прерывая затянувшуюся паузу.

– Да на всех помаленьку, – бросил Кондор. – Иную форму бы увидеть… Но не здесь и не сейчас.

– Что все-таки делать с ним?

– Хару, я не знаю, – почти простонал Кондор. Только теперь мне показалось, что он, вроде как, едва заметно “прихрамывает”. – Мы не имеем права вмешиваться в его судьбу. Но и оставить его на растерзание Зей…

Где-то в стороне вдруг отчетливее других раздались какие-то звуки хлопанья крыльев, чуть не похожие на те, что были прежде. Больше – на те, что слышались с битв.

– Не тронет, – каменно отчеканил Хару. – Сэф нашел ей другую игрушку.

Я обернулась. И, содрогнувшись, прошипела:

– О, нет!..

В небе над островом завершился невидимый, оставшийся незамеченным неравный бой; Сэфхинри швырнул Личи вниз, на островные скалы; жестко столкнувшись с ними правым крылом, тот полетел прямо в лапы разъяренной Зей.

– Туда и дорога, – прохладно бросил Кондор, разворачиваясь и направляясь прочь. Хару тоже уже взял курс от острова, в чуть ином направлении, чем мы.

– Ак’х иржнэ кх'оранэс тшэ ол Сорхэ Аррж!20 – прощально крикнул он растерянному драконенку.

– К… Кондор!.. Нет! Нельзя же… – я не верила, что он так бездушно улетит, не обернувшись даже!

Но тот с неотвратимой решительностью удалялся прочь от острова.

– Знал, куда сунулся. Сам виноват.

Голос Кондора был жесток и недоброжелателен. Я попыталась для убедительности схватить его за плечо, но, ахнув, отдернула руку; Кондор поморщился и шикнул.

– Нет! – простонала я, мысленно содрогаясь. – Не должно быть так!

“Я виновата!” – отчаянно пульсировало в сознании.

Я оборачивалась назад, нервно, пытаясь хоть что-то оглядеть. Малодушный страх, что придется все раскрыть, сжимал горло, и я всем сердцем ненавидела себя за это.

Какая, к черту, разница, как я буду выглядеть, если на кону чья-то жизнь?!

– Кондор! Неужели ты можешь так?.. Просто улететь прочь! Как ты можешь! Будет же поздно!

– Уже поздно! – рявкнул он. – Зей его прикончит!

– Надо же хоть попытаться! – совсем отчаянно вскрикнула я, уже не веря и мысленно оплакивая. И едва не прослушала за своим же криком звук голоса Зей.

Я обернулась.

Она в человеческой форме стояла на вершине скалы, сгребя в кулак Личины волосы, держа его рядом с собой и что-то гневно выговаривая. Он рядом с ней казался совсем крохотным. Ветер донес до меня обрывок ее гневного крика:

– Проваливай! Чтобы я тебя тут больше не видела! – она швырнула его прочь от себя, на край скалы и, видимо, предоставила пару мгновений, которыми он не успел воспользоваться, после чего еще яростней закричала, наступая. – Проваливай!!!

Личи ничего не осталось, кроме как живо сменить форму и сигануть со скалы. Долго в воздухе с перебитым в старом же месте крылом дракончик не продержался. Немного проскользив над водой, он бессильно неотвратимо нырнул, подняв тучу брызг.

Мое мимолетное облегчение от того, что Зей его не убила, рассеялось.