дней Сантар ступил в пределы охотничьих угодий Апранаса. Обычно человека встречали матерые орки верхом на свирепых волках, в этот раз ему попались лишь несколько костяков, уже обглоданных дочиста местным зверьем.

К вечеру он достиг становища Сухой реки, совершенно пустое поселение, оказалось потрепанным и полуразрушенным. Вопреки ожиданиям, мертвецов Сантар не нашел.

Путник двинулся в земли Каро, к знаменитому Ибугану. Вождь Каро славился необычайной силой и чутьем охотника. Многие племена искали его дружбы или покровительства. Собираясь в отряды по несколько сотен охотников, орки под предводительством Ибугана охотились на мамонтов, стада бизонов или оленей. Иногда у в общем то мирных охотников возникали конфликты с соседями из лесного края. Так звали новую тайгу, которая выросла за тысячи лет, что прошли с последней катастрофы. Орки не помнили ни тридцатилетней зимы, ни огненную гору, раздвигавшую землю, и рождавшую кипящие лавой моря. Для них земля всегда была матерью, суровой, но щедрой.

Еще пять дней пути и впереди замаячил пролесок и стремительный ручей, орки звали его Светлым. Там, за холмами, должно стоять поселение Каро, издалека донесся волчий вой, и грызня. Над холмами выросли столбы дыма, потянуло жаренным мясом.

— Ну хоть тут есть жизнь, — удовлетворенно пробурчал человек.

Путника радовало, что не придется вновь ночевать в степи, что-то в этом году зима никак не хочет уходить. Как солнце к земле, изо рта пар так и валит. Сейчас, когда светило в зените, тепло, даже немного разморило. Сантар развязал шнурки капюшона и откинул его на спину. На холме показался всадник, за ним выросли еще пять силуэтов. Секунду охотники изучали кого это к ним занесло, а затем нетерпеливо повизгивая волки сорвались с места. В несколько прыжков зверюги оказались подле человека и недружелюбно ворча заходили кругами.

— Здравствуй торговец!!! Мы тебя не признали! — гортанно прокричал орк.

— И тебе мое почтение великий Ибуган! Удивлен, что ты сам меня встречаешь! — поклонился Сантар.

— У нас несчастье, тебе лучше уйти! — не отвечая на любезности человека крикнул вождь.

— Отчего же ты меня гонишь Великий Ибуган! Неужели у тебя не найдется для путника лишней шкуры, и места у очага?! В степи нынче зябко по ночам! — Сантар приветливо улыбнулся.

— Не прими за оскорбление торговец, мой отказ! Ледяной у нас! Тебе лучше в степи укрыться на ночь. Повадился злодей по ночам к нам шастать! Кострами только и отбиваемся! Вон видишь, все вдоль ручья повырубили! — Ибуган ткнул концом лука в направлении Светлого ручья.

— Тогда, пожалуй, мне лучше остановиться у вас! Думаю, я смогу помочь твоему горю! — человек снова поклонился.

— Ладно, как пожелаешь чужеземец! Но я не могу обещать тебе безопасность!

— Согласен!

****

Очаг алел мигающими углями, полумрак юрты разгонял слабый свет от масляного светильника. Напротив входа, на высокой подушке сидел Ибуган, вождь степенно поглаживал завитую в косу бороду. По правую руку на шкуре пещерного медведя расселись лучшие охотники племени Каро. С левой стороны расположились женщины вождя, три жены, и четыре дочери, одна краше другой.

Гость устроился на плетенной корзине спиной ко входу, у которого лежал гигантский волк, перекрывая проход на улицу. Тут же, прислонившись к огромной зверюге, полулежала младшая дочь Ибугана. Толстые брюки из оленьей кожи, и такая же курточка скрадывали волнительные изгибы молодого тела, но даже в таком одеянии читалась удивительная красота юной орчихи.

— Ущелье Спящих, давно под запретом, но молодежь любопытна. Не знаю, что там случилось, Аладана молчит уже четырнадцать лун, ничего не ест, и кричит по ночам. Особенно когда приходит Ледяной, — тихо говорил вождь орков.

— А далеко ущелье? — поинтересовался торговец-чужеземец.

— Оно близко, но тебя путник никто туда не поведет. Охотники напуганы, а шаман проклянет любого, кто войдет под своды Спящего ущелья. Дорга сейчас совещается с духами. Возможно уже к вечеру у меня станет еще на одну дочь меньше.

— Можно мне поговорить с Аладаной? — гость оглянулся на девушку, которая испуганно жалась к волку. Сабав тихо зарычал, заметив взгляд чужака.

— Тихо зверюга! — прикрикнул вождь на волка.

Сабав прижал уши и отвернулся от костра, Аладана сползла с теплого бока огромного зверя. Девушка свернулась клубком на пятнистой шкуре, обхватив ноги руками. Солнце ушло за холмы, и начало клониться к горизонту. Повеяло холодом, даже в юрту пробрались струи леденящей влаги.

— Если сможешь вытянуть из нее хоть слово, буду только благодарен. Мы так и не знаем, что случилось в ущелье, — Ибуган устало взглянул на младшую дочь.

В глазах охотника мелькнула жалость, но усилием воли он тут же подавил возникшее чувство.

Племя уже готовилось к изгнанию проклятой, для орков девушка стала не более чем жертва страшному чудовищу из запретного ущелья.

— Уважаемый Ибуган, доверься мне. И чтобы не случилось не вмешивайся, — поднимаясь на ноги и кланяясь попросил торговец.

В очередной раз вождь подивился статью существа столь похожего на людей с Черных гор, но в тоже время совершенно отличного от слабосильных бледнокожек.

Сантар склонился к Аладане, волк, недовольно ворча отполз ближе к выходу, и уставил на чужака желтые с магическим свечением глаза. Руки торговца шарили в котомке, которая служила для переноса товара, где среди кремниевых наконечников, заготовок, и костяных игл с гребешками, он нашел свирель. Тонкая работа по кости неизвестного животного, вызвала вздох удивления у охотников Каро. Выстроенные вряд дудочки, перетянутые двумя полосами почерневшей серебряной проволоки, шли на скос, по верху, на отполированной белой кости, чернели разнокалиберные отверстия. Облизав пересохшие губы, чужак поднес свирель ко рту. Грудь разошлась, щеки раздулись, из инструмента полилась грустная мелодия. Сабав поднял голову, с интересом прислушиваясь к незнакомым звукам. Волк, точно наслаждаясь, вертел головой подставляя то одно, то другое ухо.

Мелодия изменилась, Аладана поднялась. Опираясь на руку, девушка слушала музыку, уставив взгляд на пятна оленьей шкуры.

— Прости меня отец, — едва слышно прозвучал голос дочери вождя.

Ибуган сорвался с места и подбежал к месту ритуала, широкая спина вождя, согнулась, он встал на колено и заглянул в лицо Аладаны.

— Она спит! — вскрикнул Ибуган, отшатнувшись в сторону, вокруг собрались охотники и женщины.

Рука Сантара требовательно поднялась, останавливая поток вопросов перепуганных орков.

Мелодия сменилась, набирая грозности в звучании, Аладана, продолжала шептать.

— Мы не хотели привести ее… Ледяная убила Гормаду, он спас меня и Оганду… Оганда не бросила любимого… Папа она его не бросила, сама погибла… Стрелы ее не берут, она жуткая, невидимая… Я лишь на мгновение заметила ее лик, голубые глаза, волосы закрывают ее до земли… Они похожи на ветви речной ивы, только вместо листьев замерзшие капли… Нет там