«Укоряемы – благословляйте, гонимы – терпите, хулимы – утешайтесь, злословимы – радуйтесь… – вот наш путь с тобою!» – пишет ей из Тобольска ее царственный друг, государыня.

Твердо помнит глубоко несчастная женщина завет, пришедший к ней из далекой Сибири, и, кончая свои записки, говорит: «Господь мне помощник, и не убоюся, что мне сотворит человек!»

За 12 лет близости своей к императорскому дому, отдав все свои силы, все свое разумение превыше всего на свете любимой государыне, подвергаясь за эти долгие годы неслыханной клевете, обвиненная в чудовищных преступлениях, истерзанная физически и душевно своими палачами-тюремщиками, она и теперь не оставлена в покое людской подлостью и завистью! С крестом в сердце и молитвой на устах, голодная, в нищенских лохмотьях, босая в зимнюю стужу, она и вдали от несчастной, поруганной Родины не нашла желанного покоя!

Ославленная в свое время как «наложница Распутина», «германская шпионка», «отравительница наследника» и «всесильная временщица, правившая Россией», она отдала последнее, что у нее было, в дни заключения своих друзей и сделала для них больше, чем кто-либо.

Сколько грязи и низкой клеветы было брошено в нее за это нашими «спасателями» в лице Маркова-второго и его бывшего сотрудника В.П. Соколова, обвинившими ее в том, что она им мешала в их плодотворной работе на пользу их величеств в Сибири и что если бы не она, то, быть может, все было бы иначе!..

Прочтя эти заведомо ложные показания, кои дали судебному следователю Соколову эти пресловутые «спасатели», Анна Александровна, вероятно, подумала: «Прости им, Господи, они не ведают, что творят! Нет! Они ведают, но боятся сознаться, что не по плечу было им дело спасения царской семьи! Все их попытки кончились тем, чем они начались, то есть праздными разговорами… Кто им, осмелившимся взять в свои руки великое дело спасения царской семьи, может поверить, что им не удалось ее спасти, так как у них не было денег?..»

В стране со 150-миллионным населением они не могли найти средств для спасения своего царя!..

16/29 мая 1921 года на монархическом съезде в Рейхенгалле не кто иной, как Марков-второй, сказал:

– Нашелся русский человек не только хороших слов, но и хорошего дела, он пришел и сказал: «Я достал необходимые деньги, соберите съезд монархистов!» – и мы приступили к делу!

Итак, Марков-второй нашел в 1920 году деньги для съезда монархистов, а в 1917–1918 годах денег для спасения царской семьи он найти не мог!

Не нашел он в необъятной Родине нашей человека, который пришел бы к нему и сказал:

– Я достал необходимые деньги! Спасите царя и его семью!

В одном из писем ко мне Анна Александровна, между прочим, пишет:

«Маркова-второго видела всего один раз в жизни. Никаких „организаций“ я не имела и потому логично, что не могла о них говорить с ним… Я посылала и собирала, что могла, для своих друзей и посылала с теми, кто рисковал всем, лишь бы доставить им радость!..»

Эти «многоглаголивые спасатели» с их замечательными организациями не могли сделать того, что удалось сделать полузамученной женщине, которая сразу же после освобождения из Свеаборгской крепости в конце сентября 1917 года стала устанавливать связь с их величествами.

Это ей вполне и удалось, и с ноября того же года вплоть до увоза их величеств из Тобольска связь эта не прерывалась.

При деятельной поддержке жены бывшего военного министра Екатерины Викторовны Сухомлиновой Анна Александровна изыскала возможность отправить в Тобольск вещи и деньги, столь необходимые их величествам. Вещи и деньги были переданы в различные сроки Б.Н. Соловьевым, мною лично и другими лицами.

Все вещи и деньги достигли места своего назначения, что подтверждается многочисленными письмами к Анне Александровне как государыни, так и великих княжон. На Соловьева Анна Александровна возложила организацию отправок и создание на месте возможности бесконтрольного общения с узниками.

Как видно из моих воспоминаний, обе эти цели были Соловьевым достигнуты. Позволю себе спросить: что же было достигнуто за это время Марковым-вторым и его могучей организацией?

К сожалению, ничего, кроме многообещающих фраз и добрых намерений!..

Оставляя в стороне Б.Н. Соловьева и мои попытки прийти на помощь царской семье, так как описанию их посвящены предшествующие страницы, я вкратце перечислю все мне известные попытки, предпринятые в этом направлении как отдельными лицами, так и организациями. Полагаю, что список этот будет исчерпывающим.

1) В конце августа 1917 года фрейлина ее величества М.С. Хитрово неудачно пыталась проехать в Тобольск с письмами и подарками для их величеств. Она хотела остаться и разделить тяготы заключения с царской семьей, но была в административном порядке выслана из Тобольска.

2) Сенатор Туган-Барановский имел связь с Тобольском, посылая туда своих людей. Связи с их величествами ему установить не удалось. По моим сведениям, одно из посланных им доверенных лиц устроилось в Тобольске под видом владельца кинотеатра. О нем упоминает Татьяна Боткина в своих воспоминаниях.

3) По показаниям В.И. Гурко, А.В. Кривошеина, А.А. Трепова, Н.Д. Тальберга, Д.Б. Нейдгардта и князя А.А. Ширинского-Шихматова, данным ими [следователю] Н. Соколову, московские организации имели связь с Тобольском, и им удалось в период между январем и апрелем [1918 года] передать их величествам деньги через посредство генерала Татищева. Организации на месте, которая могла бы иметь решающее значение в деле спасения царской семьи, создать им не удалось.

Эта же группа в Москве добивалась интервенции в пользу царской семьи у германского посла графа Мирбаха, но, как видно из показаний членов группы, безуспешно.

4) Н.Н. Родзевич, глава южнорусских монархических организаций, отправил в июле 1918 года на средства Толстого-Маразли из Одессы в Екатеринбург своего доверенного человека для информации. Последний прибыл в Екатеринбург после 17 июля, и никакого положительного результата его поездка не дала.

5) Поздней осенью 1917 года мой однополчанин штабс-ротмистр Николай Яковлевич Седов был послан Марковым-вторым в Тобольск, дабы информировать его о создавшемся на месте положении. О подробностях его поездки читатель ознакомлен по написанному мною по этому поводу.

6) При моем отъезде 2 марта 1918 года в Тобольск Марков поручил мне разыскать Н.Я. Седова, информировать о его деятельности, сообщить о положении в Тобольске и, задержавшись во что бы то ни стало на месте, войти в состав группы посылаемых за мною вслед офицеров.

7) И наконец, Марков-второй удостоверяет, что им была организована группа из 18 офицеров под начальством генерала X., которая с конца июня 1918 года стала концентрироваться в районе Екатеринбурга, но «из-за недостатка денег и препон со стороны большевистских застав группа генерала X. только в июле начала стягиваться к Уралу. Некоторые офицеры достигли Екатеринбурга 7 (20) июля. Но было уже поздно».

Мой большой и искренний