и, обогащенный жизненным опытом и размышлениями, научившись «подчинять себе вещи», поделиться своей мудростью с друзьями.

В послании к Меценату поэт пишет:

Часто мне кто-то кричит в мои чистые, чуткие уши:

«Во время, если умен ты, коня выпрягай, что стареет,

Чтоб не споткнулся к концу он, бока раздувая, всем насмех».

Вот почему и стихи и другие забавы я бросил:

Истина в чем и добро, я ищу, увлеченный лишь этим.

(Послание I, 1 ст. 7—11)

Гораций советует молодому Лоллию обуздывать свои страсти, Нуманцию — жить так, чтобы получать радость и наслаждение, приглашает к себе в Сабины Тарквата, и постоянно описывает свою скромную жизнь в небольшом имении, на лоне природы, в саду, в котором он чувствует себя царем. В интимном жанре послания впервые в римской литературе Гораций дает описание своей внешности, своего неповторимого индивидуального облика. Обращаясь к только что законченной книге, поэт говорит:

Ты расскажи, что я сын отпущенца[133], при средствах ничтожных

Крылья свои распростер по сравненью с гнездом непомерно.

Род мой насколько умалишь, настолько умножишь ты доблесть.

Первым я Рима мужам на войне полюбился и дома.

Малого роста, седой преждевременно, любящий солнце,

Гневом вскипающий быстро, но также легко отходящий.

(Пер. Н. Гинцбурга)

Первая книга посланий вышла в 20 г. до н. э., вторая через 6 лет. Вторая книга состоит из трех писем на литературные темы, из которых самым значительным является послание к Пизонам («Наука поэзии»). В этом письме Гораций излагает свои взгляды на поэтическое творчество, дает советы поэтам, полемизирует с защитниками неправильных, с его точки зрения, теорий. Используя трактат эллинистического поэта Неоптолема из Париона «О поэзии» (конец III в. до н. э.), который содержал рассуждения о том, каким должно быть поэтическое произведение и какими качествами должен обладать сам поэт, Гораций, однако, насыщает свое послание собственными мыслями и наблюдениями. Он предстает перед нами в послании как теоретик римского классицизма, требующий от поэтического произведения гармонии и соразмерности частей.

Свои взгляды поэт излагает в форме непринужденной беседы, легко переходя от одного вопроса к другому, обращаясь к читателям с практическими советами, приводя примеры, пересыпая свою речь шутками и остротами.

Поэт, по мнению Горация, должен быть мыслителем и глубоко образованным человеком.

«Прежде чем станешь писать, научись же порядочно мыслить!» — восклицает поэт. Мастерству и умению мыслить нужно учиться у греков. Талант должен сочетаться с непрерывной кропотливой работой. Язык должен соответствовать тому жанру, в котором поэт пишет. Следует тщательно отбирать слова, но следить за всем новым в современном языке и не чуждаться этого нового:

Как листы на ветвях изменяются вместе с годами,

Прежние все облетят, — и слова в языке точно так же —

Гибнут, состарясь, одни, расцветают и крепнут другие.

(Пер. М. Дмитриева)

Гораций — противник архаистов, требующих слепой приверженности старине; не согласен он и с теми, кто видит в поэзии лишь развлечение. Дилетантизм, модный в его время, вызывает его насмешки. Смеясь над плохими поэтами, он требует от каждого желающего писать упорного профессионального труда. Искусство поэзии имеет, с точки зрения Горация, свои законы, требующие изучения. Особое внимание уделяется в послании теории драмы. Вполне вероятно, что этот жанр представлял в это время актуальный интерес, так как многие современники Горация (Асиний Поллион, Варий) писали трагедии. К эллинистической драме восходит правило о том, что трагедия должна состоять из пяти актов.

Послания Горация не теоретическое исследование, но «нормативная поэтика», содержащая ряд правил, соответствовавших требованиям римского «классицизма». Не давая сколько-нибудь полного изложения теории поэзии, автор останавливается лишь на некоторых актуальных для римской литературы его времени моментах.

Требуя от поэтического произведения гармонической красоты, Гораций подчеркивает и необходимость эмоционального элемента, который мог бы увлечь читателя. Призывая учиться у греков, римский поэт настаивает на поисках оригинальности в разработке тем, а не на простом подражании. «Послание к Писонам» явилось своеобразным обобщением собственной творческой практики Горация, и его произведения могут служить превосходными примерами, иллюстрирующими эстетические принципы, изложенные в «Послании».

«Искусство поэзии» было важным источником для создания нормативной поэтики эпохи Возрождения и европейского классицизма. В «Поэтическом искусстве» Буало воспроизведено не только заглавие Послания Горация, но весь ход его мыслей.

Поэтическая деятельность Горация, как и творчество Вергилия, имела большое значение не только для римской литературы, но и для нового времени. Правда, интерес к нему как к лирическому поэту возник лишь с эпохи Возрождения. До этого его лирика казалась слишком сложной. Петрарка высоко ценил его поэзию, и вместе с Вергилием Гораций сделался любимейшим поэтом гуманистов. «Горацианская мудрость» увлекала и французских поэтов XVIII — начала XIX в., а оды вызвали массу перепевов и подражаний. Горация ценили и как моралиста, и как сатирика, особенно в период раннего средневековья. В России им увлекались Кантемир, Ломоносов и Державин. В поэзии Пушкина лицейского периода постоянно встречаются горацианские мотивы, а впоследствии он дал интересные переводы отдельных од.

РИМСКАЯ ЭЛЕГИЯ

В то же время, когда развертывается поэтическая деятельность Вергилия и Горация, возникает и развивается в Риме своеобразный жанр любовной элегии. Представителями этого жанра были Галл, Тибулл, Проперций и Овидий.

Вергилий и Гораций каждый по-своему решали проблему формирования мировоззрения индивида в новый исторический период. Тот и другой искали известной гармонии между объективным миром и миром индивидуальных чувств человека, пытались в той или иной степени примирить официальную идеологию принципата и частную жизнь римляна.

Иными путями шли римские элегики. Центральной темой их поэзии становится любовь. Именно в мире любовных переживаний находят они главное содержание жизни. К принципату римские элегики относятся критически. Проперций и Овидий высмеивают изданные Октавианом Августом законы о браке, выражают презрение к государственной деятельности и военной службе. Тибулл игнорирует политические события, не упоминает даже имени Октавиана. В своих элегиях эти поэты создают особый мир, противопоставленный официальному миру. Они требуют уважения и внимания к чувствам, которые до сих пор не играли центральной роли в творчестве римских поэтов. Они используют при этом мотивы и образы античной любовной поэзии, видоизменяя их и как бы пропуская сквозь призму авторского восприятия. В центре элегии — личность самого автора, всегда описывающего собственные переживания, события своей жизни. Субъективный характер римской элегии отличает ее от повествовательной любовной элегии на мифологические темы, которую культивировали эллинистические поэты. Главными персонажами элегии