убедился, что они поняли.

— Возвращайтесь к своим людям. Увидимся там, с орлом. — Понизив

голос, Тулл добавил: — Рим-победитель!

Яростные ответы его товарищей не могли полностью заглушить топот

ног другого разведчика хавков. Грудь тяжело вздымалась, с мокрым от пота

лицом, он остановился перед Туллом. — Кто-то в лесу!

Желудок Тулла сжался. — Объяснись!

— Шум в деревьях… на юге. Большая группа движется… к

священному месту.

— Малловенд, коварный пес. — Тулл взглянул на центурионов. —

Возвращайтесь солдатам. Отправляйтесь на поляну как можно быстрее.

Когда доберетесь, захватите и защитите орла любой ценой! ВПЕРЕД!

А потом он побежал за своими людьми.

Тулл чувствовал, как призрак Пизона парит над его плечами, когда он

бежал. Почему именно в этот момент он отдал командование Пизону?

234

Фенестела справился бы с ситуацией лучше – он бы предвидел, что

произойдет, и был бы готов к броску копья последнего мальчика. Это были

бессмысленные рассуждения, но Тулл не мог выбросить их из головы. «Я

дурак», — подумал он. «Старый дурак».

Если бы он мог видеть тень Пизона позади себя, она бы улыбалась. «Не

сумеешь вернуть орла, и ты навсегда опозоришь меня и моих павших

товарищей», — прошептал он ему на ухо. Ругаясь, Тулл оттолкнулся ногами

еще сильнее, пока изможденный воин снова не оказался в поле зрения.

Вьющиеся стебли ежевики скользили по лицу Тулла и цеплялись за гребень

его шлема. Шипы оставили на его щеке кровавые дорожки. Он не заметил.

Чего бы он только не отдал, чтобы стать на двадцать с лишним лет

моложе. Легионеры, бегущие позади, с легкостью поспевали за ним, их

доспехи и оружие казались наполовину легче снаряжения Тулла. Его

протестующие колени хрустели при каждом шаге; мышцы ног болели почти

так же сильно, как бедра; его шея и запястья тоже болели от веса его шлема и

щита. Призрак Пизона и горящий образ орла заставляли Тулла двигаться.

Позволяли ему не обращать внимания на тесную повязку вокруг его груди, старуху с иглой в икре и мучительную боль в раненом пальце ноги.

Не сводя глаз с неровной тропы, он столкнулся с худощавым воином.

Следующий за ним легионер правильно сделал, что не врезался в Тулла.

— Послушай, — сказал воин.

Тулл повиновался. Холодный страх щекотал его внутренности, когда

крики и вопли доносились из-за деревьев. Это была не латынь. — Кто они?

марсы?

— Не знаю.

— Сколько?

Хавк пожал плечами.

— Двигаться. — Тулл подтолкнул разведчика.

— Их может быть… много. Очень много.

— Мне плевать. Веди, или ты почувствуешь всю суть этого. — Тулл

указал на свой меч.

С угрюмым лицом воин повиновался.

Короткая передышка дала Туллу новую жизнь, как и близость орла.

Сердце билось от гордости, его почти не волновало, сколько дикарей

собралось в храме. У него было более четырехсот лучших солдат империи, включая всех ветеранов Восемнадцатого. Они будут сражаться, как

полубоги, чтобы вернуть утраченный штандарт.

Они выскочили из-за деревьев и застали сцену полного

замешательства. Двух часовых, упомянутых хавком, не было видно.

Худощавый бородатый жрец стоял на вершине самого большого алтаря, 235

размахивая посохом и выкрикивая приказы. Закованные в кольчуги воины

выстроились от одной стороны поляны до другой, в линию лицом к Туллу.

Позади люди спешили между палатками и хижинами, а за ними маячили

деревья. Тулл понял цель воинов. Если легионеров задержать до тех пор, пока орла не унесут в лес, он снова будет потерян, возможно, навсегда.

— Первый центурия, рассредоточиться! Построиться в линию, двадцать в ширину, четыре в глубину. ДВИГАЙТЕСЬ! — Он видел, как

появляются люди Второй центурии. Тулл снова отдал тот же приказ и бросил

отчаянный взгляд на хижины. Металлический блеск – что-то, что нес

бородатый мужчина, выходящий из хижины, – заставил его изменить

стратегию. Времени почти не оставалось. — Первая центурия, построиться

клином позади меня! Вторая в клин и следуйте за нами! — Не зная, дошел ли

его приказ до второго подразделения, он дунул в свисток, подавая сигнал к

полномасштабной атаке остальной когорты.

Тулл кипел от нетерпения, когда его люди поспешили за ним. Там

были Метилий и Дульций. Еще несколько его ветеранов из Восемнадцатого