моей руке, сообщая, что я получил еще одно сообщение, голос Лолы отвлекает мое внимание от экрана.

Нервы, возникшие раньше, снова возвращаются, когда обдумываю то, что хочу сказать. Я уже знаю, что нужно сказать, но продолжаю повторять это, чтобы убедиться, что они звучат нормально.

Она стоит ко мне спиной, когда разговаривает с секретарем, поэтому не заметила, что я здесь. И для меня это более чем нормально, потому что я позволяю своим глазам скользить по ее телу.

Ее наряд простой и профессиональный. На ней белый атласный топ с длинными рукавами, которые закатаны прямо под локтями, и коричневая атласная юбка, доходящая до середины икры, и узел на талии, который удерживает юбку. Каблуки, которые она носит, не слишком высокие, но добавляют ей немного роста. Ее обычные волнистые волосы на этот раз прямые и ниспадают по спине.

Прежде чем мой разум погрузится в извращенные мысли, я отбрасываю их на более поздний момент и встаю, направляясь к ней, прежде чем она обернется. Я стою в нескольких футах от нее, и когда Лола поворачивается, мне приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не обнять и не зацеловать ее до чертиков.

Маленькая профессиональная улыбка на ее лице трескается, и на смену ей приходит милая, очаровательная улыбка. Глаза Лолы увеличиваются в размерах, когда она делает шаг ближе, но не сокращает пространство между нами. Я вижу, как она поднимает руку, но быстро опускает ее и крутит коричневый кожаный браслет на запястье. Я знаю, о чем она думает, потому что думаю то же самое, но никто из нас не действует в соответствии с этим, так как она все еще работает и ей нужно быть профессионалом.

— Ты здесь.

— Я здесь.

— Подожди, ты у меня на восьмичасовой встрече?

— Я.

Я делаю еще один шаг, как и она, и наклоняюсь, чтобы шепнуть ей на ухо:

— Я бы хотел назначить еще одну встречу. Вы работаете в нерабочее время?

Она смотрит на меня, слегка откинув голову назад. На ее лице снова вернулась привычная, профессиональная улыбка, но я вижу игривый блеск в ее глазах.

— Мне нужно проверить свое расписание. Я очень занятая женщина.

— Конечно, вы сможете меня вписать. Обещаю, я не отниму у вас много времени.

Я смотрю на пуговицу, туго застегнутую на ее груди, готовый вот-вот отстегнуть.

Она хмыкает.

— В таком случае, думаю, я смогу вам помочь.

— Я знаю, что ты можешь.

Мой взгляд скользит по ее рту, а ее взгляд скользит ниже моей талии.

Я знаю, что она очень старается, но эти великолепные губы, которые мне хотелось бы трахнуть, улыбаются и широко раздвигаются.

Она обходит меня стороной и смотрит через плечо.

— Давай, нам пора начинать.

Бок о бок мы начинаем с передней части музея и медленно идем вокруг. Она рассказывает мне о произведении искусства и художнике. Только на нашей четвертой остановке, статуе ангела с луком в руке, но со стрелой, пронзившей сердце, она ничего не говорит.

— Ло…

— Мне жаль.

Лола смотрит на меня. Те же глаза, которые приветствовали меня с теплотой, теперь стали меланхоличными, а уголки губ опущены вниз.

— Мне жаль, что я принижала твои чувства и вела себя так, будто ты ничего не понимаешь, хотя никто лучше тебя не понимает, насколько дерьмовыми являются социальные сети.

Мои руки сгибаются по бокам, мне не хочется ничего, кроме как обнять ее, но вместо того, чтобы делать то, что я хочу, засовываю руки в карманы. Ей нужно быть профессионалом, и последнее, чего хочу, — это навлечь на нее неприятности.

— Тебе не обязательно извиняться. Возможно, ты не была неправа.

— Я была, я…

Я не могу обнять ее так, как хочу, но будь я проклят, если не смогу прикоснуться к ней. Высунув одну руку из кармана, переплетаю наши средние пальцы.

— Мне легко говорить то, что я сказал, потому что мне приходилось иметь с этим дело почти три года. Не говоря уже о том, что я лечился от этого, а потом пришли вы с Никсом, и я нашел свое счастливое место.

Я улыбаюсь, сжимая ее палец, заслужив от нее легкую улыбку.

— Но ты, ты втянута в это, и мне бы очень хотелось, чтобы этого не происходило. Мне бы хотелось, чтобы все это исчезло. Мне чертовски жаль, что я не могу, Лола. Но даже если не могу, просто знай, что я всегда буду здесь. Если мне нужно будет кого-то обругать в сети, я это сделаю. Если понадобится, я даже узнаю, где они живут.

С ее губ сорвался слабый смешок, и улыбка, которую я видел раньше, вернулась.

— Пожалуйста, не делай этого. Меньше всего мне нужно, чтобы тебя арестовали.

— Ради тебя я бы это сделал.

Я ухмыляюсь, обхватывая ее еще одним пальцем.

— Мне жаль, что я сказал о твоих родителях. Мне не следовало поднимать эту тему и говорить такое.

— Ты не ошибся. Я просто… я так сильно хотела доказать их неправоту, но глупо зацикливаться на этом, потому что, зная их, им все равно будет плевать. В глубине души я всегда это знала, но часть меня всегда… надеялась. Я знаю, что это глупо, но…

— Это не глупо. Я надеялся, что ты простишь, и вот мы здесь. Я надеялся, что ты захочешь меня вернуть. Я надеялся, что ты хотела меня так же сильно, как я хочу тебя. Я надеялся, что ты подумаешь обо мне так же, как я думаю о тебе.

— Из-за тебя мне трудно не поцеловать тебя.

Я улыбаюсь ей.

— Я знаю.

Она мягко хлопает рукой по моему плечу, а когда ее глаза бегут в сторону, она отпускает свои переплетенные пальцы из моих. Она наклеивает профессиональную улыбку и делает несколько шагов назад. Пока она этого не сделала, я не осознавал, насколько мы были близки, и никто из нас этого не заметил.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, кому она улыбается, и узнаю человека на другом конце комнаты. Это ее босс, и она смотрит на Лолу взглядом, который я слишком хорошо знаю. Точно так же тренер Уоррен смотрит на Сейнта, когда тот делает что-то, чего делать не следует.

— Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

— Не говори этого, если знаешь, что я не могу, — упрекает она, резко вздыхая. — Нам следует продолжить ваш тур, чтобы вы могли оправдать свои деньги.

— О, да.

Я бесстыдно позволил своим глазам скользить по ее телу.

— Мой гид горячий.

Лола закатывает глаза, но я вижу веселье