Они взялись за вёсла и решительно двинулись сквозь дым, стараясь грести как можно ровнее. Вокруг ничего не было видно. Вдруг дым кончился – и они опять очутились в той же пещере.

– Это нечестно! – возмутился Яник. – Я не помню, чтобы мы поворачивали! Давайте попробуем ещё, вода поднимается!

Но капитан о чём-то задумался. Потом произнёс:

– Странно. «Молния» вошла сюда целой и невредимой. Как же спасся боцман? А как сбежал матрос? Они вынесли из пещеры капитанский архив. А значит, могли сделать это только по просьбе капитана! Но Бартос Ветон попросил бы об этом, только будучи уверенным, что ему самому уже не спастись. Странно… За матросом была погоня, значит, его бегство видели. И бегство боцмана тоже! Не зря же всю жизнь он так боялся, что его найдут.

– Может, они проплыли под водой? – предположил Яник. – Там дыма нет.

– Возможно, но вряд ли, – возразил капитан. – Архива не касалась вода, иначе чернила бы потекли. Впрочем, Бартос мог и упаковать документы…

Олле Верус осторожно поднёс ладонь к самой поверхности чёрной воды.

– Она холоднее льда.

– Само по себе это не страшно, просто надо двигаться, плыть как можно быстрее, – рассудительно заметил Яник. – Замерзаешь, когда остаёшься на месте… А почему эта вода считается опасной?

Капитану не пришлось отвечать на этот вопрос: днище шлюпки потемнело, и сквозь него начала просачиваться вода. К счастью, ног она ещё не касалась – но шлюпка теперь выглядела так, словно ей по меньшей мере лет двести.

– Эта вода разрушает всё, чего ни коснётся, – подытожил капитан. – Боюсь, у нас с тобой очень мало времени.

Яник представил, что будет, если окунуться в эту воду, и его пробрала дрожь.

Олле Верус коротко сказал:

– Попробуем ещё.

Они взялись за вёсла. Теперь грести было труднее – казалось, ещё чуть-чуть, и шлюпка, ещё недавно такая крепкая, не выдержит. Они погрузились в стену дыма, гребли что было сил – и опять оказались в пещере.

На дне шлюпки появилась вода.

– Яник… – начал Олле Верус. – Если можешь, прости меня. Я не должен был брать тебя сюда. Это моя самая большая ошибка.

– Нет, капитан, подождите прощаться, – прервал его Яник. – Я кое-что придумал! Последняя попытка. Это же осколок! Вы сегодня рассказывали! И я ведь не зря тут оказался, правильно? Сейчас вы поступаете так, как должны. Так, как поступили бы, если бы меня здесь не было. Вы попали в сказку, которая должна плохо закончиться! И вы делаете всё именно так, как она ждёт! Надо её изменить, сделать что-то по-другому! Сделать наоборот!

– Но что мы можем сделать по-другому?

– Только одно. Давайте я поведу шлюпку! Меня в этой невезучей сказке нет, я там лишний. Вдруг у меня получится?

– Хорошо, – согласился Олле Верус без раздумий. – Теперь правишь ты. Я не вмешиваюсь, только подчиняюсь.

– Давайте я один буду грести, – решил Яник. – И вёсла уже ни на что не годятся… Лучше поберечь лишнюю пару.

С вёслами происходило то же самое, что со шлюпкой: они разрушались на глазах.

Яник как можно ярче представил себе Остров, залив, куда хотел попасть, глубоко вздохнул и начал грести.

Шлюпка двигалась с большим трудом, скрипела и трещала. Завеса дыма скрыла всё вокруг, и Яник скоро перестал видеть не только капитана, но и собственные руки. Вдруг он ощутил, что упрямое пространство нехотя расступается под его волей. А потом у него внутри словно появился компас, который указывал путь. Повинуясь этому необъяснимому чувству направления, Яник немного повернул вправо, потом – влево… Шлюпка двигалась из последних сил. Наконец она перестала сдерживать воду и накренилась. Яник ощутил, что его ноги в воде – но она не показалась ему холодной. Он что было сил налёг на вёсла – и вдруг осознал, что видит впереди свет.

Тут шлюпка с треском рассыпалась на отдельные доски, и они с капитаном очутились в воде. Яник облизал губы – вода была солёной. Дым рассеялся. Капитан схватил обломок «Молнии», и они поплыли прочь от пещеры.

Только четверть часа спустя они нашли место, где удалось выбраться на берег. Яник сел на камень, пытаясь отдышаться.

Капитан вытер ладонью лицо и произнёс:

– Беру свои слова обратно. Я о решении взять тебя в эту вылазку… Но как это тебе удалось?! Никогда в жизни не видел ничего подобного!

– Не знаю. – Яник пожал плечами. – Думаю, я тут ни при чём. Это всё моя сказка.

Только сейчас он заметил, что уже наступил вечер. Солнце скрылось за высокими скалами, небо затянуло, и ветер посвежел. Некоторое время Яник неподвижно сидел и бездумно смотрел, как ветер треплет и пригибает траву и упругие стебли какого-то низкорослого кустарника с мелкими розовыми цветочками. Потом поёжился и встал. Капитан тоже поднялся и сказал:

– Идём. На ходу согреешься. Похоже, ночью будет буря.

– А когда «Альбатрос» должен вернуться за нами?

– Точно не знаю. В любом случае скоро – сегодня или завтра. Главное – чтобы он не попал в ловушку… А в шторм ему вообще не подойти к этим берегам.

– Интересно, моя тень донесёт письмо?

– Я тоже хотел бы это знать, – кивнул Олле Верус. – Сейчас доберёмся до нашего лагеря и на всякий случай отправим ещё одну.

Яник вспомнил что-то и нахмурился:

– Какой я дурак…

– О чём ты?

– Да надо было сразу вам рассказать, что Дерхен подозрительно себя вёл. – И Яник передал капитану разговор матросов, услышанный в кубрике. – Может, тогда мы с вами и не полезли… ну, то есть не поплыли бы в эту пещеру.

– Ничего подобного, – возразил капитан. – Я бы ответил, что ты слишком много фантазируешь, и ничего особенного в словах Дерхена нет. Я и представить не мог, что он способен на предательство. Он столько лет исправно служил… Как жаль, что он сломал свою сказку.

– Сломал сказку? – удивился Яник. – Как это?

– Ну, когда человек совершает такой тёмный поступок… предательство, убийство… его сказка ломается. И он не сможет продолжать её, пока не починит сломанное.

– А как он может её починить? Вот Дерхен… Он же теперь уверен, что мы погибли! А если бы такое в самом деле случилось, как бы он смог это исправить?

– Никак. Некоторые события изменить нельзя, но самому измениться можно. Раскаяться, осознать свои ошибки. Выбрать иной путь, даже если результат не будет виден… Только это требует смелости. Куда проще другое: разбить свою сказку и отбросить обломки, а потом ожесточиться и попытаться всё забыть. Многие люди, сломавшие свои сказки, поступают именно так, и после первой роковой ошибки совершают ещё много ужасных вещей. Им кажется, что это единственный способ, что другого выхода нет. Они уговаривают себя, пытаются заглушить голос совести, но это ложь, тупик. И каждый, попавший в подобное положение, в глубине души понимает, что он в тупике, даже если у него есть внешний успех, власть, много денег… А выход из этого тупика только один: надо разыскать обломки своей сломанной сказки. И, если не получится вновь соединить их, хотя бы попросить у неё прощения.