делом, но все же никогда не отдавал приказа убивать. «Так нужно», говорил он в расплывчатых воспоминаниях. «Не убивай зазря», так же добавлял он. Окамура всегда жаждал меньшей крови, всегда искал тихого мирного пути. Странные решения для такого человека, но, может, он руководствовался чем-то. Считал быть может, что только искренностью можно было прийти к решению. Найти панацею. Ханзе ничего такого не говорил, он и сам был не против убить парочку людей, что стояли на пути, но, все же, изначально они планировали провернуть все бесшумно. Это потом все пошло наперекосяк из-за вмешательства Харады.

Ханзе согласился помочь Цубаки. Значит, он не хотел быть злодеем. Окамура бы тоже ее спас.

А Ямато ее убил.

— Это была ошибка, — упрямо повторил Ямато. — Я облажался. Выдернул провод раньше времени. Если бы я знал про предохранитель…

— Не понимаю, по какой причине ты их защищаешь… — вздохнув, Тайтэн жестом остановил Ямато от дальнейших возражений. — Это твой комплекс «героя»? Ты берешь на себя ответственность даже там, где вина не окончательно твоя. Как верный пес.

— Ты меня оправдываешь?

— За то, что ты убил дорогих мне людей? — отчего-то его это рассмешило. — Нет, уволь. Харада говорила тебе про предохранитель, ты не послушал. Видишь ли… Ты исполнитель. Ты виноват. Но ничуть не меньше, чем нанявшие тебя люди. Кто они?

Ямато ощерился.

— Даже не жди. Так ты хотя бы пытаешься убить лишь меня.

— И правда, все еще играешь «героя»…

Да, глупо было их покрывать. Но он не хотел. Это были его проблемы. И Оторы. Но искать Отору в Эдо было бессмысленно, а выдавать контакты Окамуры или Ханзе было попросту глупо. О том, что стало с его предыдущими товарищами после бойни он не знал; после ухода они так и не связывались, и вновь окунаться туда… Не было желания. Но… Ведь в этих словах была правда. Крошечная истина. Он ведь правда…

Правда…

Закрывал глаза на все это. Играл героя. Притворялся благородным.

Искал искупление для самого себя.

— У тебя есть семья?

Очередной вопрос с подвохом?

— Нет.

— Поэтому ты и не понимаешь. Что такое потерять члена семьи. Почти всю ее…

Голос Тайтэна был вкрадчивым, но так и звенел злостью.

Ямато понимал это чувство, но скорее интуитивно; он не мог ему посочувствовать, ведь всегда был один. Кроме Юкико, но Юкико была с ним не всегда. Но, при всем нежелании признаваться, у Тайтэна было больше поводов злиться. В отличие от него, знакомого с Цубаки от силы пару дней, Тайтэну она была дочерью. Пусть и любил он ее больной неправильной любовью.

— Ты в принципе ненормален, ты знал? Тебе не свойственно по-настоящему проявлять эмоции… Я заметил это с записей камер. Ты вряд ли это помнишь, но в самом конце, когда Цубаки умерла, а Харада умоляла тебя не убегать, ты проигнорировал ее просьбы. Как и не помог своим друзьям, хотя та беловолосая женщина просила тебя остановиться ради третьего вашего товарища. Твоя работа была выполнена, ты просто забрал недостающий у тебя компонент — руку — и ушел.

Так все и было.

Ямато сбежал. Потому что зассал. Потому что не хотел брать на себя больше ответственности. Чисто на автомате покинул помещение, не слушая, игнорируя, и только потом отошел — и тогда же вернулся к Оторе на квартиру.

План провалился, большее его не волновало.

— После этого записи прерывались. На месте не удалось обнаружить твоих товарищей, а Хараде было не до того, чтобы все рассказывать. — неожиданно, на лице Тайтэна проступила кривая ухмылка. Ямато это не понравилось. — Но тела Цубаки уже не было. Это тоже сказали вам сделать ваши наниматели?

— Что?

От вопроса он растерялся.

В смысле не было тела? С чего бы ему там не быть? Он ведь лично видел труп Цубаки — на кресле, со спекшимися мозгами. Разве она не должна была быть там, разве…

Когда Ямато замер, как вкопанный, Тайтэн резко остановился и взглянул на него с легким недоверием, после чего повторил:

— Тело Цубаки забрали.

— Не «Химико»?

У Ямато не укладывалось это в голове. Если Отора сумел вытащить Ханзе, то зачем он забрал с собой тело Цубаки, если, предположить, что это было его рук делом? Не «Химико», за которой они пришли? Или же воспоминания вновь подводили Ямато, и Цубаки забрал именно он? Но зачем ему было это нужно?.. Или забрали и «Химико», и Цубаки?..

Труп…

Ему вспомнился работавший холодильник с плотно закрытой крышкой. Тот, что стоял в квартире Оторы. Невольно рука потянулась ко рту, закрывая; к глотке подступила желчь.

Судя по всему, ужас на его лице был настолько искренним, что даже Тайтэн чуть смягчил взгляд, вновь вернувшись к простому легкому раздражению.

— Значит, ты об этом ничего не знаешь. Хм…

Когда он развернулся и направился дальше, Ямато побрел следом. В голове он все еще обдумывал, кто мог забрать тело Цубаки. Это не Отора… Ну зачем ему, правда? Могли ли это быть другие люди? Нитта? Но Нитта был занят с людьми Окамуры. Тот парень, Инари? Но зачем ему труп Цубаки, если он тоже интересовался «Химико», и она не была даже его окончательной целью — лишь ступенькой на пути к самому Ямато?

Холодильник никак не шел из головы.

Он знал.

Он все видел.

Он…

— Я даже не могу похоронить свою дочь, — на губах у Тайтэна на губах заиграла жесткая улыбка. — Представляешь?

В полностью темной комнате зажглись лампы. Они висели низко, над столом, отчего стоявшие на нем предметы отбрасывали черные длинные тени.

Зазвучал голос:

— У современных детей выработалась интересная мутация. Если ты бывал в других городах, то, наверное, слышал истории о культах вокруг таких, тех, которые управляются с технологиями на манер лучших нетраннеров. При этом просто потому, что они такими родились. Эволюция, скажешь ты? Возможно.

На столе стояло несколько огромных стеклянных колб. Все они были разного размера: в самых маленьких плавали глаза, отделенные от оптики, в другом — позвоночник с привинченными к нему портами. Еще больше частей тела — руки, ноги, часть торса. Но в самом центре, под лампой, стояла колба с головой. С закрытыми глазами, ее бывшая владелица словно спала. Так и не скажешь, что ее труп был выпотрошен и разделен на части.

— Неровно, да? Я все же не мясник. Не люблю копаться в мясе… Пытки — это так старомодно.

Чья-то рука постучала по колбе с головой.

— Мне был интересен феномен этих детей. Синдром цифрового восприятия. Как спектр аутизма.