казны красный камень яхонт, известный как ал-Джа-бали[1593], который берегли цари. Ар-Рашид некогда купил его за сорок тысяч динаров. И вырезал на нем ал-Муста'ин имя твое — «Ахмад» — и возложил тот камень на перст свой. Тогда заговорили об этом люди. Рассказывали, что тот камень передавали друг другу цари из Хосроев[1594]. Был он добыт в давнее время, и говорили, что всякий царь, что высекал на нем свое имя, умирал убиенный, а если царь умирал и садился на трон его преемник, то он стирал надпись. [Обычно] носили его цари, и был он без надписи, и редко попадал он к кому из царей, который вырезал бы на нем надпись. Был это красный яхонт, горевший ночью, словно фонарь. Если вносили его в дом, где нет светильника, он сиял. И виднелись в нем ночью /169/ призрачные истуканы. О нем существует замечательная история, которую мы привели в нашей книге Ахбар аз-заман, когда рассказывали о печатях персидских царей. Этот камень появился в дни ал-Муктадира, потом след его затерялся.

Об ал-Му'таззе, когда установилась его власть и утвердился его халифат, а ал-Муста'ин сместил себя, стихотворцы сказали много речений. И из них речение Марвана б. Абу-л-Джануба из длинной касиды:

Поистине, обратилась удача к ал-Му'таззу,А ал-Муста'ин получил то, что заслуживает.Знал он, что царство не для негоИ что оно для тебя, но надеялся попусту.

И об этом сказал человек из жителей Самарры, и говорили, что это ал-Бухтури:

Как хороша тюркская клика,Мечом отразившая превратности судьбы своей.Убили они халифа Ахмада б. Мухаммада[1595]И облачили всех людей в одеяние страха.Чинят они несправедливость, и разделилось наше царство,И имам наш в нем подобен гостю.

Об ал-Му'таззе, возвращении власти к нему и [всеобщем] согласии по его поводу говорит Абу 'Али ал-Басир:

Возвратилось дело ислама к наилучшему прибежищу,И укрепились основы царства,Умиротворилось оно, успокоились,Населилось и расцвело.Так восхваляй одного Аллаха и ходатайствуйО прощении тех, кого обошло обильное Его воздаяние.

Был на вазирстве ал-Му'тазза Джа'фар б. Мухаммад, потом назначил он вазирами нескольких. Тогда послания исходили от имени Салиха б. Васифа[1596], словно он был возведен в сан вазира.

И была кончина Абу-л-Хасана 'Али б. Мухаммада б. 'Али б. Мусы б. Джа'фара б. Мухаммада[1597] в халифат ал-Му'тазза би-л-Лаха, /170/ и это в понедельник четырех ночей, оставшихся от джумада-л-ахира двести пятьдесят четвертого года (24.05.868). И было ему сорок лет. И сказано — сорок два года. И сказано — более того. Было слышно, как на похоронах его говорила [некая] девушка: «Понедельник и прежде, и теперь приносит нам несчастье»[1598]. Молился над ним Ахмад б. ал-Мутаваккил 'ала-л-Лах[1599] на улице Абу Ахмада и в доме его в Самарре. И был он там погребен.

Рассказывал нам Ибн [Абу]-ал-Азхар. Он сказал: Рассказывал нам ал-Касим б. 'Аббад. Он сказал: Рассказывал нам Йахйа б. Харсама[1600]. Он сказал: Послал меня ал-Мутаваккил в Медину, чтобы доставить к нему 'Али б. Мухаммада б. 'Али б. Мусу б. Джа'фара из-за [чего-то], что стало известно о нем. Когда прибыл я в Медину, закричали и зашумели жители ее таким криком и шумом, подобных которым я не слыхивал. Тогда стал я успокаивать их и клясться им, что не было приказано мне учинить над ним ничего дурного. Обыскал я дом его и не нашел в нем ничего, кроме Корана, записанной молитвы и подобного этому. И я забрал его, стал ему служить и хорошо с ним обращался. Однажды, когда я спал, а небо было ясным и солнце светило, он уселся верхом, [надев] плащ от дождя и заплетя хвост своему коню. Я удивился поступку его, и не прошло и мгновения, как появилось облако, открыло отверстие бурдюка своего, и изрядно досталось нам от дождя. [Тогда] повернулся он ко мне и сказал: «Я знаю, что тебе не понравилось [то], что ты видел, и ты вообразил, будто я знал [то], чего ты не знал. Но это не так, как ты подумал. Просто вырос я в пустыне и знаю ветры, после которых бывает дождь. И когда я проснулся, подул ветер, который не обманывает. Почуял я в нем запах дождя и приготовился к этому». Когда я прибыл в Город Мира, начал с Исхака б. Ибрахима ат-Тахири — был он наместником Багдада, — и он сказал мне: «О Йахйа, поистине, этого мужа родил Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха. Ал-Мутаваккил таков, каким ты его знаешь, и если ты подговоришь его на убийство 'Али б. Мухаммада, то будет Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, противником твоим. И я сказал: «Клянусь Аллахом, не замышлял я против него ничего, кроме хорошего». /171/ Потом отправился я в Самарру и начал с Васифа ат-Турки. Был я из друзей его. И он сказал мне: «Клянусь Аллахом, если упадет с головы этого человека волосок, то не кто иной, как я, буду взыскателем за него». Тогда я удивился таким речам и уведомил ал-Мутаваккила о [том], что я слышал, и о [том, как 'Али б. Мухаммада] восхваляли. И он дал ему славную награду, проявив свою милость и уважение.

Рассказывал мне Мухаммад б. ал-Фарадж[1601] в городе Джурджане, в месте, известном как Би'р Абу 'Инан. Он сказал: Рассказал мне Абу Ду'ама. Он сказал: Пришел я к 'Али б. Мухаммаду б. 'Али б. Мусе, навещая его в болезни, от которой и приключилась его кончина в этом году. И когда собрался я уходить, он сказал мне: «О Абу Ду'ама, тебе причитается. Не рассказать ли тебе хадис, который тебя порадует?» Тогда я сказал: «Сколь нуждаюсь я в этом, о сын Посланца Аллаха». Он сказал: «Рассказал мне отец мой Мухаммад б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. Муса[1602]. Он сказал: Рассказал мне отец мой Муса б. Джа'фар. Он сказал: Рассказал мне отец мой Джа'фар б. Мухаммад. Он сказал: Рассказал мне отец мой Мухаммад б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. ал-Хусайн. Он сказал: Рассказал мне отец мой ал-Хусайн б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. Абу Талиб, да будет доволен им Аллах. Он сказал: Сказал Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха: «Пиши, о 'Али». Он сказал: «Я сказал: «А что мне писать?» Он сказал мне: «Пиши: «Именем Аллаха Милостивого Милосердного. Вера — это [то], что почтили сердца и подтвердили дела, а ислам — это