и прошла к открытым воротам. Какая-то женщина стояла там и смотрела вдоль улицы.

– Леди Анжелика? – Заметив Ажелику, женщина удивленно заморгала. – Что вы тут делаете?

Анжелика внимательнее присмотрелась к женщине, и та показалась ей знакомой. Во всяком случае, судя по платью, она явно была аристократкой. А потом вспомнила – это Камилла Лоренцо, тетя Таисии.

– Мне надо переговорить с Ла… с Таисией, – ответила Анжелика и сама с трудом узнала свой голос, таким он был хриплым. – Дайте пройти.

– Моя племянница только что уехала. – Женщина покачала головой.

– Уехала? Проклятье! Куда?

Камилла Лоренцо с сомнением посмотрела на Анжелику, потом снова в сторону улицы и наконец ответила:

– В квартал Ноктус. Но я бы не советовала вам за ней ехать. Это дело Ластрайдеров.

– Их дело – это и мое дело! – прорычала Анжелика и снова повернулась к карете. – Квартал Ноктус, быстрее.

В ней бушевала и рвалась наружу яростная буря. Анжелика не понаслышке знала, что такое монстры и настоящая жестокость. Это было обетование ее богини, этот дар вился вокруг нее, подобно острому, как лезвие, кнуту, и мог разрезать ее на куски, стоило только за него слегка дернуть.

Анжелика не хотела получить корону лишь потому, что Дейя жаждала превзойти других богов. Нет, она хотела завоевать корону благодаря своим достоинствам, своей силе и своим знаниям.

Анжелика позволила себе на секунду представить эту картину: в Ваеге правит настоящая Святая Королева, та, чьи руки простираются над королевством, пока все, на что падает их тень, не становится ей подвластно.

«Нет, только не так, – подумала Анжелика и, закрыв глаза, выдохнула дым. – Только не так».

* * *

Николас смотрел на темнеющее небо и гадал: звезды действительно стали чуть тусклее, а темнота уже не черная, а скорее серая, или это ему только кажется? Неужели тускнеет не только солнце, но и звезды?

До Ночи богов оставалось всего несколько дней. Время было на исходе.

Но король требовал результатов в их охоте на прятавшихся в городе заклинателей. Николас был вынужден поставить это на первое место и посвящать охоте большую часть времени.

Именно охота на заклинателей и привела Николаса и его подразделение на Небесную площадь в восточном секторе неподалеку от базилики Никса и по соседству с кварталом Ноктус.

У него появилась новая, пусть и несколько сомнительная, зацепка. Вообще-то, Николас не ожидал, что Брайли Ластрайдер придет к нему с такого рода информацией. Да и способ получения этой информации тоже был довольно необычным.

– Я – тень, и это моя особая сила, – объяснила ему Брайли. – Я могу видеть то, что произошло, то, что произойдет в будущем или… то, что происходит прямо сейчас.

И она, не торопясь, описала Николасу свои сны с мальчиком, который с помощью каких-то заклинаний или магии сначала переместил в свой мир, где бы он ни был, университетскую статую, а потом и Лунный мост.

Николас даже не знал, стоит ли ему серьезно относиться ко всему этому. Но Брайли всегда ему нравилась, он ценил ее выдержку и спокойствие, чем не отличались ни Таисия, ни Данте. Она бы не стала подсовывать ему ложную информацию и тем более таким образом его разыгрывать.

Поэтому он решил расспросить ее всерьез.

– И ты не знаешь, где, в каком именно месте находится этот мальчик и какова его цель?

– Нет. – Брайли тряхнула головой. – Но он уже готовится забрать что-то еще. Я пыталась еще раз к нему пробраться, но моя сила… Я все еще не очень понимаю, как ею пользоваться.

Николас видел, что Брайли взволнована и даже недовольна собой, поэтому искренне ее поблагодарил и пообещал, что постарается со всем этим разобраться.

От описанных Брайли снов у него появилось неприятное ощущение в животе. Так бывает, когда боишься чего-то, чего не можешь ни увидеть, ни услышать, но точно знаешь, что оно к тебе подбирается.

– Мы расчистили площадь, – доложил, подойдя к Николасу, Джем.

– Хорошо. Проследите, чтобы никто сюда не совался.

Джем кивнул и пошел помогать своим товарищам.

Солдаты были расставлены по всей площади, одни перенаправляли горожан, другие просто ходили туда-сюда, ожидая развития событий.

Брайли сказала, что заклинатель любит выбирать в качестве целей достопримечательности, и поэтому Николас попросил Дамари приставить к разным статуям и фонтанам своих людей, чтобы те наблюдали и в случае подозрительной активности сразу ему доложили.

Он хотел поймать этого заклинателя с поличным, хотел увидеть, как происходят эти, казалось бы, невозможные похищения.

Постепенно Николас начал склоняться к мысли, что больше никаких похищений не случится. Он терял терпение и злился, как любой человек, у которого отнимают драгоценное время. Ведь прямо в этот момент он мог вместе с Маддоксом оттачивать свое умение передвигаться со скоростью света… Или просто посидеть с матерью, которая стала еще молчаливее и тише.

Но вместо этого он стоял тут и смотрел на монумент монархов посреди Небесной площади.

Монумент был впечатляющих размеров – настоящий, выполненный в мраморе мемориал королей и королев прошлого.

В списке высеченных на постаменте имен было имя отца Фердинанда Аккарди, а перед ним стояло имя его матери. Имя самого Фердинанда ждало своей очереди, тут можно было не сомневаться. Вопрос был в том, чье имя будет следующим. Кир? Мардова? Вакара? Ластрайдер?

На постаменте стояли четыре фигуры – две королевы и два короля.

Николас рассматривал всех по порядку.

Августин, первый Святой Король. В руке крюк, на крюк насажена голова его безжалостного отца. Далвиндер, Иноземный Король, с плодом хурмы в одной руке – она символизирует Ваегу, и инжиром в другой – он символизирует Паритви. Арселия Коварная – за ее широкими плечами развевается плащ, она достает из трости тонкий меч. И Мабриан – королева-воительница, в доспехах и со своим легендарным мечом в руке.

Николаса передернуло, когда он вспомнил, как бился против этого меча воительницы. А потом почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел Джулиана с Пэрисом. Джулиан быстро отвел глаза и посмотрел на свой арбалет – с длинным луком в городе ему было строго запрещено появляться. В последние дни он вел себя странно. Раньше был спокоен и уверен в себе, а теперь как будто боялся сделать лишнее движение.

– Джулиан, – сказал Николас немного резче, чем того хотел. – Подойди ко мне.

У Джулиана стало такое лицо, будто его призывают на эшафот. Как будто, если он отойдет от своего растерявшегося напарника и приблизится к Николасу, с него кожу живьем сдерут.

– Да, милорд? – пробормотал Джулиан.

Вечер был прохладным, но охотник все равно потел, как в жаркий день.

Николас еще не продумал для себя вопрос, который